Уильям, тридцатишестилетний сын Чарльза, был женат на Селине Фокс, ныне Брайант, личности известной в деловых кругах. Лично Голд её не встречал, да и пути их вряд ли когда-либо пересекутся.

Клементина принесла чай и имбирное печенье. Реджина рассказывала о доме, о Провиденсе, об образовательном фонде, а потом о семье и, в частности, о мальчике у неё на коленях, который осмелел достаточно, чтобы спуститься с них и пристать к Белль, чьим вниманием он вскоре полностью завладел. Голд с чашкой в руках подошёл к окну и выглянул в сад. Реджина через минуту к нему присоединилась.

— Белль любит детей.

— Да, — Румпель с улыбкой оглянулся на жену. — Очень. И она неплохо с ними ладит.

— У меня никогда не было своих детей. Но многих я принимаю как своих. И потому Тоби — мой внук.

— Понимаю.

— Я слышала, что тебя можно поздравить.

— С чем?

— Ты станешь дедом.

— Да… — вздохнул Голд. — Да, я стану дедом.

— И как ты себя чувствуешь?

— Я в предвкушении, — это было правдой. — Ты спрашиваешь об этом, потому что моя внучка тебя заботит?

— Роланд мне как сын, — просто сказала Реджина.

— Роланд и мне как сын.

— Не верю.

— Это так, — уверенно произнёс Голд. — Они завтра переезжают к нам на пару месяцев.

— Меня не посвятили.

— Можешь навестить их, если хочешь.

— Скорее всего так я и сделаю.

— Ну, и как тебе живётся в этом неприлично огромном особняке?

— Просто сказка, — улыбнулась Реджина. — Но, на самом деле, отвыкла я от замков за свою жизнь в Сторибруке. Но какая-то глупая традиция диктует нам, где жить.

— Люди цепляются за подобные традиции, чтобы сохранить связь с корнями, — сказала на это Белль, к которой маленький Тобиас уже потерял интерес.

— Для нас троих это особенно актуально, — саркастично ответила Реджина, над чем они и посмеялись. — Кажется, Тоби пора спать. Вы не против, если я…

Реджина увела ребёнка, но оставила их не более, чем на двадцать минут. После она предложила им прогуляться по великолепному саду Брайантов: Голд был рад выйти на воздух.

Там их потом и нагнали Чарльз и его сын.

— А вот и вы! — Реджина шагнула им навстречу, обняла Уильяма и коротко поцеловала Чарли.

— Уильям, это мистер и миссис Голд. Я тебе о них рассказывал, — представил Чарльз гостей, а потом обернулся к самим гостям. — Руперт, Белль, это мой сын Уильям.

Приятно познакомиться, сэр, — приветливо улыбнулся младший мистер Брайант. — Мэм.

Он был очень похож на отца, только немного выше и намного моложе, и бороды и усов не носил.

Реджина взяла его под руку, второй притянула к себе Белль и увела их вглубь сада, оставив Румпеля и Чарли одних, разумно полагая, что им есть о чём поговорить. Совершенно естественно, что они заговорили об их общем предприятии.

— Признаться, я думал, что вы будете действовать тоньше, — сказал Чарльз. — И уж тем более никак не рассчитывал на такой результат.

— Вы очень помогли.

— Мне это ничего не стоило. Куглер пошёл на сделку, как вы и говорили.

— Отлично, — невесело улыбнулся Голд. — Но вы не рады.

— Мои решения ударили по Джонатану, — вздохнул Брайант.

— Вы не несёте ответственность за Джонатана, — мягко возразил ему Голд.

— Как глава семьи — несу.

— Традиции и приличия губят здравый смысл.

— Не буду отрицать: в моей семье они особенно сильны. Из-за этих традиций я заставил своего сына жениться на Селине, когда они решили обзавестись наследником, — говорил Чарльз, пока они медленно прогуливались по садовой дорожке. — Я понимаю, насколько подобные вещи нежизнеспособны. Но если старые семьи, вроде моей, не будут следовать традициям, то кто будет? Я всегда стремился поступать по чести.

— Похвально, но сложно постоянно поступать по чести.

— Сложно. Просто прежде чем совершить что-то, нужно спросить себя: а смогу ли я жить с этим?

— Знаете что самое печальное? Что на самом деле мы способны примириться почти со всем, — веско сказал Голд. — И если человека может уничтожить всего один плохой день, то один хороший вполне способен вернуть к жизни. И если не верите мне — спросите Реджину.

— Вы считаете, что она счастлива? — Чарльз смотрел скептически.

— А вы считаете, что нет? Или заглянув ей в душу и зная о ней всё, вы теперь боитесь об этом спрашивать?

— Вы думаете, что она честно ответит? — он по-настоящем переживал по этому поводу. — Мы не знаем даже тех, кто с нами неразлучен. И хотим ли на самом деле знать всё?

— Она счастлива, Чарльз, — прервал Голд. — Вы дали ей то, в чём, вольно или нет, ей отказали все остальные.

Чарли приободрили его слова. И в них была правда: впервые Реджина получила семью и дом, в которых так нуждалась и которые заслуживала. Совсем скоро, легки на помине, на их пути вновь возникли их потерянные спутницы и Уильям.

— О чём сплетничаете? — весела спросила Реджина.

— Ни о чём.

— Что?

— Ничего, — буркнул Чарльз. — Но нам очень жаль, что придётся оставить вас на некоторое время. Надо разрешить некоторые рабочие…моменты.

— Да, — согласился Голд. — Это вряд ли надолго.

У него и правда были ещё вопросы к Чарльзу, и он вполне удовлетворил своё любопытство, когда Чарльз привёл его в свой просторный, со вкусом обставленный кабинет. Личных тем они больше старались не затрагивать, что стоило невероятных усилий. Вот почему они с таким облегчением и радостью отнеслись к приходу Клементины, сообщившей, что их ждут в столовой.

Обед был простым и подходящим случаю, но на фоне общего антуража вновь возникло чувство, что этот дом давно не соответствует мироощущению его обитателей, элементарно уставших от роскоши.

— Чарльз, холст за вашей спиной… Это оригинал? — спросила Белль, имея в виду одну крайне безвкусную поделку пятнадцатилетней давности.

— Да. И я жду, когда смогу продать его дороже, — ответил Брайант. — Картина отвратительная.

— Согласна.

— Многое переоценивают.

— Отец говорил мне, что вы работаете в издательстве, миссис Голд? — поинтересовался Уильям.

— Что-то вроде. Я просто редактор, — скромно сказала Белль. — Да и рассказывать особенно нечего. Издательство совсем небольшое и выпускает в основном научно-популярную литературу.

— И детективы, — улыбнулась Реджина.

— Детективы не под нашим именем. И с ними, я надеюсь, кончено.

— Что лучше для тебя.

— Несомненно.

Минутой позже к ним присоединился ещё один человек. Никто иная, как мисс Дженнифер Брайант.

— Здравствуйте! Простите за опоздание! — повинилась девушка, поспешно занимая своё место возле Реджины. — Я много пропустила?

— Нет, Дженнифер, — улыбнулся Чарльз. — Устраивайся.

Дженнифер поприветствовала гостей и начала о чём-то оживленно перешёптываться с Реджиной. Общая беседа плавно перетекла к вопросам бизнеса, и её с большим энтузиазмом поддерживал Уильям. Он просто-напросто не знал темы, более безобидной, на его взгляд, не желая задевать интересы незнакомых ему людей.

— Почему бы нам хотя бы раз не поговорить о чём-то другом? — возмутилась Дженнифер.

— Это универсальная тема, — заступился Уильям. — Но почему-то самое безобидное, как правило, слишком неудобное для тебя.

— Ты не знаешь, что такое неудобные темы, Уильям, — едко возразила девушка. — Ты никогда не делал ничего, о чём разговаривать было бы неудобно.

— Уверен, что у тебя гораздо больше неудобных тем, моя милая, искушённая жизнью сестра.

— И вот мы плавно подъезжаем к одной из них… — грустно вздохнул Чарльз, которого все благополучно проигнорировали.

— Люблю, когда ты упрекаешь меня в том, что я ни на что не гожусь, — продолжала Дженнифер.

— Нет. Я просто отмечаю один-единственный факт: ты никогда ничего не доводишь до конца, — давил её брат. — Ты даже разорвала свою помолвку за два дня до свадьбы.

— По-твоему, я должна была совершить ошибку только ради того, чтобы ты потом не считал меня легкомысленной?!