— Конечно-конечно, — Билл поспешил испариться и смотреть куда угодно, только не на ее голую спину. — Я дверь прикрою.

Он неловко помахал на прощание, хотя соседка и не могла видеть его, и поспешил к себе. Когда он, наконец, оказался дома, облегчению его не было предела. Он даже зачем-то закрыл дверь на щеколду и набросил цепочку, клятвенно пообещав себе больше не выходить из квартиры даже на балкон. Ему нужно было привести свои мысли в порядок.

Билл посмотрел по сторонам и нашел свою сумку, чтобы выудить из нее телефон. Ему еще нужно было сделать несколько важных звонков. Однако, как только аппарат оказался в его руке, как по заказу, из него раздалась громкая мелодия, а корпус мощно завибрировал, извещая своего хозяина о том, что кто-то очень усиленно желал слышать его прямо сейчас. Глянув на дисплей, парень страдальчески выругался.

— Вот блин… Почему именно сейчас? Я должен был морально подготовиться…

Надпись на дисплее гласила: «Рой Кернер». Фотография отца зловеще мигала с экрана. Билл нехотя нажал на «ответить».

— Алло, — как можно спокойнее поздоровался он.

— Почему ты не позвонил, как приехал? Мать уже начала беспокоиться, — раздался оттуда сухой голос вместо приветствия.

— Я был занят, пап. Я бы в любом случае вам набрал.

— Да. Где-нибудь через неделю.

Билл проигнорировал шпильку. Он со вздохом сел на кровать и откинулся на мягкое покрывало, а заодно попытался убедить себя говорить ровнее. В пределах комнаты они с отцом вспыхивали очень быстро, но оставалась надежда, что по телефону процесс горения пойдет чуть медленнее.

— Ты уже успел понять, что ты не выживешь сам в большом городе? Или тебе нужно еще несколько дней? — ехидно поинтересовался Кернер-старший, когда молчание в трубке затянулось примерно до тридцати секунд.

— Спасибо за поддержку, пап.

— Да не за что. Я все еще считаю, что ты там и двух недель не протянешь без того, чтобы захотеть все бросить и вернуться обратно.

— Мы уже об этом говорили, — Билл устало протер лицо рукой, — я уезжаю и прекращаю тебе докучать своим присутствием. А ты не лезешь в мою жизнь.

— Я не пытаюсь давить на тебя, сын. Я просто говорю тебе, что ты всегда сможешь вернуться. Лучше одумайся пока не поздно. Пока жизнь там не сломала тебя.

Билл почувствовал, что начинает закипать. Это переливание из пустого в порожнее длилось уже примерно год, с того момента, как он впервые заговорил о переменах.

— Пап, можно мне маму? — устало попросил он. — Я не хочу, чтобы мне сейчас промывали мозг, от него итак мало, что осталось.

На том конце ничего не сказали. Трубка просто щелкнула и через несколько секунд молчания в ней раздался уже другой голос, мелодичный и женский.

— Как ты там, мой хороший?

— Хорошо. Любуюсь видом из нового окна. Ничего не случилось, доехал нормально, меня не ограбили, не убили… Разве что только мозг съели, но это уже так, мелочи.

— Тебе самому есть, что поесть? — насмешливо спросила мать. — Ты уже оплатил квартиру?

Парень переложил трубку в другую руку.

— Мам. Я тут от силы пару часов. Давайте я хотя бы попытаюсь разгрузить сумки, а уж потом буду думать, чем заняться.

— Конечно, просто ты же знаешь, мы с отцом волнуемся за тебя.

— Волнуется он. Он волнуется только о том, не надумаю ли я вернуться, к его несчастью, — горько заметил Билл.

— Ты несправедлив, сынок. Просто отцу надо дать немного времени, чтобы он привык к тому, что ты уже вырос и тебе нужно больше личного пространства.

— Ну, вот теперь, когда я не рядом, у него будет время подумать об этом, — так же сухо, как и Кернер-старший, заметил Билл.

В трубке раздался тяжкий вздох. Мама всегда расстраивалась, когда разговоры шли в такой манере.

— Ладно, — наконец изрекла она. — Рада, что у тебя все в порядке. Если что…

— Мы с отцом всегда тебе рады, бла-бла-бла… — закончил за нее Билл, рассеянно изучая потолок. — Мам? Давай закроем эту тему.

— Хорошо. Но ты звони, если что, — уже тише добавила женщина.

— Угу. Пока. Передавай от меня Сэму привет. Я привезу ему косточек, когда решу вас навестить, — Билл не стал ждать прощания. Он просто нажал «отбой», не задумываясь о том, насколько невежливым мог показаться этот его жест. Внутри снова начала бурлить горечь. Родители никогда не верили в возможность жизни где-то за пределами Дакоты. И, что самое плохое, они не верили в то, что их сын достоин лучшего.

По правде сказать, одной из причин переезда был именно этот пункт, ведь Рой Кернер так и не нашел в себе сил смириться с тем, что вряд ли смог бы заставить сына прожить жизнь по своим правилам. Билл собирался приложить все усилия, чтобы доказать им, что он все может сам, хотя он и не был горд тем фактом, что пришлось расстаться с родителями, хлопнув дверью со словами «я скорее поменяю мир, чем то, что у меня внутри».

Он пролежал на кровати еще несколько минут, просто собираясь с мыслями и думая, с чего стоило бы начать, и постарался отогнать от себя неприятное ощущение, навеянное телефонным разговором. Парень только теперь понял, насколько на самом деле устал. Но он все еще питал надежды, что хотя бы сегодняшний вечер закончится спокойно.

Немного отдохнув, он встал и предпринял вторую попытку разобрать чемоданы. Катастрофа представляла собой бедствие вселенского масштаба, потому он не стал откладывать в долгий ящик и еще примерно с час таскал, выгружал, разносил вещи, которые решил оставить при себе в этой новой жизни. Его одежда заняла свободное место в стенном шкафу. Он расставил некоторые свои книги и подключил компьютер. Билл как раз вспомнил, что ему нужно прикупить еще кое-что для работы, как вдруг в дверь громко постучали.

От неожиданности парень дернулся и изо всех сил приложился головой о нижний край столешницы.

— С-с-с… — тихо и с ненавистью прошипел он, потирая затылок. — Да вы что, издеваетесь?! — Кернер притаился, чтобы стоявший в коридоре ни в коем случае не подумал, что дома кто-то есть.

Это не очень-то помогло.

— Билл? Ты там? — раздался из-за двери тихий и вкрадчивый голос.

Кернер офигел второй раз. Он не мог придумать никого, кто знал бы его имя и, тем более, мог бы звать его таким образом. Любопытство снова начало толкать его на великие свершения. Парень тихо подкрался ко входу, чтобы удовлетворить свое любопытство.

— Би-и-илл? — все тот же мурлыкающий тембр. — Пожалуйста, открой мне. Меня зовут Аманда, я твоя соседка.

Нет, нет, нет, нет! Никаких соседей. Пожалуйста, только не сегодня! — как был, на карачках, Кернер принялся пятиться обратно в комнату, неуклюже сдавая задним ходом. Будь эта девушка хоть мисс Вселенной, это ничего не изменило бы.

— Билл, Грег сказал, что ты вернулся, твоя дверь хлопнула только один раз, когда ты возвращался от Фиби, — донеслась до парня еще одна настойчивая реплика.

Челюсть встретилась с полом еще раз. Под дверью туда и сюда проскользила тень. Было похоже, что девушка ищет способ заглянуть в квартиру через щелку и не собирается уходить. Она снова постучала.

— О, черт, — тяжко вздохнул Кернер. И затем, уже громче: — Одну минуточку, я иду.

Волны ее настойчивого ожидания почти ощутимо касались его кожи, пока он медленно тянулся к цепочке.

— Прошу прощения, я разбирал вещи и не слы… — слова застряли на полпути, когда парень все же открыл и увидел, кто к нему ломился с таким усердием.

Девушка за дверью была безумно красива. Не очень высокого роста, с темными, гладкими волосами, она напоминала какую-нибудь известную фотомодель, которые в больших количествах сверкали прекрасными улыбками с обложек гламурных изданий. Именно такая улыбка и расцвела у нее на лице, как только новый сосед образовался на пороге. У парня моментально пересохло во рту. Что касается гостьи, она не растерялась в возникшей неловкой ситуации.

— О, как хорошо, ты как раз такой, каким я тебя представила, — она не стала дожидаться приглашения и, плавно покачивая бедрами, вплыла в квартиру, — иначе и быть не могло!