94 ВРЕМЯ Аннотация: «из глаз колодца студней вёдра…» В полусумраке двигалось серое обесформленное оно, Млело в нас неизмеренной мерою и с собою, с собой влекло. Расплескалось подобно пламени языками ночного костра, То неслось журавлиными стаями, то сжималось в объятиях зла, Словно мы все давно позабытые распластались в осенней листве, И по нам ходят с мордами сытыми, и нас топчут в пожухлой траве. Но услышишь в себе потаённое, Но услышишь счастливый призыв, Время сбросит оковы казённые И рассеет духовный надрыв. 95 Синий шёлковый шорох Аннотация: «туда, — в тиски бесконечной тоски…» Синий шёлковый шорох зашептал по заснеженной ниве и погнал потревоженный ворох звёзд колючих по вспаханной гриве. Громко вспыхнули тени сугробов, Заскрипели шальные шаги, потревожив застывшую робость на ветвях задремавшей парги. Здесь мороз умудрился картины в звонком воздухе так рисовать, что в пространствах узорчатых линий, что-то тёплое стало рыдать. Так и мы прозреваем мгновенье не всегда, но в объятьях зимы, в голубом бесконечном движенье души старые новым полны. 96 Отбирая крупицы у истин Аннотация: «из глаз колодца студней вёдра…» «У Царицы моей есть высокий дворец» В. Соловьёв Отбирая крупицы у истин, Мы, карабкаясь, выше бредём, Мы в осенние старые листья только внешне, сгибаясь, падём. Мы уйдём не сдаваясь. И мимо, мимо нас будут снова идти, но мы будем, мы будем незримо вместе с ними, цепляясь, ползти к той таинственной истин вершине, где цветёт, где цветёт эдельвейс, где холодное солнце застынет, там, где вечное голубей. С бесконечностью сбудется встреча, И приветливо станет весна, И понятная в просторечии подойдёт к нам и встретит Сама. 97 Само искусство — способ жить Аннотация: «я добреду усталый в последнем бреду…» Само искусство — способ жить, дышать, надеяться и верить, и к неизведанному плыть, и смысл таинственного мерить. И вздох весны, дрожание тумана и неотчетливы, и явственны в груди, Но молот Рока — времени Титана ступает в жизнь. Ты только не проспи. Как быстро блекнут звёзды и пространства, Как быстро наступает чувственный закат, И мы уже ласкаемы в мещанстве, И нас уже, целуя, не бранят. Мы каменеем в статуях и бронзе, Мы сатанеем в почестях страстей, И от искусства жаждущие бонзы нас развращают мягкостью своей. 98
И мир, и бог их разделил Аннотация: «из глаз колодца студней вёдра …» Быт.,31,39–32.10 И мир, и бог их разделил и жён, и скот, и сыновей, И этот мир, хоть мир не мил, но мир он милостью твоей. На нём клялись и ели хлеб, и здесь на идолах сидели, И бог Авраама вдруг ослеп, в Свободе все окоченели. Он разделил собою век, И хитрость истиною стала, Обман возвысил человек, И слепота в душе восстала. А дальше путь от камня вдаль, а дальше путь, — он не изведан, Не рождена была мораль, А новый путь ещё неведом. 99 Хотя и умерли, но в нас Аннотация: «брошу вашу слезу у истока звериных вер…» Хотя и умерли, но в нас глубокой сутью живут они; шумящей кровью в наших жилах из глубины веков встают и дарят день и чувствуют, и зреют в нашем созерцанье. И только в одиночестве, когда дрожит луна, когда в себе себя мы постигаем, мы воскресенье их как чудо осязаем. Что наше время и зачем оно? — Бессмыслица без таинства искусства жить. Но предков череда не умирает в нас, самозабвенно душу обновляя, а движется к Творцу в весеннем лёгком вихре, и сны, и умысел, и время сторожит. 100 Какой-то крик, безумный сердца крик Аннотация: «мыслям дал такой нечеловечий простор…» Какой-то крик, безумный сердца крик, но звуков нет в полуоткрытых масках. Итак страдают много лет Столбы, колонны, крашеные краской. Сегодня цвет уныло серый — серый, холодная, родная сторона. Туман как саван белый-белый в цветах из синьки скошенного льна. Предметные, худые очертанья, тоскливо голосящий звук, Ты ждёшь и чувствуешь, И снова расставанья, и снова холод прокаженных мук. Глухая полоса по жизни рассыпает не только тени, но и дар небес, сегодня сердце в ней опять страдает, но вижу синий вдохновенный лес. |
