Варвара не любила возвращаться поздно.

Во-первых, осень в Питере никогда не отличалась дружелюбием, а к вечеру вообще превращалась в склочную хабалку, щедро отвешивающую оплеухи порывами промозглого ветра и плюющую моросью вслед.

Во-вторых, фонари горели через два на третий, и в глубине дворов приходилось брести почти на ощупь, загребая ногами палую листву и определяя лужи по отблескам лунного света в них.

Итак, в позднем возвращении домой соединялись два ненавистных Варваре состояния – холод и тьма. И потому она торопилась, очень торопилась поскорее оказаться дома. Хотя дома ее никто не ждал, полгода уже не ждал…

Деда не стало в начале весны. И больше Вороной ее никто не называл. Да она никому бы и не позволила такую фамильярность.

Однажды, услышав от деда ее прозвище, соседка по лестничной клетке, Светлана Игоревна, незатейливая пятидесятилетняя бухгалтерша, решила, хихикая, обратиться к Варваре:

– Ворона, а вам уже пришел счет за квартиру?

На что та, приветливо улыбнувшись, ответила:

– Нет еще, Лампада Игоревна.

Соседка, поперхнувшись, втянулась в свою квартиру.

Варвара ухмыльнулась – сейчас она и вправду походила на ворону: зябко сгорбившись в пальто цвета мокрого питерского асфальта, втянула голову в плечи, прячась от пощечин ветра, и то и дело поводила длинным носом, словно клювом, выискивая под ногами местечко посуше.

Петляя между лужами и кучами прелой листвы, она приближалась к своей парадной. Сегодня над дверью даже горела тусклая, но тем не менее такая теплая и приветливая лампочка без плафона.

Вдруг из кустов справа метнулась стремительная маленькая длинная тень и пристроилась у ног Варвары, двигаясь параллельным курсом. Отшатнувшаяся было девушка притормозила, чтобы разглядеть спутника.

Им оказался кот, рыжий, поджарый и весь какой-то удивительно аккуратный. Кот, увидев, что она замедлила шаг, тоже сбавил ход, но при этом не мяукал, не заглядывал ей в глаза – не делал вообще ничего, что обычно делают бездомные коты. Однако и домашним он явно не выглядел.

Варвара удивилась, но решив, что на уютной кухне за чашкой горячего чая с медом и мятой удивляться гораздо удобнее, поспешила к дверям. Кот тоже ускорился.

У самой парадной девушка решила, что все-таки пора прояснить ситуацию, ибо по поведению кота было не понятно, чего он, собственно, хочет и куда направляется.

– Эй, приятель, ты потерялся?

Рыжий котяра окинул ее таким взглядом, что Варваре сразу же стало ясно – такие коты не теряются, причем нигде и никогда.

– Ты куда идешь?

Опять снисходительный взгляд желтых глаз. Варваре даже на минутку стало стыдно своей человеческой тупости.

– Тебе нужно сюда?

Кот тяжело вздохнул и склонил голову набок.

Варвара неуверенно пожала плечами и открыла дверь перед котом.

– Ну заходи…

Кот неспешно прошествовал в парадную, за ним вошла девушка. Дверь захлопнулась.

– Тебе в какую квартиру? – поинтересовалась Варвара, поскольку бросить кота прямо у входа ей уже было неловко.

Кот уставился на нее немигающим пронзительным взглядом. И молчал.

– Слушай, друг, я не могу долго ждать. Я замерзла, устала, и вообще есть хочу. Веди, куда тебе нужно. Я даже позвоню в дверь твоей квартиры. Надеюсь, хозяева тебя ждут.

Кот вздохнул еще раз и двинулся вверх по лестнице. Следом за ним топала Варвара.

– Эй, слушай, если тебе наверх, то, может, лучше на лифте поедем?.. Хотя, наверное, на лифте ты не сможешь сказать, какой этаж. Ладно, веди, Сусанин.

Так не торопясь они поднялись на второй этаж. Кот подошел к квартире № 14 и сел перед дверью.

– Ты ничего не перепутал? – опешила Варвара. – Это моя квартира. Подумай еще раз!

Кот подумал, но с места не сдвинулся.

– Нет, друг, извини, ужин с котами в моем меню сегодня не значится. Надеюсь, ты просто ошибся дверью. Спокойной ночи!

Открыв дверь, Варвара перешагнула через рыжего кота и захлопнула ее перед его носом.

«Странно, – подумала она, снимая пальто, – он даже не рвался в квартиру, не мяукал, не скребся в косяк».

Скорее на кухню, руки под кран, чайник на плиту. Дед категорически не признавал электрических чайников, считая, что настоящий чай любит живой огонь. Варвара не возражала, тем более мрачной осенью и студеной зимой огонь плиты еще и согревал их небольшую уютную кухоньку.

И как-то на Новый год она подарила деду веселенький пузатый чайник со свистком и алыми маками по оранжевому полю. Дед ужасно обрадовался и уверял, что теперь чай станет не только вкусным, но и несказанно полезным. Насчет полезности Варвара была абсолютно согласна: один взгляд на оранжево-алый брюхатенький чайник рождал ощущение маленького личного солнца, согревающего своим видом их кухню, а содержимым – их с дедом изнутри.

Наконец-то она приземлилась за столом, взяла в руки любимую широкобедрую чашку с горячим медово-мятным чаем и прикрыла в упоении глаза. Из чашки пахло солнцем, летом, горячим лугом… и прежней спокойной жизнью с дедом.

Варвара уже немного оттаяла, пошевелила пальцами в мягких пушистых тапках с ушками неопознанного животного. Тапки в виде ушастых мордочек подарил дед и сказал, что на рынке продавщица уверяла его, что это сказочный зверь, приносящий удачу. Тапки выглядели, на взгляд Варвары, как гибрид смеющегося опоссума с удивленной лошадью. Но были теплыми, а главное – «дедовыми».

Тепло и мысли о деде привели Варвару в умиротворенное состояние. Она даже решила приоткрыть один глаз. И взгляд ее уперся прямиком в рисунок на чашке. На нем был весьма авангардистски, но вполне узнаваемо изображен рыжий кот.

Варвара уставилась на чашку, вздохнула. Кот не исчез.

Она встала и подошла к двери. Немного подождала, собираясь с духом, и распахнула ее.

Рыжий кот был там. Он тоже никуда не исчез, как и кот с чашки. Сидел на коврике, аккуратно сдвинув в кучку все четыре лапы. И смотрел на дверь. Точнее, теперь на Варвару, застывшую в проеме.

И ждал. Варвара сразу поняла, что он ждет приглашения. Вероятно, воспитание не позволяло ему врываться в дом к девушке без ее на то волеизъявления.

– Слушай, я не могу тебя пригласить в дом. Я не готова сейчас обзаводиться близкими существами. А если я тебя возьму, точно привяжусь к тебе! У меня пока другие планы. И вообще, я, может, скоро уеду в Москву. Куда я тебя дену?

Кот внимательно слушал и даже, как ей показалось, пару раз согласно кивнул.

– Ты не похож на бездомного. Значит, где-то тебя ждут хозяева. И судя по твоему виду, они неплохо за тобой ухаживали. Вспомни, где ты жил до сих пор?

Кот закатил глаза и уставился в потолок. Варвара подняла взгляд. Обычный беленый потолок лестничной клетки. Жилище кота там не значилось.

Варвара стала зябнуть, запахнула поплотнее кофту и переступала мохнатыми тапками, предательски теряющими тепло на холодной лестнице.

– Я прошу тебя – уходи! Мне не нужен сейчас кот. И никто мне не нужен! – она почти сорвалась на крик.

Кот впервые мигнул, хвост его печально скользнул по коврику. Потом он поднялся, переступил на два кошачьих шага левее, сошел с коврика и уселся на бетонном полу скорбной спиной к Варваре.

Она в сердцах хлопнула дверью. Вернулась на кухню. Чай остыл и уже не пах летним лугом и счастьем. Варвара отодвинула чашку и опустила голову на скрещенные на столе руки. Было стыло – на кухне и на душе. И еще не давал покоя этот рыжий кот!

Она рывком распахнула дверь. Кот был там, сидел на ледяном полу и смотрел в стену напротив. Но Варвару он даже не оглянулся.

– Ну фиг с тобой, заходи! – сдалась она.

Кот не шевельнулся.

– Ты так и будешь тут сидеть?

Молчание.

– Да что ж ты душу-то мне мытаришь! Никаких нервов на вас на всех не хватит. Еще ты теперь будешь выдрючиваться! Заходи, сказала. Холодно мне! Заболею и умру, ты виноват будешь!