МИШОНН: (качая головой) Корова и курицы нас кормят. Не знаю, Шейн.
ШЕЙН: Вы серьезно не сможете без молока и яиц прожить, да?
ГУБЕРНАТОР: Уолш, ты вообще не имеешь права отпускать комментарии на тему того, как нам теперь распоряжаться своей жизнью. Из-за тебя мы получили неделю заданий.
Шейн в шоке.
ШЕЙН: Из-за меня? Из-за меня?!
ГУБЕРНАТОР: (холодно) Это была твоя идея с профсоюзом и забастовкой.
ШЕЙН: Забастовка пошла на пользу всем нам! БэБэ узнал, что мы думаем про его тиранию!
ТАРА: Ага... А теперь нам неделю впахивать. Спасибо пребольшое.
МАРТИНЕС: Дэрил от ужаса в пять утра в лес умотал.
МЕРЛ: Братишка просто соскучился по лесному житью-бытью, отправился белкам последние новости рассказывать.
АНДРЕА: Бедный Дэрил... Он, наверное, один был рад наказанию от БэБэ.
ШЕЙН: Ну вы все и...
БОЛЬШОЙ БРАТ: Добрый день. Час дня. Гарету пора к психологу.
Гарет, спокойно сидевший в кресле с книжкой, поднимает глаза.
ГАРЕТ: Неужели это необходимо?
БОЛЬШОЙ БРАТ: Да. И если ты еще раз доведешь психолога, я буду очень недоволен.
ГАРЕТ: Не доведу. Я уже говорил, что не горжусь этим.
МАРТИНЕС: Давай, чел, не ссы. Все тут за тебя болеют. Да?
Никто не отзывается.
Гарет отправляется в комнату-дневник, где садится на диван и выжидающе смотрит в камеру.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Ты уже знаешь, что, по твоему желанию, этот разговор может быть приватным, а может быть частично использован нами в свежем выпуске.
ГАРЕТ: (пожав плечами) Используйте на здоровье. Мне нечего скрывать.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Ты можешь прервать запись в любой момент.
ГАРЕТ: Окей, окей. Может, уже начнем?
БОЛЬШОЙ БРАТ: Я удаляюсь, чтобы не подслушивать.
ГОЛОС: Привет, Гарет. Я ваш новый психолог, меня зовут Дениз.
ГАРЕТ: Женщина. Ясно.
ДЕНИЗ: Ты имеешь что-то против женщин?
ГАРЕТ: Прошлый психолог тоже была женщиной, и она оказалась излишне эмоциональна.
ДЕНИЗ: Если тебе не нравится, что я женщина, мы можем подобрать другого специалиста.
ГАРЕТ: (расслабляясь на диване) Да нет, это будет забавно.
ДЕНИЗ: Мы можем познакомиться для начала поближе, чтобы между нами не было неловкости. Не хочешь рассказать мне немного о себе?
ГАРЕТ: Не хочу. А ты?
ДЕНИЗ: Что ж... Меня зовут Дениз Клойд, мне тридцать три, моя первая специальность – психиатрия.
ГАРЕТ: Это значит, что ты работала с настоящими психами?
ДЕНИЗ: Слово “псих” – обидное для моих пациентов, поэтому я бы не хотела его использовать.
ГАРЕТ: Ясно. Ты не так плоха, как я думал.
ДЕНИЗ: Не понимаю. Что ты имеешь в виду?
ГАРЕТ: Психиатр – это уже ближе к настоящему врачу. А психология – бред.
ДЕНИЗ: Не веришь в психологию?
ГАРЕТ: Пока человек не начал слышать голоса, он вполне может сам справиться со своими проблемами.
ДЕНИЗ: То есть, ты бы мог сам себе помочь?
ГАРЕТ: А зачем мне себе помогать? Со мной все в порядке. Я здесь только потому, что обещал Большому Брату. И потому, что мои никчемные соседи считают, будто я встаю на путь исправления.
ДЕНИЗ: Большой Брат волнуется за тебя. Он считает, что у тебя возникли проблемы с тем, чтобы встроиться в общество.
ГАРЕТ: Нет.
ДЕНИЗ: Нет?
ГАРЕТ: (спокойно) Нет.
ДЕНИЗ: О чем бы ты тогда хотел поговорить?
Гарет приподнимает одну бровь.
ГАРЕТ: Разве ты не должна сейчас копаться во мне и заставлять говорить о разных интимных вещах?
ДЕНИЗ: Нет, Гарет, я бы никогда не стала так делать. Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Мы будем говорить только о том, о чем ты сам захочешь.
ГАРЕТ: О. Хорошо. Как насчет поговорить о... не знаю... (с издевкой) Карибском кризисе?
ДЕНИЗ: Если ты действительно хочешь – давай поговорим. Я не эксперт в истории, тебе придется давать мне подсказки. Может, расскажешь, с чего там все началось?
Гарет барабанит пальцами по подлокотнику дивана.
ГАРЕТ: Глупо.
ДЕНИЗ: Ну, нет – так нет.
ГАРЕТ: У тебя есть парень?
ДЕНИЗ: У меня... Нет, у меня нет парня.
ГАРЕТ: Почему? Вся в работе? Нет времени на личную жизнь? Комплексы?
ДЕНИЗ: Мне нравятся девушки.
ГАРЕТ: А. Девушки тоже нет?
ДЕНИЗ: Неа. Ты правда хочешь узнать о моей личной жизни?
ГАРЕТ: Это странно?
ДЕНИЗ: Мне кажется, ты хочешь узнать что-то, что помогло бы тебе обидеть меня. Я не права?
Гарет молчит.
ДЕНИЗ: А у тебя есть девушка?
ГАРЕТ: (фыркнув) Нет.
ДЕНИЗ: Почему ты смеешься?
ГАРЕТ: Такая очевидная хитрость – зайти издалека, чтобы влезть в душу. Раз ты местный психолог, ты смотришь шоу. Ты знаешь, что я и Бет встречались какое-то время. Ты знаешь, что это больше не так. Но делаешь вид, будто не в курсе.
ДЕНИЗ: Я бы не стала делать выводы о твоей личной жизни, только посмотрев часовой выпуск шоу. Мне хотелось узнать об этом лично от тебя, а не от монтажеров, которые могут правильно склеить те или иные моменты.
ГАРЕТ: (смотрит вниз, опустив голову) Я и Бет... Я хотел использовать ее, чтобы поднять себе рейтинги. Я даже не понял, когда все зашло слишком далеко. Когда она стала для меня чем-то большим. Теперь я не могу спать. Не могу есть. Не могу нормально общаться с людьми. Мне кажется, будто из меня вытащили какой-то огромный кусок, и я никогда не буду прежним, и...
Проводит пальцами по глазам.
ДЕНИЗ: Гарет, мне так жаль. Я сочувствую твой боли.
ГАРЕТ: (подняв голову) Ни черта ты не сочувствуешь.
У него совершенно спокойное выражение лица.
ГАРЕТ: Я бы мог сейчас рассказать, как влюбился в корову, в Рика или в помидорный куст – и ты бы мне “сочувствовала”.
ДЕНИЗ: Хм. Хочешь знать, что я сейчас чувствую?
ГАРЕТ: Ну?
ДЕНИЗ: Мне обидно, что ты пытался меня обмануть.
ГАРЕТ: (ехидно) О, я сочувствую.
ДЕНИЗ: Но мне правда интересно, как бы ты рассказал про свою влюбленность в Рика.
ГАРЕТ: А для тебя много не надо, чтобы ты поверила. Ох, я и Рик... Даже и не знаю, в какой момент его пронзительные глаза стали для меня такими привлекательными... Его руки, ноги, задница, и все такое... привлекательное!
ДЕНИЗ: Интересно. Думаешь, я бы поверила?
ГАРЕТ: (усмехнувшись) Ну, пока что ты веришь всему, что я говорю.
ДЕНИЗ: Но я поверила в твои слова про Бет, потому что они звучали не так, как слова про Рика. Они звучали так, словно ты знаешь, о чем говоришь. Словно тебе не нужно было придумывать, что сказать.
ГАРЕТ: Полный бред.
ДЕНИЗ: Да, наверное. Извини, мне просто захотелось поделиться своими мыслями. Сменим тему?
ГАРЕТ: Карибский кризис, чтоб ты знала, начался с ракет под боком у коммунистов. В шестьдесят первом, если не ошибаюсь, году мы...
Через час Гарет выходит из комнаты-дневника. У него на лице то ли усталость, то ли раздражение. Но, выйдя в гостиную, он надевает совсем другую маску.
ТАРА: Ого, ты выжил! Как успехи?
ГАРЕТ: Это было познавательно. Я старался. Не знаю, получилось ли что-то.
ШЕЙН: Что вообще за хрень этот психолог? Он на тебя давил?
ГАРЕТ: Нет. Это очень милая девушка, и она была добра ко мне. Выслушала все мои мысли, не посмеялась над ними.
МЕРЛ: (презрительно) Психологи – развлечение для богатых ушлепков.
ГАРЕТ: Я тоже так думал, Мерл, поверь. Но, очевидно, в этом что-то есть. Потому что я чувствую себя иначе. Извините, мне нужно прогуляться...
Уходит из дома.
АНДРЕА: То ли опять нас за нос водит... То ли ему там прочистили мозги.
ШЕЙН: Могли и прочистить. Психологи – жесть. Нас в участке постоянно проверяли. К нам приезжал психолог и проводил что-то типа тестирования и собеседования.
МЕРЛ: И почему ты еще не в дурке, несчастный?
ШЕЙН: Я все тесты на отлично проходил!
ТАРА: Ой, не ври, там отметки не могли ставить.
ШЕЙН: А если б ставили – у меня были бы пятерки.
Мишонн выглядывает в окно. Гарет убирается в курятнике.
МИШОНН: По крайней мере, он занят чем-то полезным.
