-Думаете, эти твари поступили бы иначе? Да они бы нас живьём сожрали бы.

У меня не нашлось ни одного повода ему не верить. В тот вечер, в еловом лесу мы наелись досыта и согрелись, так как дров вокруг было очень много. Лежанку устроили достаточно хорошо, присыпали её снегом – и наконец-то смогли нормально отдохнуть. Это даже чем-то напомнило другие походы в северных землях до этого момента. Вот только никто не рассказывал каких-то историй. Мы все молчали, как если бы несколько хороших друзей только что похоронили одного из своих.

Такое сравнение пришлось в нашем случае как нельзя лучше.

На третье утро, перейдя небольшой перевал, мы нашли на вершине следы чьего-то отдыха и даже не самой удачной охоты. Так как небо после бури было чистым и светлым, снег лежал нетронутый, но от места чьего-то ночлега, вниз уходил лишь один длинный, плоский след, прежде мною нигде не виденный. Видимо кто-то всё-таки воспользовался странным устройством сергалов для спуска с гор. Очень хотелось предположить, что это была золотистая динго, но доказательств этому не нашлось. Вчетвером мы погрузились на сани и тронулись в путь с горы, довольно скоро увидев кромку моря. Арок, будучи самым высоким, увидел её первым и обрадовался.

-Океан! Там мы выйдем к клану!

-Отлично. – Саркастически заметила Эмерлина, – А там что?

Я неохотно скривился, будто она только что дала мне пощёчину, и не стал отвечать. Хорошо что все они меня прекрасно понимали. К тому же я никак не мог отделаться от чувства вины за смерть Палина. Сколько не прокручивал я в своей голове мысль о том, что я мог что-то изменить, как бриллиант в моём кармане отвечал, что это не так. Я посматривал на Эмерлину, а точнее на её бедро – на поясе, рядом с её плетью теперь болтался ещё и шипастый ошейник.

В тот же день мы добрались до океана, но сделать это было так тяжело, что мы сразу же разбили лагерь на его берегу. Я быстро соорудил себе удочку, сделал наживку из кое-каких остатков мяса, и вскоре обеспечил своих друзей вкусным, свежим ужином, не обрекающим на моральные метания. Хотя честно говоря, я не замечал ничего, что могло бы выдать беспокойство о том, что мы сожрали сергала. В любом случае – рыба была куда лучше. Меня поблагодарили за вкусный ужин, устроили лежанку рядом с костром и вскоре все, кроме меня, уснули.

Я хотел мысленно разговориться с духом белого бриллианта, но тот молчал. Я прокручивал у себя в голове все нужные мне вопросы, размышлял об ответах на них, но древний мудрый король отказывался мне помогать, видимо считая это ниже своего достоинства. В какой-то момент меня это достало, и я повернулся на бок, к недовольно ворчащей Эмерлине, которую я разбудил своими поползновениями. Недовольно ворча, она накинула тяжёлый плащ повыше на плечо, стягивая его с меня. Я пристроился к ней поближе, натягивая одеяло обратно, но она вдруг недовольно прохрипела мне:

-У тебя что-то жёсткое в жилетке, убери…

Лисица сопроводила это предложение широким зевком, и тут же провалилась в объятия морфея. А вот я уже не мог сомкнуть глаз. Я совсем забыл о книге, которую украла для меня динго.

Я тут же выбрался с лежанки, укрывая свою любимую поплотнее. Книга, будто набравшая вес от одного лишь упоминания, оттягивала жилетку, но мне совсем некогда было почитать её! Хорошо, что на севере день в общем-то не кончался: солнце попросту каталось туда-сюда по небосклону, не заходя за его край. Ночью тени просто становились длиннее, и лишь так мы могли определить сколько дней мы уже шли в своём походе.

Даже сейчас, когда все спали, я мог спокойно усесться на берегу и читать книгу – света было достаточно. Томик был абсолютно такой же, как те двенадцать, которые стояли у Флёр на полке – один в один. Красноватая кожа, золотое тиснение, небольшие деревянные вставки для жёсткости обложки. В те книги я так и не заглянул, потому что боялся сделать что-то не так, но сейчас, когда всё плохое, что могло случиться, уже случилось, я без колебаний открыл книгу на первой странице. Не сегодня – завтра мы дойдём до клана мишек, вернёмся на корабль, и там Эмерлина спросит меня куда дальше. Ещё хуже, когда меня спросят мои друзья ради чего погиб Палин и пропала Тарса. Чтобы дать ответ на такой вопрос, я должен был знать немного больше, чем знаю сейчас.

К счастью – скудного северного солнца хватило для того, чтобы я понял о чём была эта книга. Сергалы, судя по всему, нашей письменностью не владели, поэтому кто бы не подсунул им эту книгу, сделал всё в максимально доступном формате: картинками. Конечно это занимало намного больше места, но всё было прекрасно понятно.

Картинки начинали своё повествование с того, насколько великие, сильные и смелые эти самые сергалы. В ней было почти полное описание этих северных зверей, включая некоторые особенности строения их зубов – у них было всего четыре с каждой стороны, сверху и снизу. Дальше начиналось кое-что поинтереснее, и судя по всему – это был ключ ко всем проблемам северных медведей. Не мудрствуя лукаво, журнал обещал все блага мира, тщательно расписанные на нескольких десятках страниц, лишь за один-единственный камешек. Листая страницы с картинками, я усмехался про себя, но когда в конце рассказа, увидел картинку: стоящий на целой горе мёртвых зверей самых разных видов сергал. Тут пришлось приложить фантазию, чтобы это могло означать, но следующая страница дала мне исчерпывающий ответ: те звери, что не попали в кучу трупов на прошлой странице, работали на своих новых хозяев-сергалов, пока те надсмотрщиками стояли с плетьми. И вот тут воображение подсказало мне другую картинку, где вместо северных неведомых тварей, были знакомые и понятные рыжие лисы.

Разве не это обещала Флёр? Счастье для всего нашего рода? Выглядит весьма правдоподобно.

Я перевернул лист и понял, что рассказ закончился. Оставшиеся несколько листов были отданы под какие-то наброски и другие рисунки, в основном иллюстрирующие какие-то принадлежности сергалов. В частности в журнале очень хорошо было показано как устроены и как сделать лыжи, как на них ездить. Это заняло ещё несколько страниц не самой толстой книжки, так что когда я открыл последний разворот, я не ожидал увидеть там ничего особенного.

Вместо этого я застыл как истукан, смотря на рисунок.

На самом деле – ничего необычного, но встретить его в таком месте, да ещё и при таких обстоятельствах я никак не ожидал.

На левой странице финального разворота был изображён я. В полный рост и в странной одежде, с оборванным ухом, где обычно должна быть моя серёжка. Лис смотрел ровно на меня, на своего читателя со страницы древней книги, нешироко разведя лапы, в каждой из которых раскрылся маленький, складной арбалет. Он будто делал шаг вперёд, будто хотел выйти из книги…

И судя по взгляду – убить кого-нибудь.

На левой половине разворота вкратце было всё об этих самых арбалетах, которыми пользовалась Флёр. Детали конструкции, основные узлы и ещё много чего. Но меня это меньше всего интересовало в данный момент. Я снова обратил внимание на свой портрет в древней книге. Он был не самый детальный, однако тот, кто это делал одним лишь угольком умудрился запечатлеть все черты моей морды, очень кстати говоря, рассерженной. На остальной образ художник почти не обратил внимания – тело было показано очень схематично, не было видно никакой одежды, зато за спиной, судя по нескольким штрихам, был плащ.

Совсем как на мне сейчас. Ещё в нижнем правом углу, кто-то совсем маленькими буквами, а главное – привычными мне чернилами, подписал что-то, что я смог разглядеть с трудом. Хоть текста было довольно много, света едва хватало чтобы разобрать четыре строчки:

«Мне сегодня не найти места,

Мне сегодня стало на земле тесно.

Я ушёл в открытый океан, в темень.

Только затонувших кораблей тени,

Видели как молния вошла в темя!»

Странный стишок.

Чтобы убедиться, что больше никаких сюрпризов журнал мне не готовит, и можно дальше продолжать любоваться собой, я мельком заглянул на последнюю страницу журнала, и тут же обомлел. Снова. Опять. И на этот раз всё было куда серьёзнее.