Jennifer Rowe

THE MAKEOVER MURDERS

Печатается с разрешения автора при содействии литературного агентства Author Rights Agency.

© Jennifer Rowe, 1992

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

Исключительные права на публикацию книги на русском языке принадлежат издательству AST Publishers.

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Дженнифер Роу – мастер австралийского детектива, известная читателям по роману «Печальный урожай», автор необычайно популярных циклов о приключениях эксцентричного детектива-любителя Верити Бердвуд (книги этой серии легли в основу одноименного телесериала 1988 года) и полицейского детектива Тессы Вэнс.

Марго Белл посмотрела в зеркало, и увиденное ей понравилось. Она, как правило, любовалась собой именно в это время дня, когда удлинившиеся тени, мягкий, золотистый свет и приближающаяся ночь сглаживали крохотные морщинки под глазами, придавали краски побледневшим щекам и наполняли ее энергией.

Утро – совсем другое дело. Именно поэтому Марго предпочитала, чтобы гостьи (разумеется, она никогда не называла их клиентками или заказчицами) прибывали в Дипден к концу дня. Она знала, что в этом случае они увидят ее и дом с самой выгодной стороны – искусственное освещение сделает небольшие несовершенства незаметными, а блеск станет ослепительным.

А это важно. Дело не только в тщеславии. Это бизнес. Женщины платят не одну тысячу ради того, чтобы на две недели отдаться в руки Марго Белл, но за свои деньги ожидают настоящего чуда. О чудесах Дипдена уже стало широко известно, и повторяющийся узор из бабочек, так искусно нанесенный на плотную кремовую бумагу Марго, так изящно изображенный на медной табличке, что висит на больших въездных железных воротах, являл собой обещание, которому невозможно противиться, – обещание для немногих избранных, в тревоге или решительно ступавших на порог, где их огромным, безмолвным, нежным коконом окутывала атмосфера дома.

Марго улыбнулась своему отражению. Бабочка была одной из лучших идей Алистера. Гостьи ее обожают. Жаль, что он, бедняжка, до сих пор воспринимает ее буквально, тщетно суетясь над безнадежным, бесперспективным материалом в твердой решимости обнаружить внутреннюю красоту, которую он, как утверждает, видит в каждой женщине, попавшейся ему на пути, и научить, как сохранить эту красоту навсегда. Этот его индивидуальный подход не приносит прибыли. Марго объясняла ему это не раз, но все повторялось снова и снова. Они запросто могли бы вдвое сократить пребывание каждой группы – недели вполне достаточно, – а цену можно оставить прежнюю. Каждая гостья пока видит заметные изменения в своей внешности (разумеется, определенное улучшение, которое легко достигается хорошей стрижкой, толковым макияжем и приличной одеждой), пока имеет возможность тут, в Дипдене, как следует отдохнуть и почувствовать, что ее балуют, будет считать, что деньги потрачены ею не зря, и уедет счастливой. А эффект продлится несколько месяцев – в любом случае достаточно долго.

Некоторые финансовые трудности и пять лет работы не поколебали Алистера ни на йоту. Он как был, так и остался романтиком. Алистер хорош в роли стилиста, предан как друг, но деловой партнер из него никакой. А если смотреть фактам в лицо, то и упрямства в нем хватает.

Марго чуть нахмурилась и провела ладонью по блестящим каштановым волосам. И все-таки Алистер талантлив – что есть, то есть. Она бы в жизни не позволила никому другому прикоснуться к своим волосам. Алистер ухаживает за ними уже целую вечность, еще со времен ее работы моделью. А с некоторыми гостьями – нужно отдать ему должное – он и вовсе творит чудеса. Но дальше так продолжаться не может: Алистер обязан понять…

Телефон возле кровати негромко зазвонил. Марго кинула последний взгляд на свое отражение, пересекла комнату и взяла трубку. На том конце кто-то задержал дыхание, и она улыбнулась. Уильям.

– Марго, я должен с тобой поговорить.

– Все гости уже прибыли, милый? – холодно спросила Марго. Теперь лучше держать Уильяма на коротком поводке.

– Да, они здесь. Я имею в виду, настоящих. Женщины из Эй-би-си[1] еще нет, но я хотел… – Голос его дрогнул, и он замолчал.

Она слышала, как он пытается совладать с собой.

– Да, милый?

Марго намеренно говорила официальным тоном. Бедный мальчик страдает, но, право же, приходится проявлять жесткость ради его же блага. Одно дело – легкая интрижка, но, он зашел слишком далеко. Ей и в голову не приходило, что он воспримет все настолько серьезно. Бедный Уильям. Бедный сладкий малыш Уильям.

Марго, прищурившись, посмотрела в окно, отметив, что поднимается туман и бледные стволы тополей мерцают в угасающем свете дня. Это место прекрасно. Мирное и очаровательное. О, все будет хорошо. Марго об этом позаботится.

– Поразвлекай их немного, хорошо? Скажи Алистеру, пусть пока не упоминает о даме из Эй-би-си. Это нужно сообщить деликатно. Я скоро спущусь.

В трубке воцарилось молчание.

– Уильям, ты здесь? – спросила она резко.

– О… да.

– Ну так сделаешь это, милый?

– Да, но… Марго, мне нужно с тобой поговорить. Наедине. Очень нужно…

Взгляд Марго, оторвавшись от тополей, скользнул по телефону на прикроватной тумбочке.

– Слушай, Уильям, будь хорошим мальчиком: перестань меня донимать.

– Пожалуйста, Марго, это важно! Я…

Марго покачала головой и отвела трубку от уха. Взгляд снова вернулся к пейзажу за окном. Небо выглядело угрожающе хмурым. О господи, неужели опять дождь! Им уже хватило дождей на весь сезон вперед. Трава смотрелась прекрасно: невероятно зеленая и пышная, – но земля под ней пропиталась водой насквозь. К тому же река поднялась так высоко, что еще чуть-чуть – и начнется наводнение, а это станет последней каплей. Что может быть хуже, чем оказаться запертой в доме с Уильямом, когда он в таком настроении. А если придется отменить приезд гостей на следующие две недели, это и вовсе катастрофа. Они уже никогда не оправятся.

Марго снова поднесла трубку к уху и резко заговорила, оборвав заунывное бормотание Уильяма:

– Давай-ка прекращай это. Довольно. Мне жаль, что тебя это так расстроило, но ты уже большой мальчик, милый, и пора признать, что я не шучу. Как в песне, помнишь? Мы неплохо повеселились, но все кончено. Такое случается в жизни. А теперь давай займемся делом и сосредоточимся на гостях. Иди развлекай их, а я спущусь через несколько минут.

Она решительно положила трубку, не дожидаясь очередного словесного потока. О боже, боже! Эта интрижка с Уильямом и в самом деле оказалась ошибкой. Алистер был прав, когда говорил, что ни к чему хорошему это не приведет. У геев великолепная интуиция, они очень восприимчивы. Но Уильям такой лапочка: буквально боготворил ее, обожал и был так с ней нежен! А уж какой красавчик! Но если уж смотреть правде в лицо, – страшный зануда. Возможно, поэтому из него и получился такой хороший секретарь, но… Новизна через некоторое время приедается, и тогда начинаешь искать в любовнике хоть что-то привлекательное, помимо внешности. В общем, скоро он стал очень утомительным. А закончить эту интрижку оказалось гораздо сложнее, чем начать. Конечно, очень жаль, если придется с ним расстаться: Уильям лучший секретарь из всех, что у нее были.

Марго в последний раз взглянула на свое отражение, пожала плечами, улыбнулась и вышла из комнаты. Миновав дверь Алистера (он, разумеется, давно внизу), она стала спускаться по лестнице, что вела из их просторных апартаментов в мансарде на этаж с гостевыми спальнями.

Именно здесь становилось очевидным великолепие старого дома. Пять гостевых номеров выходили на галерею с балюстрадой из кедра, откуда открывался вид на холл с мраморным полом. В центре холла с высокого потолка свисала огромная сверкающая люстра, теплый, рассеянный свет которой заливал каждый уголок и освещал мягкий ковер пастельных тонов. Марго на мгновение остановилась на верхней площадке лестницы, чтобы освободить свое сознание от всего, кроме главного – предстоящего дела. Снизу доносились звуки музыки и звон хрусталя. Время выбрано точно: очень важно именно в первый вечер правильно преподнести себя. Марго самодовольно оглядела себя в восхитительно скроенном платье из тонкой шерсти. Да, она не напрасно выбрала белое. Серое, конечно, элегантнее, но, чтобы блистать в сером, нужно чувствовать себя превосходно, чего не скажешь о ней сейчас: болтовня Уильяма ее порядком утомила.