Присев на скамейку, я вздохнул. Дневная смена, считай, как отдых. Очень редко вампиры нападают при свете солнца, только если уж совсем невмоготу. Получилось, что я все равно вынужден сидеть сложа руки, периодически прохаживаясь по периметру.

За полдня я увидел только двух бегунов, нескольких прогуливающихся пенсионеров, всего одну парочку и мать с ребенком. Мне досталось не очень популярное место, но душу грело осознание, что пока я на посту, никто из невинных людей не погибнет. Пусть явной опасности нет, но даже малейшего шанса, что кто-то пострадает, хотелось избежать.

Я много раз задумывался, зачем мне работать охотником? Причина уже не только в том, чтобы помогать Адамсу. Осознание пришло намного позже, когда я спас нескольких человек от смерти. То чувство, когда наступает облегчение, видя в их испуганных глазах благодарность, невозможно описать словами. Раньше я не испытывал подобного или просто не замечал. Прежде почти никогда не спасал людей, моя работа на службе у Валентайна требовала лишь отнимать жизни. Не имело значение чьи, и в чем виноваты жертвы. Я убивал только потому, что получал приказ от Хозяина. Не мог ослушаться, полностью превращаясь в хладнокровную тварь, и нередко увлекался и упивался насилием. Каким же мерзким существом сделал меня Эдвард. Ненависть жаром опалила все внутри, и я стиснул зубы до скрежета. К счастью, все позади. В прошлом, которое не хочется вспомнить. Рэй стал мне примером для подражания. Хотелось бы научиться контролировать себя так же хорошо, стать таким же несгибаемым и уверенным, сильным, незаменимым, уважаемым охотником. Даже продолжая убивать, я теперь не ощущал того ужасного давящего чувства вины, как раньше. Облегчение приносило осознание, что взамен я спас чью-то жизнь. Пусть я и дальше буду влачить свою ношу убийцы, проклятье охотника и грехи прошлого, но теперь это будет не так тяжело.

В два часа пришла моя замена на вторую половину дня, а я отправился дежурить к больнице. Почему-то казалось, что ничего не произойдет. Вампир, напавший на женщину, не придет. Пусть даже она и выжила, наверняка он скрылся и больше не появится поблизости. По крайней мере, я бы так и поступил.

*

Нерон раскинулся на удобной кушетке у большого окна в кабинете Маркуса, всем своим вальяжным расслабленным видом давая понять, что выгнать его будет весьма проблематично. Возможно, Марк и не стал бы обращать на старого друга внимание, если бы не одна из его обращенных, что сидела у лорда на бедрах в откровенном полупрозрачном платье и периодически издавала томные стоны, немного раскачиваясь. Они не занимались сексом, но даже обычные игры доставляли Нерону удовольствие. Сейчас лорд выглядел непривычно: укутался в одежду так, что из открытых участков тела осталось только бледное лицо. Рукой в тонкой кожаной перчатке он едва касался ноги светловолосой девушки, очень аккуратно водил пальцами по ее бархатистой коже, словно боялся навредить. И отчасти именно этого он и опасался. За свой дар ему приходилось платить.

Глава Совета тихо вздохнул и опять уставился в бумаги, пытаясь полностью абстрагироваться от происходящего вокруг, сосредоточившись только на финансовых отчетах. Лукас пока находился в тяжелом состоянии и не мог покидать своих покоев. Полное восстановление сил даже у него может занять очень много времени. Зато теперь его мысли почти не различались и Марк мог спокойно передохнуть.

Нерон немного повернул голову к окну, прикрывая веки. Сквозь белые пушистые ресницы на свету отчетливо контрастировал ярко-алый цвет его глаз. Весь мир вокруг ему сейчас казался очень хрупким, слишком громким, невыносимо ярким, наполненным сильными запахами.

Девушка без слов поняла желание Хозяина, поднялась и подошла к столику, где стоял графин с вином. Она вернулась обратно к кушетке и протянула бокал господину. Нерон повернулся к ней и протянул руку, обращенная вложила в его ладонь бокал, но стоило лорду сжать пальцы, и тонкое стекло покрылось трещинами, а потом на пол полилась темно-красная жидкость и со звоном посыпались осколки. От громкого звука вампир зажмурился и стиснул зубы.

— Вот дерьмо… — прошипел Нерон.

— Тише, не стоит так грязно выражаться, — протянул Маркус тихим, шепчущим голосом.

— Да задолбался я уже, не могу ни выпить, ни потрахаться! — продолжал злиться лорд.

— Сам виноват, я же просил тебя остановиться, но ты все равно все сделал по-своему. В этом вы с Лукой очень даже схожи.

Нерон злобно заскрипел зубами и отвернулся к окну, плотнее укутываясь в черный пиджак, надетый поверх белой толстовки, и натянул на голову капюшон. Конечно же, Нерон знал, к каким последствием приведет то, что он выкачал всю энергию из Лукаса. Огромную силу, к которой Ван Холкам давно привык, у лорда контролировать не получалось и все в руках разлеталось в щепки. Ко всему прочему его общее состояние напоминало что-то среднее между ознобом и похмельем.

На столе завибрировал мобильный Маркуса и тот сразу же его схватил. Нерон съежился, пытаясь накрыть голову руками, спрятаться от дребезжащего звука, который прошелся иглами по нервным окончаниям. Глава Совета знал, почему вместо того, чтобы залечь где-нибудь в тихом темном месте, друг старался держаться сейчас поближе к нему, и не возражал, пытаясь вести себя как можно аккуратнее. В таком состоянии Нерон плохо контролировал себя и надеялся, что Маркус успеет его остановить.

— Это Эрика, — шепнул Марк, тихо поднялся и вышел из кабинета, чтобы спокойно с ней поговорить.

*

Отпустив стажеров по домам в половине шестого, Адамс с тяжелым вздохом сел заполнять бумаги. Он ненавидел всю эту чертову волокиту, но работа обязывала. Каким бы строгим он ни казался, как бы сильно его ни боялись, на самом деле Рэй никогда не писал плохих отзывов, которые имели большое значение на отборе. Когда тренировки и лекции заканчивались, и ребятам впервые позволяли отправиться на дежурство под присмотром старших, только по окончанию стажировки решалось, кто останется, а кто, к сожалению, Гильдии не подходит. Адамс не брал бы девушек, однако охотники нуждались в кадрах, и не потому, что он питал к ним какую-то неприязнь, а наоборот — считал, что охота для женщин слишком опасное и тяжелое занятие. И он даже подозревал, кто из группы не пройдет стажировку, но решать все равно не ему.

Закончив с заполнением ведомости и повесив на плечо меч, Рэй поднялся к Россу, который собирался уходить.

— Ты отлично потрудился, — бордо произнес Даниэль, — столько всего успел за две ночи, что просто медаль тебе хочется выдать, но таких не предусмотрено.

— Мне не нужно медалей. Сколько еще осталось? — устало поинтересовался охотник.

— Только не очень срочное, так что можешь закончить еще с вот этими бумагами, — шеф вытащил из полки желтую картонную папку и протянул Рэю. — А потом остальное уже дома доделаешь. Робертс тебе поможет.

— Не сомневаюсь, — Адамс повертел врученные бумаги и облегченно выдохнул — судя по толщине, работы немного.

— Не забудь учесть и его пожелания, когда будешь составлять список критериев отбора.

— Да понял я, понял, — вздохнул охотник.

— Тогда до завтра, — Росс на прощание добродушно улыбнулся.

Спускаться в информационный отдел очень не хотелось. Вечно назойливый Паркер задерживался допоздна и жутко нервировал расспросами. Ричард только в присутствии Винсента хорохорился, а так, побаивался сильно наглеть, опасался, что на самом деле огребет.

Устроившись за компьютером возле двери, где Рэю специально выделили место, охотник открыл папку и вчитался в текст. Всего лишь провести анализ данных и написать свое мнение в кратком отчете. Работы на час, а может и меньше. Потом Адамс собирался дождаться напарника, чтобы поехать вместе с ним домой. Кремер дал слово, что будет в оба следить за Робертсом и не допустит, чтобы Винс влип в какие-нибудь неприятности, пока Рэй занят в отделении.

Справившись с заданием довольно быстро, охотник распечатал свой ответ и вложил в папку. Оставалось только на следующий день передать бумаги шефу и пусть дальше уже сам решает, что с ними делать. Рэй не собирался тащить папку с собой, поэтому зашвырнул ее в полку стола. Все равно там ничего важного, да и вряд ли кто-то станет трогать ее.