— Ты очень горячий, — хрипло выдохнула бардесса, — и умелый…

Лидия тихо рассмеялась, инстинктивно наклонив голову и прижимаясь к руке жреца.

— Не зря ты мне понравился…

— Стараюсь, леди, — Юстиэль шутливо поморщился, не убирая руки и продолжая гладить лицо своей любовницы. Разметавшиеся по подушке волосы, блестящие глаза и чуть приоткрытые губы делали её действительно красивой. Такую хотелось не выпускать из постели сутками.

— Но я привыкла не только получать удовольствие, — бард уперлась в плечо жрецу, намереваясь толкнуть и опрокинуть на спину, — Давай я сделаю тебе приятно… поверь, тебе понравится…

Целитель думал всего пару мгновений. После чего выпрямился, подчиняясь упиравшейся в плечо руке, и перекатился на спину, так и оставшись лежать в такой позе.

«Ну что же ты…» — укорил Юстиэля внутренний голос, на что жрец лишь потянулся обеими руками к своему лицу, убирая сползшие на глаза волосы и скрывая секундную хмурость, одолевшую его.

Лидия не заметила. Она сползла вниз, покрыв грудь и живот целителя мелкой россыпью поцелуев.

Устроившись у мужчины между ног, она обхватила губами его достоинство. Проворный язычок скользил по члену, лаская и раззадоривая.

Юстиэль глухо застонал и чуть выгнул спину, упираясь затылком в подушку. Губы раскрылись сами собой в немом протяжном «о». Открыв глаза, целитель понял, что комната порой делает один оборот вокруг своей оси, потому снова закрыл их. Едва дыша, чтобы сдержать рвавшиеся наружу стоны, он осторожно шевельнул бёдрами, двинувшись навстречу губам, приносящим такое удовольствие.

Почувствовав «ответ», Лидия стала действовать активнее. Движения стали резче, быстрее и напористее. Она намеревалась довести мужчину до самого пика удовольствия в короткое время, и тем самым показать, насколько она хорошая любовница.

Целитель не стал сопротивляться стремительно подступающему оргазму. Довольно долгие постельные утехи завели и его самого, тело очень хотело разрядки. Сладкая судорога скрутила весь низ живота, концентрируясь в одной пульсирующей точке, и крохотными зарядами тока побежала вверх по пояснице и до самых лопаток. Юстиэль порывисто выдохнул и тотчас схватил ртом порцию воздуха.

В отличии от Теи, Лидия отстранилась в последний момент. Белёсая жидкость расплескалась по телу жреца и частично постели, но судя по всему, бардессу это не заботило.

— Ванная напротив, — довольно потягиваясь, произнесла девушка.

— Ух ты… — довольно вздохнул целитель, не спеша вставать. Лишь когда дыхание более-менее выровнялось, он сел на постели, а затем и вовсе встал.

Дверь в ванную отыскалась без проблем. Спустя несколько минут Юстиэль, одолеваемый сонной ленью, вернулся в спальню.

Лидия уже успела облачиться в некое подобие ночной рубашки и вольготно расположилась на постели.

— Оставайся на ночь… Вдруг у тебя возникнут ещё… вопросы, — хмыкнула бардесса, кивнув на свободную подушку.

— Мне ещё предстоит вписать ваше имя в летопись, леди, — многозначительно усмехнулся целитель и подошёл к кровати. Доспехом и одеждой в частности он решил пренебречь, забравшись на постель обнажённым. Устроившись на боку рядом с Лидией, Юстиэль укрыл пояс пледом и положил руку под голову.

— Но вопросы оставим на завтра?

— На завтра, так на завтра… — потянувшись, как сытая кошка, Лидия удобнее устроилась на подушке и прикрыла глаза. Обниматься со своим случайным любовником она явно не собиралась.

Целитель вздохнул и закрыл глаза. Страсть спала, и стало совсем неуютно. Подобные «приключения» были чем-то далёким, из прошлой жизни. Чем-то, что Юстиэль старательно пытался изжить. А теперь ещё предстояло обдумать, как повести утренний разговор в нужном направлении, чтобы добиться желаемого без жертв со стороны невиновных даэвов.

«Это тебя с каких пор беспокоит такая ерунда?» — едва не подпрыгнув от внезапной мысли, жрец торопливо подавил её и решил до утра не думать ни о чём, а просто попробовать выспаться.

Под утро Лидия явно замерзла, потому что проснулась она, страстно прижимаясь к жрецу в поисках тепла. Хотя теперь он показался ей не таким тёплым, как вчера вечером. Некоторое время бард молча разглядывала лицо своего любовника, а потом всё же решила позвать по имени и разбудить. Лежать просто так ей было скучно.

— Сарто… просыпайся! Уже утро…

«Сарто? Какого… эээ…», — пробуждение было неожиданным. Юстиэль вздрогнул и открыл глаза. События миновавшего дня и вечера медленно прорисовались в памяти.

— Доброе утро… — он сонно улыбнулся Лидии и потянулся всем телом, чувствуя желание выпить кувшин воды залпом и росшее в груди ноющее чувство. Всё было куда хуже, чем он думал, вечерней дозы хватило совсем ненадолго.

— Доброе, — девушка протянула руку, ласково касаясь лица целителя, — Как спалось? Уже часов десять, обычно я встаю раньше…

Лидия оглянулась на окно, через которое в комнату проникали солнечные лучи и качнула головой.

— Ну надо же, опоздала на совещание…

— Они поймут, когда увидят книгу с летописью и снимками, — подавив зевок, уверенно заявил Юстиэль и подполз чуть ближе, ластясь к гладившей руке. И повисла тишина, нарушаемая только звуком дыхания.

— Лидия, я… не хочу мешать тебя с остальными офицерами, которые и в половину не так талантливы, — вдруг вздохнул целитель и заглянул в глаза девушке. Его собственный взгляд лучился преданностью и восторгом, пусть и чуть мутными после сна. — Есть одна идея…

— Ммм? — бардесса замерла, останавливая движение, — Какая идея?

Убрав руку, она приподнялась на локте, глядя на целителя сверху вниз заинтересованным взглядом. Лидии явно польстило желание жреца выделить её особым образом.

— Нужен необычный поступок, что-то такое… такое… ммм… — он сощурился, прикусив губу. Между бровей легла небольшая складка, демонстрируя крайнюю сосредоточенность. — Осады, поединки… убитые асмодиане… балаур! Да мне страшно представить, сколько их у тебя в табеле, — жрец издал благоговейный вздох, —, но всё не то.

Юстиэль умолк, снова задумавшись. Вдруг его лицо просветлело от осенившей его идеи, он даже щёлкнул пальцами, вскинув брови.

— А может… — он коротко глянул на бардессу и тотчас отвёл взгляд, крайне неуверенный в посетивших мыслях, — есть ли границы твоей власти и связей? .. — осторожно спросил целитель, пока не решаясь озвучить придуманное.

Лидия самодовольно фыркнула.

— Вряд ли. Ко мне прислушиваются на советах, даже сам военачальник не решается спорить, когда я на чём-то настаиваю. Так что можно сказать, что моя власть безгранична… — бардесса плотоядно ухмыльнулась, — Но тебе-то это зачем?

— Летим в Элизиум, — тотчас оживился Юстиэль, снова улыбаясь, теперь уже в предвкушении. Он перекатился на спину и рукой прочертил широкую полосу в воздухе, словно изображая текст на странице. Вслед за пальцами остались тонкие серебристые завитки.

— Офицер спасает обречённого, доброта Юстиэля во плоти… — озвучил он громкий заголовок будущей летописи, — вытащишь кого-нибудь из подземной темницы? А я сделаю снимков и напишу об этом.

Жрец снова лёг на бок и уставился на Лидию.

Лидия пожевала губы, в задумчивости глядя туда, где целитель «рисовал» по воздуху. Отказываться вроде было уже поздно, но…

— Сарто, ты понимаешь, что в темницу под Элизиумом не попадают просто так? Там содержат только самых опасных преступников и изменников. Это не очень хорошая идея, доказывать мою власть таким образом.

Целитель вздохнул, но не утратил запала.

— А ещё я знаю, что туда прячут неугодных, — тихо проговорил он и растянулся на спине, сложив обе руки на груди, — наверняка можно найти кандидата и обыграть так… — Юстиэль перешёл на скучающий тон, словно говорил очевидные вещи: — Проведя десятки ночей без сна, благородный офицер Лидия докопалась до правды и доказала невиновность несчастного или несчастной… — жрец фыркнул, искоса глядя на девушку: — Останется только подставить имя.

Лидия задумалась. На этот раз пауза затянулась. Она прикидывала варианты, и взвешивала своё желание «выделиться» или всё-таки упечь ненавистную жрицу за решетку на веки вечные. Иных «неугодных» в темнице пока не было, и бард знала это лучше всех.