Джирайя от души рассмеялся, я тоже улыбнулся. Пару минут мы сидели молча, а затем сенсей произнёс:

— Так или иначе, ближайшее время тебе придётся справляться без меня, Изуна.

— Почему же? Вы опять уходите?

— Да. Сначала загляну в Аме — Конан писала, что хочет встретиться, — после чего я намерен пройтись по всем странам и собрать информацию.

— Что, всё совсем плохо?

— Совсем, — Джирайя тяжело вздохнул. — Судя по тому, что я знаю, сейчас из джинчурики на свободе лишь ты и носитель Хачиби из Кумогакуре.

— Постойте, — я резко сел и отбросил травинку, — а Гаара? Только не говорите мне, что он…

— По приказу Казекаге его спрятали, — ответил Джирайя, — в самом надёжном убежище Страны Ветра, о местоположении которого в принципе знает лишь Казекаге и пара его ближайших советников. Однако Акацуки всё же нашли парня и извлекли из него Сюкаку, — сенсей с сочувствием взглянул на меня. — Мне жаль, Изуна. Слышал, ты успел подружиться с Гаарой.

— Ну, как подружиться… — преувеличенно ровно протянул я, вновь откинувшись на траву и позволив себе прикрыть глаза. Вот один план и полетел к чертям.

Пару недель назад подобного толка разговор с учителем у нас уже был; после него я сразу же написал Гааре и, обрисовав ситуацию, настоятельно порекомендовал ему на то время, пока Акацуки зверствуют, залечь на самое глубокое, какое найдёт, дно, добавив, что сам намерен поступить точно так же. Кроме того, в письме я напоминал парню о его желании стать Казекаге и о том, как тяжело его смерть воспримут брат и сестра — и Гаара, похоже, в самом деле проникся моим посланием, раз несмотря на гордость позволил отцу себя укрыть.

Но как тогда Акацуки его нашли? Неужели самое секретное убежище Суны — такая ерунда? Или же у противников есть невероятный сенсор? Но Дейдара и Конан говорили, что в организации лучшим сенсором был Нагато и, следовательно, Пейн; Обито, как и Хидан и Какудзу, по их уверениям, подобным умением не отличались. Тогда остаётся ещё этот Зецу — но ведь и у него есть ограничения. Может ли быть, что Акацуки набрали новичков?..

— Кто нападал? — спросил я сенсея. — Вы не знаете?

— Никто не знает, — Джирайя помрачнел окончательно. — Суна вряд ли признается в этом, но согласно моим данным, то убежище уничтожено вместе со всеми, кто в нём был. Забрав джинчурики, Акацуки просто сровняли его с землёй.

«Гениально, — поделился я мнением с Лисом. — Теперь нам не узнать, кто похитил моего несостоявшегося союзника».

Курама ответил тёмным молчанием, таким тяжёлым, что мне пришлось ментально отгородиться от сожителя, чтобы его депрессия не охватила меня.

— Что ж, всё это очень скверно, — произнёс я. — Не хочет ли, случаем, Цунаде-сама по такой жизни и меня укрыть где-нибудь за пределами Конохи?

— Пока нет, — покачал головой Джирайя. — Однако такие разговоры ведутся. Впрочем, мы полагаем, что враги не займутся тобой, пока не захватят Восьмихвостого, а так как его джинчурики является названым братом Райкаге, его не сдадут без боя.

— Надеетесь, что о Кумо Акацуки и сломается?

— Это было бы лучше всего.

Я неопределённо пожал плечами и отвернулся. Признаться, в какой-то мере мне хотелось встретиться с тем или теми, кто победил Гаару и прочих джинчурики, — чтобы испытать свои силы. Однако инстинкт самосохранения настойчиво утверждал, что подобное любопытство может стоить мне головы.

На нашу базу, коей являлся с недавних пор пустующий дом на востоке квартала, я вошёл весьма довольный. Текка и Хидео, спускавшиеся в подвал, где было устроено хранилище оружия, приветствовали меня кивками и продолжили свой путь — принесли новую партию снаряжения, не иначе. В большом зале суетились, раскладывая по стопкам какие-то бумаги и карты, Минори и куноичи постарше; завидев меня, девушка улыбнулась, я подмигнул ей в ответ и проскользнул в смежную комнату, где что-то обсуждали Шисуи и Якуми.

— Есть две новости, — прикрыв дверь, сообщил я им. — Вам хорошую или плохую озвучить сначала?

— Хорошую, — попросил Шисуи.

— Джирайя-сенсей в ближайшие дни уходит из Конохи, причём надолго, на пару месяцев точно.

— Это и в самом деле плюс для нас, — кивнул Якуми, сложив на груди руки. — А плохая?

— Все джинчурики, кроме меня и брата Райкаге, захвачены. С одной стороны это грозит тем, что Акацуки нацелятся на меня, с другой — тем, что Хокаге решит меня спрятать.

— Такой поворот событий вынуждает нас начинать действовать, — Якуми повернулся к Шисуи. — Лучшее время — через три-четыре дня.

— Согласен, — кивнул Шисуи. — Вчера на задание ушёл вместе с командой АНБУ Какаши-сан — ему Пятая перепоручила миссию Итачи, пока тот в госпитале; Шикаку-сан тоже отсутствует по делам клана. Как будто на этот раз судьба благоволит нам.

— Остаётся ещё Корень, — напомнил я.

— Данзо не знает, что происходит здесь, — сказал Якуми, неодобрительно на меня глядя. — Я лично занимался безопасностью и могу за это поручиться.

— Я вовсе не сомневаюсь в этом, Якуми-сан, — примирительно произнёс я. — Всего лишь стараюсь учесть все моменты.

— Тогда стоит поговорить об Итачи. Шисуи, что слышно от него? Ты, кажется, был у него на днях.

— Цунаде-сама по-прежнему отказывается выпускать Итачи из госпиталя, — ответил Шисуи, — говорит, что болезнь начала отступать, и теперь её нужно дожать. Его самого такое положение вещей угнетает — ещё бы, это, наверное, первый его отдых после стольких лет беспрестанной работы! — но с предписаниями Хокаге он не спорит. О новостях деревни ему рассказывает Анко, о том, что творится в клане — я. Так что Итачи не знает ничего о готовящемся.

— Интересно будет, как он отреагирует, — заметил Якуми. — Надеюсь, главе нашего клана хватит мудрости поддержать восстание, а не ставить ему палки в колёса.

— Уверен, я смогу убедить Итачи, — спокойно сказал Шисуи. У нас с ним даже несколько вариантов этого самого убеждения готово, причём идея использовать Кото Амацуками — особую силу Мангекью Шисуи — стоит далеко не на последнем месте в списке.

— Якуми-сан, — в комнату заглянула Минори, — вы не могли бы подойти? Текка-сан зовёт вас на склад.

— Конечно, — кивнул шиноби и вышел вслед за девушкой.

Когда мы остались одни, Шисуи поворошил какие-то свитки на столе, явно собираясь с мыслями, а затем поднял взгляд на меня.

— Ты не передумал?

— А должен? — шагнув ближе, я вскинул брови.

— Всё же это… — он понизил голос до шёпота, — это безрассудно, Изуна, ты должен это понимать.

— Порой самые безрассудные на первый взгляд решения выливаются в самые лучшие, — я не хотел вновь спорить серьёзно, поэтому решил отшутиться. — В наше время идея об объединении множества кланов в рамках одного селения была чистейшей воды безумием — и гляди, работает же.

— То селения, — возразил Шисуи, — мы же говорим об Орочимару.

И всё-таки не мог он не втянуть меня в эту дискуссию опять.

— Орочимару не сумасшедший маньяк, каким его многие представляют; он — расчётливый и опытный игрок, только и всего. А это значит, что, выявив его слабости и предпочтения, им можно если не манипулировать, то использовать в своих интересах уж точно. Змей до сих пор таит обиду на изгнавшую его Коноху, это всем известно; кроме того, от Данзо он, мягко говоря, не в восторге, да и от Цунаде тоже. Плюс, я и Саске интересуем его, причём теперь уже даже не только в качестве потенциальных подопытных. Так что я встречусь с ним сегодня, Шисуи, несмотря на то, одобришь ты это или нет. Не затем я Змея месяц вылавливал, чтобы в последний момент отступить.

— Воля твоя, — наконец сдался Шисуи. — Но хотя бы давай я пойду с тобой.

— Не стоит, — покачал я головой. — Мне лучше поговорить с ним самому.

Шисуи устало вздохнул, но ничего не сказал, только махнул рукой.

Чтобы попасть на место встречи, мне не пришлось даже покидать границ деревни. Храм масок Узумаки стоял, заброшенный, на отшибе, и никто не ходил сюда, так что он вполне удовлетворял и моим требованиям, и моего собеседника.