Нагато не стал спорить — он не знал, как долго сможет удерживать контроль на этот раз, когда так мало времени прошло с предыдущего, поэтому рядом должен быть кто-то, кто заберёт Пейна, если связь прервётся.

Вдвоём шиноби вышли из башни, не столкнувшись, на удачу, ни с кем из её обитателей, и направились вглубь деревни. Несмотря на дождь, на улицах было весьма людно: все спешили по делам, рабочие несли материалы на стройки, генины бегали туда-сюда с поручениями, откуда-то доносился заливистый детский смех. Нагато нравилось то, что он видел: строящиеся новые здания, ремонтирующиеся старые, суета на улицах, но главное — оживление на лицах жителей Аме. Яхико удалось сделать в самом деле невероятное: он вселил в этих людей, привыкших лишь к плохому и долгие годы проживших во тьме серых будней и отчаяния, надежду на лучшее будущее.

«Он может сколько угодно твердить, что не создан для руководства, — думал Нагато, — но результаты говорят об обратном. Для народа вроде нашего не может быть лидера лучше… И для организации тоже».

— Что ты думаешь об Амегакуре? — обернувшись, спросил Нагато у спутника, молча следовавшего чуть позади.

— Я думаю, здесь хорошо, — в два шага нагнав его, ответил Джуго. — Конан-сан говорила, эта страна долго жила в страхе и нищете, но сейчас, похоже, всё налаживается, — он окинул взглядом улицу. — Мне тут спокойно.

— Это важно, — согласился Нагато. — Ощущать спокойствие в месте, где живёшь.

Какое-то время они не разговаривали. Когда же вышли к озеру и остановились на берегу, Джуго через силу признался:

— У меня бывают приступы. Я тогда перевоплощаюсь, крушу всё подряд. Раньше меня могли успокоить только некоторые люди — Саске, к примеру, — но сейчас то, что я нахожусь здесь, в этой деревне, заставляет сдерживать внутреннего монстра. На нашей базе я впервые чувствую, что принадлежу к чему-то.

— Такой и задумывалась Акацуки, — произнёс Нагато, — местом, где каждый, кто сбился с пути или был лишён его, смог бы обрести цель, за которую хотел бы бороться, и поддержку, второй шанс.

— Мы его действительно получили, — серьёзно сказал Джуго. — Суйгецу и Карин — они, может, этого и не признают вслух, но я вижу, что и они рады быть здесь.

Нагато кивнул, не став ничего отвечать, — да это и не требовалось.

Нагато прекрасно знал, о чём хотят поговорить друзья, поэтому ничуть не удивился, когда вечером, придя к нему в комнату и устроившись (Яхико на стуле, а Конан — прямо на краю кровати), они начали сразу с главного.

— Мадара с тобой больше не связывался? — спросил Яхико.

— С последнего раза — нет, — терпеливо ответил Нагато. — Но и из тех трёх контактов мы смогли узнать немало.

— В самом деле, — негромко согласилась Конан. — Полагаю, пришла пора поделиться сведениями с остальными.

— Не уверен, — возразил Нагато. — Я считаю, что лучше продолжать держать связь в тайне — неизвестно, как отреагирует на подобное тот же Орочимару.

— Мы не можем утаивать информацию об этом до бесконечности. Чем больше мы скрываем, тем сильнее становятся подозрения со стороны остальных. Если не будем рассказывать им ничего, всё кончится шпионажем, а то и предательством.

— Орочимару может предать нас в любой момент вне зависимости от того, расскажем мы ему и прочим о Мадаре или нет. Неужели ты забыла прошлый раз, Конан?

— Помню не хуже тебя. Но сейчас, я считаю, всё обстоит иначе.

Нагато сделал нетерпеливый жест и повернулся к другу, внимательно слушавшему их дискуссию.

— Яхико?

— Я в сомнениях, — честно признался тот. — С одной стороны, мне противно скрывать столь важную информацию от товарищей, выказывая им таким образом недоверие, но с другой, я не хочу, чтобы она разнеслась — всё-таки то, что сообщил Мадара, очень важно и серьёзно. Если этими сведениями удастся воспользоваться, можно выиграть многое.

— Однако чтобы воспользоваться ими, вначале необходимо разобраться с переданным материалом, — произнесла Конан. — И в этом нам могут помочь наши товарищи.

Нагато нахмурился и хотел было привести свой аргумент, но вдруг Яхико улыбнулся.

— Неужели мы дожили до того дня, когда ты советуешь мне больше доверять людям? — он коснулся рукой её щеки.

— И такое случается, — Конан тоже улыбнулась, накрыла его ладонь своей.

Выждав немного, Нагато кашлянул — друзья легко вздрогнули и виновато улыбнулись ему.

— В любом случае, я своё мнение высказал, — медленно произнёс Нагато. — Решение принимать тебе, Яхико.

Друг задумчиво посмотрел сначала на него, затем на возлюбленную.

— Я скорее соглашусь с Конан. Они всё-таки наши товарищи, нужно проявлять больше доверия.

— Как угодно, — пожал плечами Нагато, про себя поражаясь силе веры друга в людей, если даже после предательства Хидана и Какудзу он может доверять нукенинам.

На собрание организации следующим вечером Нагато отправился не лично, а послал Пейна — ему нужно было как можно скорее выйти на былой уровень возможностей, а без постоянных тренировок это немыслимо. Само собрание проходило в непривычном Нагато формате; теперь Акацуки не стояли в виде голограмм на пальцах статуи Гедо, а сидели за большим овальным столом. Он сам и Конан заняли места по разные стороны от Яхико, чуть дальше — Кисаме, а ближе к другому концу стола — Орочимару и команда Така.

Хоть людей было немало, Нагато чувствовал нехватку — не просто кадров, но и некоторых конкретных шиноби. «Итачи бы сейчас пригодился, — подумал Нагато, но тут же напомнил себе, что, скорее всего, даже в случае возвращения Учиха больше не будет их союзником, если вовсе не превратится во врага. — А вот этого нужно всеми силами постараться избежать. Кроме того, если Итачи и Саске примирились, мы рискуем потерять команду Така…»

— Когда ты намерен отправиться? — спросил тем временем Яхико у Змея, и Нагато прислушался к разговору, на время оставив свои мысли.

— Завтра с утра, — произнёс Орочимару, легко постукивая пальцами по столешнице.

— И как надолго?

— Двух-трёх недель мне должно хватить, чтобы посетить все убежища. По пути я соберу информацию.

— Хорошо, — кивнул Яхико. — Кисаме пойдёт с тобой.

Орочимару прищурился.

— В качестве надсмотрщика?

— В качестве напарника, — Яхико без видимого труда выдержал его взгляд. — Акацуки работают по двое, это уже своего рода традиция.

— Как прикажете, Лидер-сама, — с гротескной вежливостью отозвался Орочимару. Кисаме ограничился закатыванием глаз, красноречиво говорящим о том, в каком он восторге от новой миссии.

Яхико выдержал паузу, обвёл подчинённых долгим взглядом и лишь затем заговорил:

— А теперь перейдём к главной теме. Как бы парадоксально это ни звучало, некоторое время назад Нагато смог установить связь с Учихой Мадарой.

Акацуки удивлённо уставились на своего предводителя; тот перевёл взгляд на друга и кивнул, и Нагато в общих чертах поведал собравшимся, как сначала стал ощущать великого шиноби прошлого, а затем, после некоторых усилий, смог связаться с ним.

— Мадара так и не объяснил, кто оживил его, — сказал Нагато, — но в том, что это действительно он, у меня нет сомнений.

— Обалдеть! — воскликнул Суйгецу. — И кто там говорил, что клан Учиха уничтожен? Вон их, оказывается, сколько по свету бегает!

— Идиот! — рявкнула Карин. — Ты хоть понимаешь, какие проблемы всем светят от живого Мадары? Это тебе не какой-нибудь генин, это…

— Страшнейший нукенин всех времён и народов, ага, — Суйгецу беспечно ухмыльнулся.

— Благо, сейчас он не в нашем мире, — сказал Яхико, — а в том, где застряли все исчезнувшие за последний год шиноби.

— Интересно, — прошипел Орочимару, сузив глаза. — А если он столкнётся с Первым Хокаге…

— Как я понял, уже столкнулся, — отозвался Нагато. — Мадара не давал подробностей, но из его слов я понял, что все исчезнувшие сейчас в одном месте.

— Наверное, весело там, — хмыкнул Кисаме. — Трое Учих, четверо Хокаге, Акацуки, коноховцы…