Руков подошел к маленькой, почти совсем развалившейся башенке, и зашел внутрь. Он чувствовал, что в нем снова живет Мышигин, но не сопротивлялся. Из заросшего густой травой пола торчала толстая ржавая жердь, видимо раньше поддерживающая какую-то конструкцию.

- Как я все замаскировал? - довольно забормотал Мышигин. - Эту железяку я придумал, но никому и в голову не придет попробовать ее подергать. А если и придет, то никто ни о чем не догадается. Надо знать как.

Руков подошел к железной ржавой балке и с силой надавил вниз, балка заскрипела и начала медленно уходить под землю. Погрузившись на пару сантиметров в землю, балка уперлась во что-то твердое и начала нагреваться. Руков, а вернее, Мышигин резко отвел балку вправо и потянул на себя. Что-то щелкнуло в глубине старой кладки за спиной Рукова. Семен отпустил ржавую железяку и подошел к стене. В этот момент ему в голову уткнулось холодное дуло автомата Калашникова.

***

Полковник милиции, начальник районного управления МВД, Андрей Александрович Ратников поспать не успел. Получив оперативную информацию о том, что произошло в Крисаново, он немедленно выехал к себе в кабинет, благо, машина со служебным шофером всегда была под рукой. Придя в кабинет, он обнаружил свежую сводку о взрыве Вольксвагена Пассата, принадлежащего "Интробанку". Сидя у себя в кабинете посреди ночи, он уже успел накатить стакан водки. Потом сварил себе огромную чашку кофе и положил на стол початую пачку Кэмэл. Наротив него сидел Петр Петрович Петров в рваной, воняющей потом и гарью форме. Ратников бегло ознакомился с отчетом Петрова, показания свидетелей он пока оставил без внимания. Зазвонил телефон. Ратников нервно снял трубку:

- Слушаю, Ратников.

По мере того, как полковник слушал собеседника на другом конце линии, лицо его немного просветлело.

- Да, спасибо, до свиданья.

Ратников положил трубку на рычаг, посмотрел на своего визави и улыбнулся.

- Из работников милиции никто не умер. С места происшествия доставлено только трое мертвых, причем неопознанных. Я думаю, они там оказались случайно в силу природного любопытства. Бомжи какие-то, причем один негр. При них не было найдено никаких документов. Пятеро из личного состава внутренних войск в реанимации, состояние их стабилизировано. Восемь человек со средней степенью тяжести в ожоговом отделении. Очень тяжелый только один - сержант Павел Шавелов, у него сломан позвоночник, но и он как-то быстро идет на поправку. Врачи гарантируют, что он будет ходить.Вот так.

Петров привстал, изумленно глядя на Ратникова:

- Это бред какой-то, товарищ полковник. Ведь я сам видел как минимум три трупа милиционеров.

- Петр Петрович, вам хочется трупов?

Майор замялся, вытер пот с чумазого лица.

- Нет жертв среди милиционеров, - чеканя слова, произнес Ратников. - Только что разговаривал с нашей десяткой, куда всех привезли. Нет. А вы тут паникуете.

Петров поерзал на своем месте, поколебавшись, спросил:

- Ну а как же взрыв? Сгоревшие автомобили? Деревья, в конце концов.

Ратников поднялся со своего кресла, вытащил сигарету из пачки.

- Сгоревшие автомобили, вы говорите? Так они застрахованы, не бойтесь. Хозяева найдут способ вытащить из страховых компаний свои деньги.Деревья? А как вы думали, товарищ майор? Если наши соседи из района так неумело организовали захват особо опасного преступника, у которого, например, могла быть бомба? А вдруг этот самый Руков чеченский террорист? Почему захват не был организован со всеми правилами предосторожности? Ведь кто там руководил захватом? Капитан Артемьев, если мне память не изменяет?

Петров кивнул.

- Я подъехал уже слишком поздно, районный спецназ уже начал операцию захвата. Однако всегда существуют непредвиденные обстоятельства. Какое, к черту, оружие, если этот Руков вышел из вагона с пустыми руками?

Ратников вернулся на свое кресло, миролюбиво улыбнулся.

- Товарищ майор, прекратите разводить здесь слюни. Честно скажу, я предвидел осложнения, поэтому дал возможность Рукову доехать до Крисаново. Вы совершенно правы - сущесвтвуют непредвиденные обстоятельства. У меня в районе за последнюю неделю их уже вагон и маленькая тележка. Вы знаете, что пару часов назад на перекрестке Сокольничей и этой, как ее..? Вобщем, взорвали Вольксваген, принадлежащий "Интробанку".

- Это Мышигина что-ли?

Ратников поморщился как от зубной боли.

- Ну да, его. Вернее, его банка. Боже, и за что мне такой крест? Столько убийств и все в моем городе.

А по поводу Крисаново я скажу, что операция проведена грамотно, потерь среди личного состава нет. Мы что с вами, ради отчетов работаем что-ли? Мы охраняем закон! Приказываю составить список наиболее отличившихся к представлению к правительственным наградам. Вот.

Петр Петрович мрачно усмехнулся, думая о чем-то своем. Потом сказал усталым голосом:

- Кстати, Рукова убили там в Крисаново.

- Да ты что? - с деланным удивлением спросил Ратников. - Неужели правда? А где же его тело?

Петров замялся.

- Дело в том, что там рядом с ним были какие-то его друзья. Вобщем, когда вся эта буча началась...

В этот момент в дверь кабинета постучались.

- Войдите. - звонко сказал Ратников.

Вошел дежурный сержант и отдал честь.

- Разрешите, товарищ полковник?

- Да, что там у тебя?

- Товарищ полковник, к вам просится на прием господин Тюкин, директор "Интробанка". Хочет переговорить с вами лично.

- Впустите.

В сопровождении дежурного сержанта в кабинет вошел Антон Васильевич. Тюкин был гладко выбрит, одет в дорогой синий костюм. В руках он держал большой кожаный портфель. Супермен, а не человек. Если бы не глаза. Глаза были красными и усталыми. И вобще весь вид Тюкина, несмотря на его внешний лоск, говорил о глубоко озадаченном и встревоженном человеке.

Ратников подошел к Тюкину, протянул руку.

- Здравствуйте, я - Ратников. Чем могу быть полезен?

Тюкин вытащил из кармана носовой платок, вытер постоянно слезящиеся глаза, потом высморкался.

- Извините. Я - Тюкин Антон Васильевич, директор "Интробанка", в недавнем прошлом первый заместитель господина Мышигина.

Ратников предложил Антону Васильевичу присесть.

- Слушаю вас, господин Тюкин.

Антон Васильевич без слов открыл портфель, извлек на свет пару аудиокассет и одну видео.

- Вот. Здесь доказательства причастности господина Коренева, мэра нашего города, к убийству Мышигина. Так что, ваш этот Руков невиноват.

Ратников застыл от удивления и пару секунд не мог пошевелиться. Потом справился с собой, деловито подошел к Тюкину и забрал у него кассеты. Не в силах сдержаться от распирающего любопытства, он вставил кассету в видеомагнетофон и включил запись. С первых же кадров записи Ратников понял, что это шанс. Не обращая внимания на присутствующих, он зашел за сейф и хлебнул водки прямо из горлышка. Ратников прокрутил запись дважды. Майор Петров смотрел на экрана телевизора, как рыба, выкинутая на берег, широко открыв рот и выпучив глаза....

Полковник выключил запись, задумался, с трудом пытаясь скрыть бьющий наружу восторг.

- Так значит клад? - Ратников едва сдерживал нервное хихиканье от привалившей удачи. Он уже видел себя генералом.

- Да, господин полковник, - Тюкин снова схватился за носовой платок.- Я думаю, теперь вы сможете оказать содействие нашей компании в некотором ослаблении контроля со стороны мэрии.

- Безусловно, господин Тюкин, безусловно, - в голове полковника роились противоречивые мысли: "Клад! Чертов клад! Значит, он существует. Вот почему так неистово названивал Коренев, выясняя, где Руков! Значит, Руков знает, где клад! Сержевич, получается, обосрался и обосрался так, что туалетной бумаги не хватит, чтобы оттереться". Ратников постарался сделать лицо серьезным, с усилием сдерживая злорадную улыбку.

- Господин Тюкин, я вам весьма и весьма благодарен за оказанное содействие. Только что с вами? На вас лица нет.