Но это тоже не последняя проблема этой в высшей степени своеобразной расы. Так же решающим фактором её малочисленности и вынужденной жестокости устоев является отсутствие естественных "тормозов". Да-да, именно что "тормозов", другими словами - инстинкта самосохранения. Нельзя сказать, что хоуги лишены его абсолютно, но возможность его срабатывания, по сравнению вообще с любой другой разумной расой, можно сказать, крайне, исчезающе мала. Отсюда и проистекает просто ужасающая статистика юношеской смертности, от которой не спасают, как ни крутись, ни одни социальные догматы.
Из двух тысяч рождённых в одной возрастной группе эльфов, до первого совершеннолетия (возраст от 150 до 350 лет, примерно лет 12 - 14 на наш возраст), когда у представителя расы окончательно формируется предпочтительный специалитет, доживает около полутора тысяч. А к возрасту "второго взросления" - трёх тысячелетий (от 22 до 26 лет по-нашему) - остаётся, как правило, чуть больше четырёх сотен подростков. Причем, большая часть отсеивается по причине того самого эмоционального "выгорания".
Последний возраст "зрелости" наступает, когда эльфу переваливает за сорок тысячелетий, и в его поколении подобных индивидов можно буквально пересчитать по пальцам одной руки. Если вообще остаётся, кого пересчитывать.
Так что, ситуация у расы, мягко говоря, неоднозначная. И ещё больше её осложняет тот факт, что на подобное "поколение" рождается примерно десятков пять представителей специалитета магов, из которых до "второго взросления" доживает едва ли два десятка, а вот до третьего не доживает, как правило, ни одного индивидуума. Исключения столь же редки, как и эльфы, поменявшие половую принадлежность. К слову, нарушение данного табу случилось за период существования всех окрестных Вееров Реальностей один единственный раз и вряд ли будет нарушено впредь.
Так вот, возвращаясь к решению Старшим поставленной перед ним нетривиальной задачи, и глубочайшему шоку моей злоехидной персоны от манеры её решения... Вопрос был закрыт ровно через пять минут после окончания той экспрессивной тирады, над которой в полном составе восторженно и радостно потешался включившийся в "беседу" анклав. Хочу заранее отдельно отметить, что магом этот эльф ни в коем случае не был и, как все нормальные среднестатистические жители магического мира, таскал на себе с десяток разномастных "болванок" сугубо хозяйственного назначения.
Так что, думаю, можно было понять, с каким непередаваемым потрясением во взгляде я попеременно таращилась то на стоящего передо мной, изрядно "скисшего", эльфа, то на индифферентно объедающего ближайший куст, почти двухметрового в холке, лохматого оленя. Застывшая в скорбной позе напротив этого "натюрморта" кучерявая блондинка, со слезами на глазах зажимала рукавом брезгливо сморщенный нос, ибо несло от животины просто непередаваемо.
Я, наконец, "отлипла" взглядом от печально вздыхающего при каждом взгляде на животное эльфа, ощутимо передёрнулась всем телом, и сложила пальцы в заковыристую "фигу", проецируя на местную рогатую гордость леса каст "воздушного потока". Пахнуло прелой зеленью, а животное, на пару с замершим рядом эльфом, уставились на меня с выражением вселенской обиды в глубине влажного "коровьего" взора. Я в ответ равнодушно развернула в энергофоне слепок аромата туалетного освежителя "альпийская свежесть", заметив, что могу заменить нынешний вариант на что-то подобное. С дальнего края поляны раздалось мстительное, ехидное хихиканье, щедро сдобренное одной, весьма скабрезной, насмешкой, тут же оборванное двумя мгновенно восстановившими статус-кво ментальными подзатыльниками. Ранее уже напоровшийся на не тешущее эго общение со мной, четырёхсотлетний обалдуй мужественно решил промолчать, предусмотрительно не нарываясь на вполне возможные неприятности.
Старший запоздало метнул в мою сторону несколько обозлённый и осуждающе-ревнивый взгляд, тем не менее, сдобренный весьма ощутимой порцией благодарности. После чего, ничуть не сомневаясь в своём праве и обязанностях, с непроницаемым выражением лица закинул на спину, словно обколотого новокаином, зверя оглушительно взвизгнувшую от неожиданности и смущения Мышку. Моё полутораметровое "с хвостиком" тельце, по моей же искренней просьбе, со всеми доступными в данных обстоятельствах почтением и удобствами, водрузили позади едва ли не до крови закусившей губу девушки, намертво вцепившейся в густую шерсть на оленьем загривке.
Я как можно комфортнее умостилась на спине рогача, благо, что в активе имелись восемь радостных лет в конном спорте и третий юношеский разряд по конкуру. Не самое, конечно, выдающееся достижение в жизни, но и пустым местом его точно не назовёшь.
Я плотно обхватила худющего ребёнка за талию одной рукой, другой успокаивающе погладив по вцепившимся в несчастную животину ладошкам. Девочка вздрогнула, прожгла меня в полуобороте недоверчивым взглядом и, поймав мою ехидную, подначивающую полуулыбку, несколько расслабилась, с искренним смущением улыбнувшись нашему "ушастому" сопровождению. В "эфире" бурно всколыхнулось преувеличенно-радостное обсуждение "статей" этого насмерть замызганного, кудрявого несчастья, заставившее меня коротко помянуть Вечный Свет и все его пределы. На секунду представив все последствия её вроде как резонной с человеческой точки зрения выходки, я кисло кивнула Старшему, давая согласие на выдвижение. Эльф коротко тряхнул многочисленными пепельными косичками и, заинтересованно стрельнув в сторону мгновенно зардевшейся мышки сине-золотыми глазами, прямо с места сорвался на лёгкий бег. Надо ли говорить, что порядочно сочащееся ехидством самодовольство, хоть и заметно приглушенное воспитанием, тянулось от него нарочито отчётливым шлейфом?
