Коридор снова начал расширяться, на стенах появились странные знаки и рисунки.
- Вы что-то понимаете в этих знаках? - с любопытством поинтересовался Руков.
- Кое-что да. Уж очень долго пришлось заниматься поисками. Я только уразуметь не могу, почему вы спрашиваете? Ведь вы сами сказали, что вы - Мышигин.
- Не всегда. Иногда я становлюсь Мышигиным, иногда самим собой.
- Странно. Наверно, нелегко так жить?
- Непросто... Ой! - Семен оступился и обеими руками оперся о стену, чтобы не упасть. В ту же секунду из потолка со страшным грохотом вывалились два камня.
Понтон схватил Рукова за отвороты куртки и резко дернул на себя. В ту же секунду из того места, откуда вывалились камни, появилась решетка, сбитая из толстых заостренных кольев и с жутким скрежетом опустилась как раз на то место, где секунду назад стоял Руков.
- Послушайте, как вас там, господин Мышигин ли или Семен Иванович, я же предупреждал, идти за мной почти след в след и ни до чего не дотрагиваться!
Руков вытер со лба холодный пот, его всего мелко трясло.
- Да, хорошенькое местечко. Вы только что спасли мне жизнь...
- Все. Успокойтесь. Идемте за мной, нам уже недолго осталось.
Коридор еще больше расширился. Наконец где-то вдали забрезжило едва различимое свечение, похожее на отблеск дневного света. Понтон обернулся:
- Ну вот, Семен Иванович, похоже наше приключение закончилось.
- Как уже? А где же клад?
- Всему свое время. Идемте.
По мере приближения к источнику света коридор становился все шире и шире, пока, наконец не превратился в огромный зал с высокими каменными сводами. Очень высоко, под самым потолком, в четырех углах были проделаны отверстия, правильной круглой формы. Это и являлось источником света. Само помещение напоминало какое-то капище. В стены были вмурованы ржавые чугунные плиты с остатками цепей, в центре пола, сложенного из больших необработанных камней, высился кусок скалы, отшлифованный до матового блеска, напоминающий по форме стоящего на задних лапах медведя.
Семен почувствовал, что в нем снова объявился Мышигин. Объявился и затих, что-то выжидая.
Потом пробурчал: "Пусти меня". Семен усмехнулся и превратился в Вячеслава Михайловича, который громко произнес:
- Спасибо, Витя.
Понтон обернулся, посмотрел на Рукова, потом все понял.
- Стало быть, опять вы, Вячеслав Михайлович?
- Да, это я. Ты все правильно сделал. Но у меня тут есть еще один штришок.
- Какой штришок? Выходим - и концы в воду. Пусть минтугаи нас ищут.
- Нет, Витя. Не пусть. Сейчас узнаешь, какой штришок.
Руков подошел к скале в центре капища, погладил отполированный камень, потом, поднатужившись, сдвинул его с места. Под камнем открылась неглубокая ниша.
- Ни фига себе! - пробурчал Понтон. - Прям как в компьютерной игре.
Руков криво усмехнулся.
- Если бы ты знал, Понтон, сколько мне это стоило создать всю эту, как ты называешь, компьютерную игру. - С этими словами Семен нащупал в нише большое чугунное кольцо, ухватился за него обеими руками.
- А ну-ка, Витя, помоги давай!
- А что это, Вячеслав Михайлович?
- Потом объясню. Помогай.
Вдвоем ухватившись за кольцо, Руков и Понтон изо всех сил потянули его на себя. Медленно, по сантиметру, кольцо начало поддаваться, вытягивая на поверхность звенья грубой чугунной цепи. В этот момент в проходах, ведущих из капища что-то захрохотало, земля под ногами вздрогнула.
Семен бросил кольцо и резко выпрямился.
- А вот теперь, Витя, и в самом деле надо делать такие ноги, что тебе и не снились...
***
Коренев отпрянул от края ямы, сглотнул слюну.
- Ну, Ратников, с тобой точно только преступников ловить.Тот внизу - жадный придурок, мой шофер. А куда делся этот здоровый колдун? И что теперь? Куда теперь?
Полковник, не говоря ни слова, быстро пошел к выходу из коридора, по которому они только что пришли. Коренев, покачав головой, последовал за полковником. Вскоре они вышли из арки и снова оказались в темном просторном помещении, из которого они бросились в догонку за Иваном Ивановичем.
- А эти два ханурика где? Они-то тоже как сквозь землю провалились. - задумчиво проговорил Ратников.- Они уж точно что-то знают.
В это время к Ратникову подошел один из автоматчиков.
- Товарищ полковник, там дверь есть.
- Какая дверь?
- Да нормальная дверь. Железом окованная.
Ратников похлопал солдата по плечу.
- А ну-ка, покажи, сынок.
Парень, уверенно высвечивая фонарем нужное направление, пошел в глубь одного из коридоров. Буквально через пару шагов, по левой стороне стены выступила из темноты загадочная дверь из почерневшего от времени дерева, обитая чугунным обкладом грубой ковки. На двери висел большой вычурный замок, давно заржавевший и , как ни странно, с открытой дужкой. Ратников склонился над замком, потом попробовал его снять. С некоторым трудом ему это удалось. Как только замок полетел в черноту коридора, дверь сама по себе с жутким замогильным скрежетом отворилась. Все застыли от суеверного страха, никому не хотелось идти первым. Наконец, подтолкнув дверь ботинком, Ратников осторожно зашел внутрь и поднял над головой фонарь. Свет вырвал из темноты просторное помещение, в глубине которого стояли большие деревянные сундуки, напоминающие внешним видом оружейные ящики, закрытые внушительных размеров крышками, обитыми кованым железом.
- Вот оно! - прошептал Ратников.
Коренев решительно зашел внутрь, осмотрелся, засунув руки в карманы брюк, потом подошел к Ратникову.
- Вобщем так, Андрей Александрович.Коль уж так сложилось, согласен делиться. Тут, по идее, на всех хватит. Давай пятьдесят на пятьдесят.
Ратников плотоядно улыбнулся.
- Ну уж нет, уважаемый Юрий Сержевич. Я здесь по долгу службы, а не как вы, из-за неуправляемой жажды богатства. Вы арестованы, господин мэр!
- Ты свихнулся, Ратников. За что? Ты знаешь, что я с тобой сделаю?
- Ничего вы со мной уже не сделаете. Вы арестованы за организацию убийства Мышигина, и мы располагаем неопровержимыми доказательствами, кстати, и свидетелями. Именно поэтому я здесь.
Ратников кивнул одному из милиционеров:
- Надеть на господина Коренева наручники.
Коренев понял, что шутки кончились, и власть его здесь, в подземелье, тоже кончилась.
- Андрей Александрович, прекрати пороть горячку. Перед нами горы богатства. Мы его разделим. Только я смогу его реализовать так, что комар носа не подточит. Я возьму тебя компаньоном во все свои задуманные проекты. Что ты делаешь, Ратников?
Полковник с презрением посмотрел на Коренева.
- Я отечеству служу, господин, а, вернее, гражданин Коренев. Я сам сдам этот клад государству и получу полагающиеся мне проценты, ну и, соответственно, правительственную награду за раскрытие особо тяжкого преступления, а вы...У вас будет время подумать о том, как обустроить Россию.
Ратников подошел к одному из ящиков и , поднатужившись, поднял крышку. От того, что он там увидел, глаза его широко открылись от удивления. Он быстро подошел к другому ящику, открыл и его. Потом повернул к Кореневу красное от отчаяния и разочарования лицо.
- А где? - заорал полковник, обращаясь к мэру. - Где сокровища?
Понимая, что произошло, Коренев, опустив голову, горько улыбнулся.
В этот момент в глубине подземных коридоров раздался странный гул, земля зашаталась под ногами, из кровли начали падать камни, с грохотом разбивая пустые бутафорские сундуки. Пол туннеля начал складываться как складываются фишки домино, поставленные вертикально одна возле другой.
- Измена, суки! - завопил Ратников. - Бегом отсюда!
Все бросились к выходу. Едва последний милиционер с криком ужаса успел выбежать из помещения, свод рухнул со страшным грохотом, выбрасывая в коридоры густую волну пыли и мелких обломков...
***
На одной из центральных площадей Хабаровска, перед суперсовременным стеклянным кубиком "Интробанка", остановился большой черный Мерседес. Открылись задние дверцы, и из машины, не спеша, вышли двое мужчин, одетые в дорогие черные костюмы-тройки. Глаза их были скрыты под стеклами солнцезащитных очков, головы украшали мягкие фетровые шляпы, на руках красовались белоснежные лайковые перчатки. Один из мужчин, следуя моде начала прошлого века, опирался на тонкую, инкрустированную позолоченными соловьями, трость. Мужчины вошли в помещение банка и прошли через административный зал в глубину помещения. Один из них смело открыл дверь в офис администратора, снял шляпу и спокойно проговорил:
