- Да откуда ты все это знаешь? - теперь уже Руков стремительно заходил по комнате.
- Да знаю! Потому что мужика, который должен был быть на твоем месте, убили у меня на глазах...
- Что? Какого мужика? Что значит убили?
- Он показал какой-то условленный пароль. Что-то вроде связки монет... А ему не дали съесть то, что он хотел. Бросился на этих негров с пистолетом, начал стрелять. Ну , ему в затылок и стукнули топориком. И это все, представляешь, все! На моих глазах!
Руков заледенел. Он вспомнил, что из кармана у него вывылились какие-то монеты и ,самое главное, Ольга сказала, что сама сунула ему эту самую связку. Пароль... Какой пароль? Как там говорил повар в ресторане? "Обладает метафизическими свойствами.... Передается характер..."
- Пашот!!- Руков встрепенулся и кинулся к входной двери
- Что это значит, "Пашот"?- Валя остановилась посреди комнаты, лицо ее раскраснелось, узкая юбка выгодно обрисовывала силуэт ее соблазнительных бедер.
- Это человек, который сможет мне помочь. Только он один!
- Сеня, но ведь очень очень поздно... Куда ты собрался? Поспи хоть немного.....
- У меня нет времени, Валя, как ты не понимаешь. Я постепенно становлюсь Мышигиным. Становлюсь упорно и безвозвратно. Я должен действовать. Подожди меня здесь. Можешь принять душ или ванну, все необходимое там есть. Полотенце здесь в шкафчике. Что еще? В холодильнике есть курица, совсем свежая. Если умеешь готовить, сваргань что-нибудь. Я думаю, что вернусь часика через три. Все, пока...
- Но, Семен....
Входная дверь глухо закрылась. Разговор был окончен.
Семен нырнул в приветливую темную глубину такси
- Улица Горная, пожалуйста....
- Какой номер?
- Девятиэтажка. Там сориентируемся.
- Ага. Хорошо. Девятиэтажка там только одна.
- Вот даже как...
Семен вышел из такси на мрачной улице, без единого фонаря и магазина со светящейся вывеской. Вся улица была застроена двухэтажными коммунальными домами. Единственное, что скрашивало мрачный пейзаж, был наглый синий рассвет, успевший раскрасить в оптимистичные тона весь небосвод. Перед Семеном высилась девятиэтажка, действительно единственная на этой заброшенной улице и совершенно не вписывающаяся в неровные ряды захудалых домиков. Номера квартиры Руков не знал. И ни одного человека. Руков присел на гнилую черную скамейку перед подъездом и задумался. Очень хотелось спать. Веки предательски слипались, щебетанье утренних птиц убаюкивало. Семен уже почти заснул, когда хлопнула входная дверь. На верхней ступеньке лестницы возле входа в подъезд стоял невысокий худой человек с большими выразительными глазами и реденькой бороденкой, покрывавшей впалые щеки. Он неторопливо вытащил из кармана немного помятую пачку сигарет, вытряхнул одну и спокойно закурил, шумно выпустив в застоявшийся утренний воздух густую струю табачного дыма.
Семен встрепенулся, поднялся со скамейки и повернулся к незнакомцу
- Доброе утро..
- Утро добрым не бывает.- глубокомысленно заметил мужчина и посмотрел, прищурившись, на синеющее небо
- Извините, но вы, может быть , знаете. В вашем доме живет некий Пашот. Извините, фамилии и номера квартиры я не знаю.
- Ну я- Пашот, Семен Иванович.- тихо произнес незнакомец и на этот раз пристально и с интересом посмотрел на Семена своими глубокими черными глазами.
***
Валечке захотелось броситься вдогонку за Семеном, остановить его и обругать за невнимательность и совершенное равнодушие по отношению к ней. Но она сдержалась. В конце концов, никогда в жизни она еще не бегала ни за одним мужиком. И этому обломится. Она подошла к большому зеркалу в прихожей, включила свет. Из зеркала на нее смотрела красивая шатенка с уставшим лицом и покрасневшими от недостатка сна глазами. Деловой костюм был испорчен. Юбка пестрела мутными пятнами неизвестного происхождения. Валечка сбросила с себя одежду и пошла в ванную. Душ немного привел ее в себя. Она долго стояла под упругими струями, наслаждаясь очищающей влагой и успокаиваясь одновременно. Потом тщательно вытерла волосы и скрутила их в пучок, решив, что прической займется потом. Завернувшись в мягкое махровое полотенце и оставляя на полу большие водяные пятна, прошла в комнату и задумалась. С одной стороны ей очень хотелось спать, и аккуратно застеленная широкая кровать Семена так и манила шлепнуться в нее с разбегу и забыться. С другой стороны ей не терпелось разузнать, кто такой Мышигин. Она знала, к кому обратиться с этим вопросом и хотела сделать это прямо сейчас. А потом быстренько вернуться и приготовить Рукову вкусный завтрак как раз к его приходу. А дальше - будь что будет. Тряхнув мокрой головой, она решительно отправилась к небольшому платяному шкафу, стоящему в углу. Через минуту она ковырялась в разбросанных по кровати мужских тряпках, пытаясь выбрать себе хоть что-нибудь подходящее. В конце концов, она остановила свой выбор на светлых льняных брюках и белой американской футболке с большим цветным флагом Соединенных Штатов. Одев на себя все это, она побежала к зеркалу. Мешковато, конечно, но для молодой независимой раскрепощенной девушки сойдет. Подумав, не надеть ли лифчик, она махнула рукой и направилась к входной двери, не обращая внимания на вызывающе торчащие через хэбэшную ткань футболки аппетитные соски.
Она уже вышла в коридор, когда услышала за спиной странный шорох. Скрипнула дверца серванта, что-то гулко шлепнулось на пол. Вслед за этим послышался приглушенный мужской голос: "Твою мать....". Валечка замерла от страха. В квартире кто-то есть! Как? Откуда?
Валя сжала решительно кулачки и вошла в комнату. То, что она увидела, ввергло ее в длительный шок. Дверца серванта и дверца книжного шкафа были открыты, на полу были разбросаны вещи, перед этим тщательно уложенные на полках. В воздухе, посреди комнаты, висел личный альбом с фотографиями Семена, страницы которого перелистывались сами по себе.
- А-а-а! - закричала Валя от страха, чувствуя, что ноги предательски подкашиваются.
- Тихо, куколка, тихо. Я быстренько. - Голос раздался из внутрикомнатного пространства.
- Кто вы? - заорала Валя и шлепнулась на колени. Дрожащими руками она пыталась вытянуть наружу из-под футболки нательный крестик. - А ну вон отсюда, демоны!
- Да успокойся ты, дура. Я сейчас уйду. - Из застывшего в воздухе между полом и потолком альбома сама по себе вылетела какая-то фотография, зависла, дрожа некоторое время в висящем положении, потом неожиданно исчезла. Альбом грохнулся на пол, из поломанных кляйстеров посыпались фотографии. Сразу вслед за этим открылось балконное окно, кто-то крякнул от натуги, как будто перелазил через перила, и все стихло.
Бледная от страха Валя распласталась на полу. Она глубоко дышала широко открытым ртом и царапала пальцами напольный ковер. Хотелось завыть по-бабьи от страха, но этому ее, к сожалению, никто не научил. Валя изо всех сил вспоминала, что такое могло произойти с ее психикой. Неужели она- шизофреничка? Но ведь разбросанные вещи на полу сами говорили за себя. Неужели, это она сама их разбросала, а потом все представила, как явление какого-то привидения? Неужели, все так плохо?
В этот момент за входной дверью послышался какой-то шум, кто- то недовольно вскрикнул, но голос тут же затих, как будто кричащему зажали рот. Потом оглушающей, несердобольной, жуткой трелью залился входной звонок. Валечка насторожилась и заткнула пальцами уши. Снова всё стихло. Девушка дрожала от ужаса, она уже миллион раз пожалела, что не пошла вслед за Семёном, а осталась в квартире одна. Все подтверждается. Она страдает психическим заболеванием. Вот сейчас она откроет дверь, а там никого не будет. Она откроет дверь, а там будет висеть в воздухе история ее жизни, и кто-то будет, не спеша, ее перелистывать и спрашивать, спрашивать, спрашивать....
Она постаралась собраться с силами, поднялась на ноги. Больше всего она боялась, что звонок в дверь - это подтверждение ее болезни. Валя подошла к CD плейеру и посмотрела на кнопку старта. Вот сейчас она нажмет кнопку старта, и плейер включится, в квартире раздастся голос Андрея Макаревича, потому что Семен не мог жить без песен этой группы, и все вернется на свои места. Валечка протянула дрожащий указательный палец к кнопке и нажала. Вздрогнули могучие колонки, стоящие по обе стороны от плейера, выплескивая из себя с мощностью сто ватт высокий тягучий голос Кутикова: "Мы себе давали слово...." Валечка засмеялась, нет, не сумасшедшая, нет, не чокнутая. Она вскочила на ноги и начала танцевать, подпевая Кутикову и Макаревичу: " Вот - новый поворот! И мотор ревет...."
