— О нет, — рассмеялся Фей, не оборачиваясь. — Для подобного ты всё же недостаточно милая. Но приобнять тебя вполне можно.
— Озабоченный старикашка, — фыркнула я, и за моей спиной раздался ехидный хрюк Ямамотыча.
— Оя, оя! — возмущенно провопил Мукуро, резко затормозив, обернулся и, уперев руки в боки, с ехидной ухмылкой заявил: — Ты не намного младше!
— На целый год, — хмыкнула я и показала Фею язык, после чего прорулила мимо него и направилась к рынку, добавив: — А это ой как много! Я такая юная, еще третий десяток не разменяла, а ты юбилей уже отпраздновал. Всё, ты стар. Как стар? Супер-супер стар!
Да, шуточка стара как мир, но сейчас я говорила даже не в значении «супер-супер-звезда» (английский нам в помощь) с ехидством, а чтобы, не захваливая Мукуро, всё же его поблагодарить. Да, странный я способ выбрала, ну и что? Может, он всё-таки поймет… И, что интересно, он понял. Догнав меня, иллюзионист схватил меня за локоть и прошептал на ухо:
— Ку-фу-фу, благодарность принимается, хоть она и полна сарказма. Но себя не обвиняй, да и делал я это потому, что хотел. Ты бы меня не остановила.
— Как ты вообще узнал о том, что меня травят? — едва слышно спросила я парня, глядя на асфальт.
— Я же бывал в городе, — усмехнулся Мукуро. — А как я мог не собрать информацию на мою домовладелицу, как только прибыл? Тогда и узнал. А недавно нашел свидетелей и выяснил подробности. Не волнуйся, мою внешность никто не запомнил.
— Спасибо, — слабо улыбнулась я.
— Не за что, — хмыкнул Фей и, отпустив меня, пошел вперед, бросив: — Если что, обращайся. Всё же мне стоит чаще практиковаться в иллюзиях.
— Куда уж чаще, — фыркнула я и потопала следом за ним. Настроение начало ползти вверх, а догнавший меня Ямамото продолжил процесс его улучшения, забрав у меня пакет и начав рассказывать случаи из обыденной жизни самого влиятельного мафиозного клана и элитных мафиози-студентов.
====== 46) Мамаево побоище и пара-тройка неожиданностей ======
«Хороший друг должен на веселие являться по зову, на бедствие же друга приходить без зова». (Демокрит)
POV Маши.
Приехав в город, я решила, что в жизни больше не поеду туда на автобусе! Моя милая машинка, мой маленький жигулёночек, как же я хочу тебя увидеть снова и насладиться тишиной твоего салона и… одиночеством!!! Я не Ленка, но косплеить селедку в бочке не по мне! Ой… «Косплеить»… Это всё тупая сёдзё-манга!!! Надо завязывать, надо завязывать… Точно! Перейду на сэйнэн! Надеюсь, там тупых словечек не нахватаюсь… Ааа! Я подсела на мангу… Печаль-тоска, я приобщилась к миру моей повернутой на 2D сестренки. Но, блин! Мне это нравится. Убиться, что ль, об стенку?..
Ладно, не стоит мне впадать в меланхолию и заниматься самочленовредительством (что это за словесная конструкция вдруг сама собой изобрелась?..)! Короче говоря, мы с толпой моих верных рыцарей, к которым каким-то макаром присоединился давящий довольную лыбу Дино, даже ни разу по дороге не споткнувшийся, хвала ему и его начавшейся зарождаться вере в себя, добрались до универа и вломились в железную дверь моего родного пединститута, где преподавали еще и экономику. Находится он довольно далеко от автобусной остановки на краю города, куда обычно привозит страждущих ПАЗик, сгребая их из сел и деревень, а потому я предпочитаю добираться до него на маршрутке, восхваляя ее скорость, если уж пришлось на автобусе в город ехать. Наш отнюдь не великий ВУЗ представляет собой четырехэтажное здание, выкрашенное в желтый цвет, со старыми окнами, вечно открытыми ранней осенью, и крохотным «парком» (две березки, три осинки, блин) вместо «заднего двора». Крыльцо широченное, с тремя ступенями, перед самим зданием небольшая площадка, где первого сентября народ собирается, а дальше широкий тротуар, ничем от универа не отгороженный, хотя наших студентов порой надо, как зверей, в клетку сажать, так что заборчик не помешал бы — метров, эдак, в пять высотой, обмотанный колючей проволокой под электричеством! И это — «пед»! Мама дорогая, кто будет учить наших детей?! Я своих еще не родила, но уже боюсь за их будущее… Не рожать, что ль? Переехать-то всё равно не получится. Так, о чем я думаю?
Короче говоря, мы всей гурьбой вломились в здание и предъявили строгому дяде-охраннику в черной униформе с желтой надписью русскими буквами «секъюрити» на спине студенческие билеты. Откуда они у парней? Из леса, вестимо! Полного галлюциногенных грибов и гипно-жаб, ага… Короче, Фран провел нас всех внутрь (хотя я бы и без него прошла, ну да ладно, это лишнее уточнение), и мы, заигнорив музон, лившийся из отрытой двери актового зала, и кучковавшихся в холле студентов, проперлись на четвертый этаж и зарулили в библиотеку. Правда, парни меня ждали в коридоре, чтоб не отсвечивать пред светлыми, а точнее, карими очами нашей глуховатой гипно… нет, не жабы — библиотекарши в очках, делавших ее похожей на престарелую стрекозу со взглядом медузы горгоны. Получив книги, я выпала в полутемный коридор с темно-серыми стенами и серым с черными контурами ромбов линолеумом на полу, который освещался лишь светом из окон, но благодаря своему тюремному интерьерчику в нем даже днем было темно, как у волка… н-да. Темно, короче, здесь было, даже несмотря на распахнутые настежь окна, легкие короткие тюлевые занавески на которых закрывали лишь верхнюю их половину. Меня ожидаемо ждали (тавтология, пошла на фиг, мешаешь), и мы всей гурьбой почапали вниз, а Дино с милой лыбой притворился джентльменом (хотя, может, он и есть джентльмен — босс итальянской мафии же… Да ни фига! «Мафия» и «джентльмен» — понятия несовместимые. Преступник же, по-любому! А как же Аль Капоне?..) и тиснул у меня пакет с книгами. Фран не преминул по этому поводу съязвить, но ответить ни я, ни Каваллоне не успели: на подходе к лестнице нас поджидали мои вечные недоброжелатели — кучка долбанутых на всю голову идиотов, считавших, что «это их универ», и что «какая-то тупая фермерша, умеющая кулаками махать, не имеет права выделываться». А чего я такого сделала? Всего лишь давала им волшебного пенделя всякий раз, как они на меня пасть разевали. Уроды долбаные… Они ж у нас местная «банда»: кто не так посмотрит, того «к стенке» и чуть ли не расстрел, а я не собираюсь глаза отводить, и когда мне говорят: «Чего пялишься, коза?» — молчать не стану. Они ожидаемо решили меня «поприветствовать» и, видать, рассчитывали, что справятся со мной всемером, раз к ним примкнул какой-то гориллообразный первокурсник с абсолютно тупым взглядом заплывших жиром поросячьих серых глазок. Дураки! Таких шкафов валить проще всего: у них же координация хуже некуда, а если с ней всё в норме, они всё равно не столь ловкие и куда более неповоротливы, нежели юркий маленький боец, как я. Я, конечно, сейчас не о тех, кто мышцы накачал путем занятий боевыми искусствами, а ростом всегда выделялся, просто этого типчика, ими притащенного, сразу видно было — он как раз из категории «тупой шкаф-жирдяй», а не «боец». Одно фигово — со мной мафия, а они не дадут мне самой разобраться и обязательно влезут. Только бы не Гокудера с его динамитом!!! А то мне потом универ восстанавливать придется… Где ж я столько денег-то возьму? Не динамитного мальчика ж мне на органы продавать, верно? Бугага!
Мы подошли к семерым парням, одетым в драные джинсы и футболки с разными принтами одинаково тупого содержания (как вам вот такой пример: Бивис и Батхед, с написанными над их головами матерными ругательствами). Кстати, тот, у кого на пузе сея «картина маслом» красовалась, протянул:
— Оп-па! Кого я вижу!
— Если ты меня только сейчас увидел, очки пора купить. Или боишься имидж рухнет? Не боись, ниже падать некуда! — отозвалась я и попробовала пройти мимо. Но меня остановили, преградив путь ногой, которую их лидер с Бивисом на пузе упер ступней в косяк, смастерив из собственной конечности шлагбаум и привалившись спиной к другой части косяка, ограничивавшего выход на лестницу.
— Нарываешься, дорогуша, — усмехнулась я. — Ты бы ноженьку убрал, а то свои бубенчики беззащитными оставляешь!
