Небо было пасмурным и предвещало дождь, облака толпились на нем, аки бабы у прилавка советского магазина, перед тем как на него выкинут детские колготки, и я со всех ног поспешила к левадам: быть окропленной водичкой мне не светило. В башке не менее кучно и в не менее озлобленном настроении толпились мысли, и я всеми силами пыталась выстроить их в стройные шеренги, но получалось откровенно фигово: злость и воспоминания об оскорблении активно мешали сему благому начинанию. Кое-как добравшись до пункта назначения и раз двадцать пнув по дороге ни в чем неповинную травку, я узрела Саваду-сана, активно гонявшего мощного жеребца. Вау, а он быстрый… Тсуна-сан, в смысле, а не жеребец, про того-то и так всё ясно. Его прихвостень с «Беломориной» итальянского производства, которой, к счастью, сейчас не наблюдалось, носился неподалеку, гоняя еще одного коника. Причем, что интересно, носились они во чистом поле, а не в левадах, хотя всего неделю активно работали с лошадьми. Точно, видать, способные парнишки… Я подрулила к Тсуна-сану и издалека еще заорала:

— Эй, Савада-сан! Поговорить бы! Гони коника в левады!

Тсуна-сан не ответил, видать, его просветили о том, что лучше рядом с лошадьми не орать, и погнал жеребца, куда послали. Что интересно, его верный последователь с недовольной харей поступил так же, и я вскоре имела сомнительное счастье лицезреть рядом с собой босса этих интервентов в сопровождении его главного прихлебателя. Мы отошли от забора и выперлись во чисто поле, после чего я, поморщившись, сказала, намекая на то, что курильщику стоит свалить куда подальше:

— Поговорить бы надо, Савада-сан.

— Говори, — хмыкнул Гокудера, явно не понимавший намеков, и я съязвила:

— Мне с твоим боссом надо поговорить, а не с тобой. Или что, боишься, что я у тебя его уведу? Мальчик-гей, типа?

Тсуна-сан ни с того ни с сего схватил помощничка за запястья, увешанные напульсниками, и мне показалось, что в руках у того что-то мелькнуло, что-то серое, но я не поняла, что — Савада-сан загородил обзор своей хилой тушкой и затараторил:

— Гокудера, не стоит, она извинится, она не то имела ввиду!

— Чегой-то я извиняться должна? — вскинула бровь я. — Он хоть понимает, как его поведение со стороны выглядит?

— Джудайме! — возопил униженный и оскорбленный. — Почему я должен это терпеть?!

— Гокудера, нам не нужны ссоры, давай просто…

Но босс был перебит подчиненным:

— Она на Мукуро имела право наорать и лишить его готовой пищи за оскорбление, а я на нее — не имею?!

Что-то мне как-то нехорошо… И правда, чего я его оскорбила-то? Чисто из-за собственного откровенно фигового настроения. Не права, ой, не права… А когда я не права, я признаю свои ошибки.

— Извини, — искренне и спокойно, а не с оревом, сказала я, обращаясь к курильщику. — Правда извини, не подумав ляпнула.

Тсуна-сан обернулся и удивленно на меня воззрился, а Гокудера замер с видом: «Да ладно? Россия стала чемпион мира по футболу, хоккею и пляжному баскетболу?»

— Нет, правда извини, — повторила я со вздохом. — Ступила. Просто поведение у тебя странное, вот я и съязвила по обыкновению. Не подумала.

— Ладно, — хмыкнул парень убирая руки за спину. — Женщины! Что с вас взять?

— Не в поле дело, а в моем тупом характере, — тяжко вдохнула я и обратилась к отпустившему подчиненного и «повернувшегося ко мне всем передом, а к Гокудере — задом» домику бабы Яги по имени «Тсуна». — Ну что, поговорим?

— Хорошо, но при Гокудере, — кивнул Савада-сан.

— Ладно, — пожала плечами я. Накосячила — выпендриваться права не имею. — Что вы можете сказать о Рокудо Мукуро? Он вроде как с Катькой мир заключил, но я за нее волнуюсь.

Да, я привыкла сразу переходить к делу безо всяких обиняков, и это, похоже, курильщику понравилось, а вот его босса заставило несколько растеряться, потому как первый усмехнулся, а второй уставился в траву, явно подыскивая слова.

— Боишься, что он подставит твою сестру? — наконец уничтожил тишину Гокудера.

— Да, — кивнула я. — Потому и спрашиваю: чего от него ждать? А кто, кроме его босса, сможет на этот вопрос ответить?

— Проблема в том, — со вздохом пояснил Тсуна-сан, подняв-таки на меня глаза, — что Мукуро не признает меня боссом и помогает лишь тогда, когда ему это выгодно. Он очень скрытный человек, от которого все мы всегда ждем подвоха. Правда, пока не дождались, а ведь уже пять лет на одной стороне, но всё же мы не расслабляемся.

— Ясно, — протянула я. — То есть он как бомба замедленного действия. Может рвануть в любую минуту, но таймера не видно. А обезвредить возможно?

— Попытайся, — хмыкнул парень с пунктиком на шовинизме. — Его можно обезвредить лишь путем подрыва.

— Уничтожение не выход, к сожалению. Он же с Катькой мир заключил, — поморщилась я.

— Тогда ничем не можем помочь, — ухмыльнулся парень-дымовая-завеса.

— Не думаю, что Мукуро причинит вред Кате-сан, — вклинился в разговор Тсуна-сан. — Если он решил заключить перемирие, значит, он на ее стороне. Ямамото рассказал нам, что он ее вчера спас и помог с деловым партнером, — я поморщилась, — не думаю, что он, учитывая, что помощь окружающим ему не свойственна, если это не в его интересах, стал бы ей помогать, не будь ему нужны хорошие с ней отношения.

— Вопрос, зачем они ему нужны, — фыркнула я, уперев руки в бока и начиная постукивать ногой по травушке-муравушке несчастненькой.

— Нам тоже хотелось бы это знать, — пробормотал Тсуна-сан и добавил: — Но не волнуйся! Ямамото всё время рядом с Катей-сан, да и Дино тоже, так что, если что, они сумеют ее защитить.

— Ты приказал? — вскинула бровь я недоверчиво. Не тот человек Савада-сан, чтоб приказы отдавать.

— Нет, — пожал плечами Тсуна-сан немного смущенно. — Мы пришли к этому решению все вместе, а Ямамото и Дино сами сказали, что хотят помочь Кате-сан. Думаешь, я плохой босс, раз не могу отдавать приказы?..

Опять начинается! Сколько ж можно-то? Я подошла к ковырявшему носком башмака многострадальную траву Тсуне-сану, растерянно на нее взиравшему, и, положив лапку ему на плечо, сказала как всегда то, что думала:

— Наоборот. Босс, который отдает приказы, с которыми его починенные не согласны и ведут к их озлоблению — фиговый босс. А вот человек, у которого с помощниками полное взаимопонимание и доверие, да еще и мысли в одну сторону текут — хороший босс, потому как смог подобрать в помощники единомышленников, смог поладить с ними, смог на протяжении многих лет день за днем доказывать им, что в него стоит верить, и что он достоин своего звания. Вывод делай сам.

Савада-сан на меня удивленно воззрился, равно как и его последователь, а я, похлопав вечно смущающегося босса по плечу, отошла на свое место и вопросила:

— А откуда этот упырь знает слово «шестерить»?

— Не знаю, — пожал плечами Тсуна-сан. — Он нам не сказал.

— Редиска, — поморщилась я.

— Что, прости? — не понял босс.

— Нехороший человек он, говорю, — хмыкнув, пояснила я. — Ладно, спасибо за помощь. Кстати, классно вы, парни, уже с лошадьми обращаетесь! Права была Катька, вы способные ученики.

— Да нет, просто… — смутился Тсуна-сан, а я, перебив его, фыркнула:

— Савада-сан будь проще. Если тебя хотят похвалить, тебя хвалят. Прими с благодарностью и, не зазнаваясь, сделай вывод о том, что ты на верном пути! Всё, покеда, спасибо за инфу!

— Постой, — ни с того, ни с сего обратился ко мне парень, лишившийся папиросы, спасибо лошадям.

— Чего? — озадачилась я и замерла, сделав всего шаг в сторону.

— Думаю, Джудайме уже готов к выгулу лошади подальше от левад, но он сомневается. Как человек, — он поморщился, но продолжил: — разбирающийся в лошадях, что скажешь?

Я почесала кончик носа и, кивнув своим мыслям, ответила:

— Так ничего сказать не могу. Савада-сан, можешь провести прямо сейчас коня от левад вон до того дерева? — я указала на одиноко растущую вдалеке липу. — Тогда сделаю вывод.