- Да? А это? - Коренев головой указал на связанные ноги и руки. - Это ты как прикажешь называть? Если ты такой джентльмен, то почему не пришел ко мне на прием и не объяснил по-человечески, в чем вопрос? Тогда бы я тебе не тыкал.
Тюкин усмехнулся.
- К этим мерам пришлось прибегнуть, дабы избежать ваших криков боли, когда вас начнут пытать.
В первый раз за все время заточения лицо Коренева побледнело от страха. Но только на мгновенье.
- Пытать? Ты что, урод, ты вообще хоть знаешь, с кем ты разговариваешь?
Тюкин усмехнулся.
- Сдают нервы, Юрий Сержевич. Ведь сдают, а? Ведь знает кошка, чье мясо съела? - на этот раз побледнел от гнева Тюкин и надвинулся на мэра.
Коренев закрыл глаза. Глубоко вздохнул.
- Послушай, Тюкин, я не знаю, что тебе приснилось, и что тебе съелось. Я тебе, как мэр, обещаю, что я тебе ничего не сделаю, если ты прямо сейчас меня отпустишь и нальешь мне хорошего коньяка. Я очень устал и хочу домой. Давай, развязывай.
Тюкин одернул белоснежные манжеты, выступающие из рукавов, при этом щегольски провернул на запястье браслет тяжелых золотых часов. Потом поднялся из кресла и подошел к офисному столу, вытянул выдвижной столик с компьютерной клавиатурой, что-то нажал и снова сел в свое кресло.
Внезапно из многочисленных динамиков, вмонтированных в стены и создающих стереоэффект, раздался четкий, очищенный от помех, голос Коренева.
- ...Слушай, Петр, есть у меня возможность узнать, где клад Мышигина...Только мне твоя помощь нужна. Тебе надо будет съесть одно блюдо в ресторане, я скажу, в каком и когда.
- Ну ты даешь, Сержевич, - так же чисто и громко раздался полупьяный голос Струйкина, - я любое блюдо съесть готов, только чтобы узнать, где этот клад. Только почему ты сам-то съесть не можешь?
- Петя, просто некоторое время человек должен будет быть непохожим на самого себя. Я себе это позволить не могу - у меня дел по горло. Если я исчезну с работы хотя бы на два дня, у меня будут большие проблемы. А тебе я оформлю отпуск с хорошими отпускными.
- Ты мне только одно скажи, я не умру? Только одно. Хотя я за тебя и жизнь готов положить, но пожить еще хочется.
- Нет, не умрешь....
- Сержевич, согласен. Только я не безмозглая и безответная корова, мне понять нужно, как и почему мы из какого-то блюда узнаем про клад?
Раздался глубокий вздох, потом кто-то щелкнул зажигалкой, выдыхнул дым. Зависло молчание. Все это время в записи раздавались приглушенные звуки работающего автомобильного двигателя....
Пока мертвенно бледный мэр прослушивал запись, Тюкин вразвалку подошел к стене, украшенной какими-то дипломами с выставок, в руке у него появилась бутылка дорогого коньяка. Другой рукой он извлек из той же стены два огромных фужера, медленно разлил коньяк небольшими порциями, поставил фужеры на стол. Затем, так же медленно, вытащил из выдвижного ящика стола канцелярский нож для разрезания бумаги и подошел к Кореневу. Тот сидел, низко опустив голову, внимательно слушал. Тюкин быстрым движением ножа освободил одну руку мэра от скотча и вложил в нее фужер. Запись кончилась. Коренев облегченно вздохнул и одним махом выпил налитый коньяк, даже не пытаясь насладиться ароматом, потом посмотрел на Антона, разминая затекшую руку.
- Что это был за концерт?
Этого вопроса не ожидал уже Тюкин. Он как-то резко развернулся и уставился на Коренева
- Ведь это был ваш голос, уважаемый Юрий Сержевич
- Но его можно было...
- Нет! Я проверил все! Голос подлинный! - Антон бешеными глазами посмотрел на мэра. - В этом случае отпираются только сумасшедшие, господин мэр.
- Тюкин, успокойся. Это розыгрыш. Нас двоих берут на понт. Какой ,нафик, клад? Какое блюдо?
Антон Васильевич, будучи комнатным интеллигентом, растерялся. Человек, который сидел перед ним, связанный и уличенный, обладал завидной волей и самоконтролем. Тюкин смешался и не знал, что следует делать дальше.
Неожиданно двери в помещение распахнулись. Высокая красивая женщина решительно подошла к креслу, на котором сидел Коренев. Это была Дарья
Тюкин удивленно уставился на свою жену.
- Ты что здесь делаешь?
- Помогаю тебе, любимый, справиться с собственной нерешительностью. - с этими словами она вырвала фужер из рук мэра и бросила его на пол, потом сильными своими руками вцепилась в брюки мэра и сорвала их вместе с трусами до колен, раздирая ногтями кожу Юрия Сержевича, покрытую редкими волосами. Коренев абсолютно не был готов к таким наглым действиям, он хотел со всего размаха ударить Дарью свободной рукой по голове, но не успел. Женщина молниеносным движением заблокировала руку мэра, а следующим движением вогнала в промежность Коренева электрошокер. Дикий вопль разорвал тишину помещения.
***
Возле ресторана "Ночной Сюрприз" был выставлен пост милиции. Помещение по-прежнему было опечатано, следственные мероприятия продолжались, хотя ленточку возле входа уже убрали. Хозяин ресторана пока так и не был найден, самое интересное, что ресторан вообще не был нигде зарегестрирован и официального владельца не имел. Удалось выяснить, что само помещение принадлежит ЧП " Рондо", у которых на месте ресторана должна была находиться столовая под названием "Закусочная", в народе такие учреждения назывались забегаловками или наливайками. Владелец ЧП "Рондо" лишился дара речи, когда увидел на месте своей закусочной шикарный ресторан. Он уверял милицию, что как раз накануне нанял на работу двух бойких официанток, а сам уехал в отпуск. Поэтому ничего о существовании ресторана он не знает. Потом дар речи к нему вернулся, и он заявил, что коль по документам помещение принадлежит ему, значит, и ресторан получается тоже. От такой наглости в милиции только поморщились. Бойких официанток попытались найти, но они как сквозь землю провалились. Следствие все больше заходило в тупик. Надежда оставалась только на скорую поимку Семена Рукова и повара, о котором , все как один, заявляли официанты и прислуга ресторана, задержанные прошлой ночью. Все твердили, что именно повар Уадонго Мбоно убил Струйкина. Где в данный момент мог находиться повар, не знал никто.
Тяжелый для местной милиции день подходил к концу. Солнце спряталось за горизонт, подул легкий ветерок. Наряд из двух милиционеров изнывал от жары в кабине УАЗа. До сдачи дежурства оставался час. Сидящий за рулем старший сержант закурил сигарету, вытащил из кармана форменной рубашки мобильный телефон и набрал номер.
- Алло, привет, кукла. Да? Уже не кукла? - милиционер заржал. - Ладно, договорились, ты - Люся. Что? Ты уже меня не любишь? А кого? Что?
Второй милиционер, молоденький парень с погонами без соплей, недовольно посмотрел на напарника.
- Колян, хорош трындеть. Щас дежурство сдадим, и болтай, сколько хочешь.
Колян отстранил телефонную трубку от уха, раздраженно посмотрел на напарника.
- Слышь ты, малыш, не подкалывай. Две секунды - и разговор с этой шваброй будет закончен.
- Это кто швабра?? - голос из телефонной трубки был настолько громкий, что его было слышно в радиусе нескольких метров.
Колян быстро приложил телефон к уху.
- Люся, чего ты орешь, не разобравшись? Я с напарником решаю вопрос, кому завтра шваброй тереть гараж...
В этот момент тяжелая входная стеклянная дверь ресторана сорвалась с петель и с громким скрежетом грохнулась на прилегающий ко входу асфальт. В проеме двери стоял темнокожий человек, одетый в белый льняной костюм. Голову его украшала замысловатая шляпа, напоминающая средневековые мушкетерки. Негр постоял некоторое время на пороге, как будто привыкая к окружающей среде, потом решительно пошел по аллейке в сторону автостоянки.
Колян выронил мобилу и схватился за автомат, лежащий на коленях.
- Давай, друган, приготовься. Сейчас мы этому коню покажем, кто в доме хозяин
Младший напарник побледнел от страха, но постарался не подать виду. Он вытащил из-под сиденья свой автомат и на всякий случай передернул затвор
