— Кстати! В Пророке написали, как некий дракон, которого по своему обыкновению приютил сердобольный профессор Хагрид, злостно создавал помехи учебному процессу в Хогвартсе. Попечительским советом в Министерство направлена официальная претензия, состоящая из сорока шести пунктов, составленных по жалобам учащихся, особого внимания среди которых заслуживает номер тридцать девятый: обоссывал… э… Цитирую: «Мочеиспускался на всех с Астрономической башни… резвился... и орал, что…»
— Гы, — вырвалось у Гарри нервно.
— Не «гы», а Чайковский с Жуковским. — Бомбей откашлялся, как оперный певец.
— Что ты школьникам… исполнял? — огромным усилием стараясь быть серьёзным и строгим, спросил Поттер.
— Я фонтан любви, фонтан живо-о-ой! — пропел в ответ дракон.
Драко положил перед Поттером свиток и перо:
— Пиши правила. А этот эстествующий экстремист пусть выучит наизусть и соблюдает!
— Какие? — удивился Гарри.
— Проживания Великого Сапфирового Бомбея в цивилизованном обществе. Пункт первый: не есть никого живого, мёртвого — тем более не есть; пункт второй: в саду не сра... не испражняться ближе, чем в миле от дома, исторические памятники не обгаживать ни на лету, ни с боку (как в прошлый раз завалил навозом вход в метро!); пункт третий: не воровать на распродажах, притворившись ветерком в невидимом виде...
— Как-то глупо получается, Драко, не находишь? — Поттер оторвался от письма под диктовку. — Всё же какие-то животные штуки… в смысле, он же разумный.
— Разумные столько не жрут и в почтальонов говн... не швыряются, короче! — отрезал Малфой, рубанув воздух ладонью (Гарри аж залюбовался им — решительным, настроенным на великие дела, бесстрашно глядящим вперёд пламенным взором…). И, слегка задумавшись, продолжил: — Не бесить портреты, не... нумерацию там сам проставляй. — Он загнул уже все пальцы на руках и пошёл по второму кругу.
Через час дракон, сперва с любопытством заглядывавший законотворцам через плечи, сладко посапывал на коврике (свадебной двуспальной перине леди Вальбурги) в прихожей, перегородив её так плотно, что и таракан бы не прополз. А Гарри и Драко всё продолжали вносить новые и новые «не» в свиток правил, загнувшийся рулончиком на полу. На сто тридцать четвёртом абзаце перо выпало из расслабленной руки Поттера, резко заснувшего на плече Малфоя, который бормотал с закрытыми глазами:
— …На Уимблдоне мячики не ловить, хвостом не отбивать, на подлёте не глотать. В аэропорты ни ногой, ни лапой, за самолетами не гоняться…
*
Румынское «Событие дня» — было единственным изданием, где промелькнула информация о сенсационном извержении вулкана на горе Молдовяну и об эпидемии странной болезни, поразившей многих жителей Арджеша: в полицейские участки Кымпулунг-Мусчела и Брашова поступило несколько звонков от перепуганных очевидцев, якобы лицезревших над своими домами полёт стаи гигантских ящероподобных птиц. Взбаламутившая Европу статья, принятая за газетную утку, вскоре была опровергнута лично главным редактором «Evenimentul zile», который извинился перед читателями за публикацию непроверенной информации и объяснил удивительные события в некоторых жудецах Румынии проходившими в Карпатах военными учениями, во время которых испытывались сверхсекретные виды современного вооружения.
— Двойной Империус, применённый к магглу… — Осунувшийся Поттер, даже не снявший аврорской экипировки и не расстегнувший узкий воротничок, без сил опустился на диван и, сокрушённо покачав головой, закрыл глаза. Малфой, выглядевший не лучшим образом, разве что немного менее пыльный и помятый, тяжело сел рядом.
Продолжил Гарри, казалось, спустя целую вечность:
— Не знаю, каким чудом удалось замять эту бучу. — Он вздохнул. — Если бы Чарли накатал жалобу в Министерство, и если бы Гермиона действовала чётко по служебным инструкциям, то нас с тобой, любимый, уже сейчас щекотали бы дементоры. Шутка ли — такое вопиющее нарушение Статута, да ещё с серьёзным материальным ущербом и публичной оглаской. Хорошо, что обошлось без человеческих жертв. На этот раз наш тёмно-голубой малыш зашёл слишком далеко.
Гарри и Драко угрюмо переглянулись и синхронно кивнули. Поттер при этом показал большим пальцем на потолок, с которого сыпалось заметно больше пыли, чем обычно, и раздавался глухой скрип вперемешку с похожими на вой ветра стонами.
— Переживает, — прошептал он.
— Прячется, сволочь, на чердаке, — ещё тише согласился Драко.
— Ну чего сразу сволочь то?! — возмущённо и одновременно обиженно заревело сверху.
— Слух у гада отменный, — констатировал Поттер.
— В отличие от мозгов, — в полный голос, ещё и специально повысив его, заметил Малфой.
— Я ничего не делал! — Из камина вырвалось облако сажи — вероятно, дракон сопел в дымоход. — Они тупые, слов не понимают. Совсем оскотинились. Я им — «Кататься!», а они посёлок стали рушить. Животные! Я не виноват, что они озверели, думал, разумные; это рыжий их довёл — язык забыли, в стойлах стоят, как коровы, — позор!
— Угу, позор, — без эмоций согласился Поттер, снова закрыв глаза.
Малфой нервно хрустнул костяшками сжатых кулаков, но взял себя в руки и почти спокойно подошёл к окну. В котором тут же показалась перевёрнутая драконья морда, зачастившая плаксиво:
— Как дело-то было, вам не интересно? Повернул я в этой Трансной Львании, львов что-то не заметил, ни простых, ни в трансе. Сел недалеко от гор, в горах, то есть; хотел прочитать название, там как раз на табличке написано что-то про кемпинг. Думаю, или уже Индия? «Шо такое Кымпулунг?» — спрашиваю местного, ну до того, как он отрубился. Ладно, пусть кемпинг — значит, мне дальше в горы. Мужчел (1) — было тоже написано — типа для самцов людских, мож, сортир, мне было не надо, я полетел дальше. И какое же мне было уготовано разочарование — у них не только язык дурной и овцы невкусные, у них ещё и драконы — гов-но! Слабаки и подлизы — домашний скот, короче. Бессмысленный и беспощадный облом! И…
— Сколько этот Гамельнский Крысолов из заповедника драконов увёл? — перебил его Драко, обращаясь к Поттеру.
— Больше пятидесяти с детёнышами, — не открывая глаз, ответил вяло тот. — А, как два пальца…
Драко приблизился к оконному стеклу, ткнулся в него лбом и, глядя ровно в огромное, светящееся жёлтым блюдце перевёрнутого бомбейского глаза, тихо попросил:
— Можешь сделать так, чтобы я тебя больше не видел?
— Пф! Да сколько угодно! — Окно загородила крылатая тень. Бомбей, совершив изящный кульбит, повис на одном когте под крышей, с которой во двор полетели обломки черепицы. — Всё равно с вами скучно. Только лизаться и умеете, сексисты, сексуны… Полечу китов подразню. Передайте Кричеру, чтоб ужинал без меня.
— К завтраку вернётся, — трагически констатировал Поттер.
— Надо что-то делать. — Обернулся к нему Драко, проводив взглядом растаявшую в облаках фигуру дракона. — А то он дом разрушит. И нашу жизнь.
— Не начинай, — отмахнулся от него Гарри, — убивать мы его не будем, просто не сможем, да и не так это просто. Воспитанию он не поддаётся. Сдать его невыразимцам на опыты?
— Вернуть в естественную среду обитания.
Гарри встрепенулся:
— Чего?!
— Я долго думал, — Малфой закусил губу, — и пришёл к выводу, что это единственный вариант. Пока он не сровнял с землёй эти стены, да и всю Британию с половиной мира заодно, надо вернуть его туда, где он столько лет сидел и не мог освободиться. Кстати, в прошлый раз за что посадили его, что он тебе напел, не помнишь?
— В… воду… которая его держала… В озеро Вирнви?! — как сомнамбула пробормотал Гарри.
— Именно. Его там что-то и до озера держало, стало быть, магия сильная — эндемическая. Ну, — у Драко заблестели глаза, — попробуем, а, Гарри?
— Рискнём! Тем более что мы ничем не рискуем! — обрадовался совершенно проснувшийся и вмиг повеселевший Поттер. — У нас впереди целая ночь. Есть план?
— Разумеется. — Горделиво закивал Малфой. — Сейчас кое-что тебе покажу.
