- Гвиневра, - подсказал Тощий. - Хорошенькая.

      - Не то слово. Аппетитная, - Кабан похлопал себя по бёдрам, - во всех местах. А как она поёт! И такая любезная.

      Тут Тощий вдруг рассмеялся:

      - Всё никак не могу забыть, как Арт пожаловался ей, что у него от долгого сидения на троне разболелся зад. А она, бедняжка, вся раскраснелась, я думал, у неё голова лопнет. Тут она наконец додумалась, что ответить, - Тощий изобразил писклявый голосок камелиардской принцессы. - Я сошью вам бархатную подушечку, Ваше Величество.

      - Видел бы ты лицо её папаши-короля, когда Артур принёс извинения за свои манеры во время застолья, упомянув детство, проведённое в борделе, - от себя добавил Кабан. - Тот подавился едой и так долго кашлял, что мы боялись, скончается прямо там.

      Мужчины захохотали, словно позабыв о моём присутствии. На удивление, их глупое веселье не вызывало у меня привычного раздражения. Внезапно я поймала себя на мысли о том, что была даже рада их внезапному появлению, пускай уже и не могла дождаться, когда они отправятся восвояси.

      - Вот так ждёшь появления истинного короля, а он оказывается дураком, - с притворной досадой сказала я. - И что же эта Гвиневра?

      Всё ещё смеясь, Тощий пожал плечами:

      - Вернулась вместе со своим отцом обратно в Камелиард. Они там что-то заключили, торговое соглашение или вроде того, но сватовства не было. Она, по-моему, была рада этому едва ли не больше самого Арта.

      - Ты нам не нравишься, - заявил Кабан, надкусывая персик. - У тебя дурной нрав, и на лицо ты не ахти, - тут Тощий толкнул его, и Кабан усмехнулся, - но Артуру, кажется, всё равно. А как говорил Святой Павел: лучше жениться, чем сгореть от вожделения.

      Я вспыхнула.

      - Вот пусть тогда на Святом Павле и женится.

      - Поедем же, Вивиан. Не учиняй лишних хлопот. Там тебя ждёт пуховая перина и пироги с голубями. Давно пора тебя откормить, - сказал Тощий. - И работы хватает. Хочешь возиться с ранеными - да пожалуйста. Арт выделит тебе целый лазарет, будешь там хозяйкой. Будешь во всём замке хозяйкой. Собирайся в дорогу. Пока король приглашает, но может и приказать.

      - Что, принудите меня поехать с вами? - насмешливо спросила я. - Разоделись в бархатные плащи, навезли своих сундуков и думаете, я от радости вскачу на лошадь и помчусь куда скажете? Я останусь здесь. Если королю вздумается приказывать мне, что же, я явлюсь ко двору и любезно напомню ему о том, кто я и где моё место, если он вдруг страдает провалами в памяти.

      Наступило долгое молчание, только и было слышно, как Кабан чавкает персиком. Тощий потёр рукой подбородок, в глазах его промелькнуло сомнение.

      - И что ему передать? - растерянно и несколько даже опечалено спросил он.

      Я немного смягчилась и с улыбкой взглянула на мужчин.

      - Скажите, что красный мне не к лицу.

      Кабан не сдержал смешка.

      - Да тебе вообще ничего не к лицу.

      - Не забывайтесь, сэр Томас, - беззаботно отозвалась я. - Вы, может быть, и без мозгов, зато воды в вашем толстом теле с достатком. Как бы вам не захлебнуться ненароком.

      Кабан не переставал ворчать, бросая в мою сторону недобрые взгляды до тех пор, пока, кряхтя, не влез в седло. Затем он расправил свой плащ, горделиво выпрямился и взглянул на меня сверху вниз.

      - Хотел бы я сказать, что был рад повидаться, но кодекс рыцарской чести не велит мне лгать.

      Я только закатила глаза.

      - Не думаю, что мы прощаемся надолго, - добродушно и миролюбиво обратился ко мне на прощание Тощий.

      Я также не думала.

      После их отъезда, когда мы с Дарией перетаскивали пустые сундуки в кладовую, она вдруг заявила:

      - Народ примет Артура. Но не знать. Ни один из двенадцати баронов не забудет о его прошлом.

      Я посмотрела на неё с удивлением. Нам никогда прежде не доводилось говорить об Артуре, даже когда все только и делали, что болтали о нём.

      Поймав мой взгляд, Дария пожала плечами:

      - Ему необходимо как можно скорее жениться на девушке знатного происхождения.

      - Дочь Лодегранса была лучшей кандидатурой, - сказала я, задвигая сундуки под скамью ногой. - В своё время он предлагал её и Вортигерну, но тот отказался.

      - И в итоге лишился поддержки армии Камелиарда.

      - Значит, недальновидность - это семейная черта Пендрагонов.

      Мы вышли на лестницу. Дария дождалась, пока я закрою кладовую, а затем спросила:

      - Так ты не собираешься ехать к нему, если он снова пришлёт за тобой?

      Я не выказала удивления её осведомлённости. Не нужно было подслушивать, чтобы догадаться, на кой чёрт Кабан и Тощий заявились сегодня в таверну.

      - Нет, - сухо ответила я.

      Дария ещё некоторое время строго смотрела на меня, а затем её лицо вдруг расслабилось, а губы дрогнули в улыбке.

      - Тогда лучше избавься от этих дорогущих платьев, - посоветовала она. - На улицу в них всё равно не выйдешь, затащат за первый попавшийся угол и сдерут вместе с кожей. А так хотя бы сможешь снять себе комнату получше.