На 4-м Украинском фронте гремела боевая слава о летчиках-криворожанах — братьях Борисе и Дмитрии Глинках, которые воевали в 9-й Мариупольской гвардейской истребительной авиадивизии. К лету 1943 года на счету Дмитрия было уже 196 боевых вылетов и 25 сбитых самолетов противника. Борис тоже воевал успешно и уничтожил 15 вражеских стервятников. У Дмитрия был ведомый летчик Иван Бабак — уроженец села Алексеевка Никопольского района. Они вместе летали на «свободную охоту» и сбивали гитлеровских асов.
Дмитрий и Борис показали образцы взаимной выручки, слетанности и мастерства. О братьях знали не только в авиации, но и в пехоте. Ведь это они вдвоем в течение месяца сбили целый немецкий авиаполк, а к зиме 1944 года — 66 вражеских самолетов. Закончить войну вместе братьям не довелось. В одном из воздушных боев Герой Советского Союза Б. Б. Глинка был ранен и после излечения на фронт уже не попал. Он уничтожил 30 самолетов врага. А дважды Герой Советского Союза Д. Б. Глинка продолжал громить врага, свой гвардейский счет он подытожил в воздушном бою в районе Дрездена, сбив 50-й вражеский самолет.
А И. И. Бабак за время войны сбил 35 гитлеровских стервятников и 14 в паре. Во время подготовки наших войск к наступлению на Берлин он командовал полком и вылетел в свой 330-й боевой полет. Весной 1944 года после освобождения Никополя ему был вручен новый истребитель, построенный на средства учащихся школы № 2 города Мариуполя. Много вражеских самолетов сбил он на этой машине в небе Украины, Молдавии, Польши и Германии.
В ходе боев за Никополь отличились и летчики штурмового авиационного полка, которым командовал подполковник Г. М. Смыков. Свое боевое крещение они получили еще в дни Сталинградской битвы, а за участие в прорыве обороны противника на реке Молочной дивизия, в которую входил полк, стала именоваться Мелитопольской. Среди награжденных был тогда и командир 1-й эскадрильи капитан Александр Карпов, он получил второй орден Красного Знамени, а к концу войны стал Героем Советского Союза. В своих письмах к красным следопытам Никополя и во время приездов в город Александр Алексеевич с увлечением рассказывает о своих боевых товарищах по полку, о героических боях в небе над Днепром.
В те дни завязалась дружба Александра Карпова с Андреем Демехиным — командиром звена, которому также было присвоено звание Героя Советского Союза. А причиной этой дружбы стал такой случай.
Ранним февральским утром капитан Карпов повел группу штурмовиков под прикрытием наших истребителей. Через несколько минут показался Днепр, за ним — вражеский аэродром, началось пикирование на стоянку самолетов. Стремительно набегает земля. Поймав в перекрестие прицела «мессершмитт», Карпов нажимает гашетки, истребитель прошит меткой очередью пушек и пулеметов. Вслед за командиром лавиной бросаются в атаку все «Илы». Вражеское гнездовье уничтожено вместе с зенитной батареей, складами горючего и боеприпасов.
Когда отошли от аэродрома, в эфире вдруг раздался чей-то тревожный голос:
— Заглох мотор, иду на вынужденную!
Это случилось с одним из истребителей, который был в группе прикрытия. Тогда командир звена Андрей Демехин приказал по радио своим летчикам летать по кругу и прикрывать его. А сам повел свой самолет на посадку к истребителю, который стоял на поле. К нему уже спешили на конях гитлеровцы. Демехин переводит свой самолет в пике и начинает поливать врагов из пушек и пулеметов. Те залегли. Вдруг в наушниках раздался голос лейтенанта Милонова:
— Товарищ командир, разрешите сесть и подобрать истребителя!
Через минуту самолет Милонова уже катился по невспаханному полю. Пошли томительные минуты. Демехин ждал по радио сообщения. Горючего в баках оставалось мало. И оно пришло.
— Уходи, Андрей, — прокричал Милонов, — взлететь не могу… Пробита покрышка колоса. Прощайте, живыми не сдадимся!
Последние слова, словно тяжелый молот, бьют в виски Демехина. Он прекрасно понимает друга. Тот просто не хочет подвергать его со стрелком опасности. Медлить нельзя — каждая минута на учете. Демехин включает передатчик и твердым голосом передает: «Клюев, прикрой посадку!»
На карту ставится жизнь еще одного экипажа. Над самой головой Милонова мелькает крыльями тень, это садится самолет Демехина. Грозный шеститонный Ил-2 почти вплотную подруливает к двум другим. Трое потерпевших стремглав бросаются к штурмовику. «Стрелки — в гондолы шасси, летчики — в кабину стрелка!» — командует Демехин. Мотор взревел. Самолет дернулся и медленно пошел на взлет. Об этой операции спасения долго тогда шла молва по всему фронту.
Враг пытается оторваться от наступающих советских войск, спешит к переправе через Днепр. Уничтожить ее приказано эскадрилье капитана Карпова. Идет дождь. Карпов не спускает глаз с чуть заметной дороги. Она забита войсками и техникой. Линия фронта пройдена. Под самолетами — Днепр. Слева — переправа. Мелькают вспышки зенитных разрывов. И на этот раз рядом с самолетом Карпова летит штурмовик его напарника — лейтенанта Маркелова. Едва прозвучало: «Атака!», как Маркелов бросил свой самолет в крутое пикирование. Вокруг море огня, а он давит одну зенитную точку за другой. Из-под плоскостей его «Ила» стремительно срываются реактивные снаряды. Его поддерживает и Карпов, а затем, резко набрав высоту, прорывается к переправе и наносит по ней точный бомбовый удар. И в это время самолет подскочил от удара, кабину заволокло дымом. Самолет с трудом выравнивается, зенитки не умолкают. Машину потряс новый удар, Днепр — позади, до своих несколько сот метров. Молчит воздушный стрелок Иван Абрамов. И вот — удар о землю.
Штурмовик Карпова упал в расположении наших войск. И он и Абрамов чудом уцелели. Подбили и самолет Маркелова. А главное — поставленная задача была выполнена, переправа разбита!
Бои на Никопольском плацдарме стали для летчиков 8-й воздушной армии не просто оборонительными рубежами противника. Это была родная земля, обильно политая кровью, на которой гибли их боевые товарищи. А они, оставшиеся в живых, сегодня вспоминают об этом героическом времени и рассказывают молодежи.
Никополь — «город победы»
Подвижная группа 3-й гвардейской армии в составе 5-й гвардейской мотострелковой и 32-й отдельной танковых бригад, наступая в полосе 266-й стрелковой дивизии, вырвались вперед и захватили переправу в районе Каменки и Водяного. В тот же день, 6 февраля, 59-я гвардейская стрелковая дивизия овладела населенными пунктами Михайловка и Карай-Дубина — в 2,5 километра юго-западнее Никополя. Неприятель сразу почувствовал угрозу и начал перебрасывать сюда часть сил, ослабляя центральный участок. Тем временем на Никополь наступали с северо-востока войска 3-го Украинского фронта.
«Вскоре по ходу боя мы поняли, — вспоминает Д. Д. Лелюшенко, — что на плацдарме наши войска рассекли противника на отдельные группы. И тут же у меня мелькнула мысль настойчиво наступать, чтобы на плечах поспешно отходящего противника прорваться к реке, захватить у него переправочные средства, с ходу форсировать Днепр и освободить Никополь. Об этом еще раз было отдано приказание Н. И. Завьялову, С. Ф. Ячнику и С. М. Фомиченко. Таким образом, захват города мы возложили непосредственно на 266-ю стрелковую дивизию, 5-ю гвардейскую мотострелковую и 32-ю отдельную танковую бригады. Остальные дивизии должны были форсировать Днепр восточнее и западнее Никополя, чтобы взять противника в клещи».
Версты мужества
Н. И. Завьялов,
Герой Советского Союза,
бывший командир 5-й мотострелковой бригады
Наши надежды на то, что Днепр покроется толстым льдом, не оправдались. Остался самый трудный вариант: переправляться на вражеский берег на подручных средствах. Бригаде придавались два противотанковых батальона, вооруженных ПТР и 82-миллиметровыми минометами. Огневую поддержку обеспечивала армейская артиллерийская группа, а это было крайне недостаточно.
7 февраля, в середине дня, на командный пункт бригады, располагавшийся севернее Водяного, прибыл командующий армией Лелюшенко. Он уточнил задачу, заслушал мое решение на форсирование Днепра, овладение Никополем и утвердил его. Командарм хорошо представлял трудности предстоящих действий бригады, ведь без переправочных средств, при слабом артиллерийском обеспечении, в тяжелых условиях распутицы посылал он бригаду на форсирование Днепра, но вместе с тем он рассчитывал на героизм и смекалку гвардейцев ударной бригады армии.
