В дверь глухо постучали.

— Не заперто, — буркнул Альварес, продолжая поджигать взглядом коврик возле двери.

— Альфредо, старый лис, — в щель просунулась улыбающаяся голова в кепке, надетой козырьком назад. — Как твое ничего?

— Ничего хорошего, — парировал домовладелец, прикладывая к губам толстую сигару. — Сделай одолжение, зайди внутрь, пожалуйста.

— Да, это как раз то, что я хотел сделать. Собственно, я пришел за твоим долгом.

Альварес молча вынул из-под сиденья бумажный пакет из супермаркета и бросил его человеку. Тот поймал посылку и поспешно пересчитал содержимое.

— Здесь половина, — резюмировал он, когда поднял глаза, — где остальное?

— Пока нет. Получишь на следующей неделе, — хрипло выдохнул Альварес.

Глаза человека сузились.

— Это не торги, Альфредо. Ты ведь понимаешь это? Я даю тебе деньги на скупку квартир не задарма.

— Я сказал, отдам на следующей неделе, — повторил Альварес, не глядя на посетителя.

— Ты смотри. С этим шутки очень плохи. Вскоре эта золотая жила может прекратить свои поставки.

Альварес сжал челюсти. Через секунду он уже стоял напротив человека, прямо и открыто заглядывая в его глаза.

— Берто. Ты мне угрожаешь?

Толстяк изобразил елейную улыбку. Глаза двух мужчин встретились на секунду, однако же Альварес выдержал эту игру и не стал отводить свой взгляд. Берто сдался первым.

— Ну почему же сразу «угрожаешь»? Угрожал бы я тебе, если бы навел на твою контору налоговую полицию, от которой ты так лихо уклоняешься, но я молчу. А мое молчание стоит дорого.

Альварес с трудом пересиливал себя, чтобы не вцепиться улыбающемуся толстяку в ворот рубашки. Он хотел бы вытрясти из него всю душу, но его отвлек шум щелкнувшей собачки. Оба мужчины резко обернулись к двери.

— Томас? Что ты здесь делаешь? — холодно спросил мистер Альфредо, увидев, что его сын стоит в коридоре, но не заходя в квартиру.

— Полагаю, я тут живу, — напряженно отозвался парень. — А вот что делаешь ты?

Молчание воцарилось в мрачной, полутемной гостиной. Никто из присутствующих не проронил ни звука. Мистер Альфредо и представить не мог, сколько информации, которая не предназначалась для чужих ушей, слышал его сын.

— В любом случае, — прервал Томас вереницу его отчаянно несущихся мыслей. — Я ухожу. У меня нет никакого желания оставаться здесь.

Он быстрым шагом пересек комнату и схватил свой баскетбольный мяч. Через минуту и следа его присутствия уже не было в квартире.

Мистер Альфредо тихо выругался. Для Берто же вся эта ситуация казалась более, чем забавной.

— Ну надо же, — громогласно рассмеялся он. — Томас снова здесь. Мне кажется, что в один прекрасный день он вспомнит все, что ты сделал для него и проболтается. Смотри, чтобы твой мальчишка держал язык за зубами. А не то сидеть тебе, Альфи, доживать свои дни на казенной даче.

— Пошел вон из моей квартиры! Вон! — закричал мистер Альфредо и схватил мужчину за шкирку. Через минуту громогласный смех Берто был слышен уже из коридора. А мистер Альфредо так и остался стоять, клокоча от злости в темноте прихожей.

Спасибо огромное Ксении, которая помогает бетить этот текст и дорогим читателям, которые на забывают отписываться

========== 5. Плохой день. ==========

Томас зло бросил мяч в корзину. Тот с гулким звуком ударился о щиток, отскочил и покатился по земле. Парень вновь взглянул на окна своей квартиры. С годами его отношения с отцом не улучшались, и даже теперь, вернувшись после нескольких лет отсутствия, Том обнаружил все ту же картину: эгоистичный старый хрен, который делает деньги и не видит вокруг ничего, кроме своей выгоды.

Хорошее настроение испарилось, будто его и не бывало. Парень уже не думал, что решение вернуться в Сан-Франциско было удачным. Смотреть в глаза отцу не хотелось. Том ненавидел себя за то, что в этом мире ему было некуда деться — судьба всегда возвращала к одному и тому же. Это было ужасно несправедливо. На душе скребли отвратительные и очень настойчивые кошки.

Он поднял мяч и прицелился в кольцо еще раз.

— Можно составить тебе компанию? — раздался голос откуда-то слева.

Альфредо-младший поднял глаза. Уголок его губ слегка дрогнул. На краю баскетбольного поля стоял тот самый парень с одиннадцатого этажа, и по его внешнему виду тоже нельзя было сказать, что он доволен жизнью.

— Привет, — Томас лишь слегка прищурил глаза — настроение абсолютно отсутствовало. Билл кивнул ему в ответ.

— Я не помешаю?

Альфредо неопределенно пожал плечами, но не сказал ничего, а Билл замялся, не увидев в этом жесте прежнего дружелюбия. Сосед выглядел прохладным и отстраненным, но Кернер заставил себя думать, что ему так только кажется. Тонкими пальцами он расстегнул молнию на своей спортивной куртке и остался в одной майке. Том невольно скользнул взглядом по широким плечам и накачанным рукам. И резко отвел в сторону, когда брюнет вновь обернулся к нему.

— Неудачный день? — предположил Билл, забирая у Альфредо мячик.

— Ты себе не представляешь, — буркнул Том. — До такой степени, что и домой идти не хочется.

Кернер хмыкнул.

— А ты себе не представляешь, как я тебя понимаю.

Два молодых человека некоторое время молча перебрасывались на расстоянии. Билл ничего не говорил — после всех событий этого странного дня у него дико разболелась голова, а Том пытался сообразить, куда ему податься сегодня. О возвращении к Альваресу и речи быть не могло.

— Давай в «Двадцать одно»? Так интереснее, — предложил Билл и первым забросил мяч в корзину. — Смотри, я уже начал.

Томас вытер рукой пот со лба и решил поддержать инициативу.

— Давай. Но я предупреждаю, я тебя быстро сделаю.

Билл пожал плечами. Некоторое время прошло в напряженной битве, в которой каждый из парней пытался сделать прорыв и получить дополнительные очки. Билл не уступал Томасу, но тот все равно вырывался вперед за счет ловкости.

— Эй, так не честно! — засмеялся Билл, когда его совершенно бессовестно оттеснили в сторону.

— Это называется блок. Думал, я буду стоять и смотреть, как ты меня обыгрываешь? — Том обернулся и издевательски глянул на Кернера.

— Нет. Я так не думал, — брюнет исхитрился и увел у противника мяч. — Кстати, я тут вспомнил… Можно тебя кое о чем спросить?

Альфредо замер на секунду, упуская инициативу. Волоски на его загривке поднялись от напряжения.

— Это будет приличный вопрос?

— Конечно.

— Жалко. Ну, ладно, валяй, — пошутил он и обернулся к Биллу. Цепочка с армейским медальоном на его шее блеснула в лучах заходящего солнца.

Билл помолчал, пытаясь решить, будет ли правильно спрашивать о таких вещах, но любопытство съедало его до глубины души.

— Слушай… Ты не подумай ничего плохого, я ни в коем случае не хочу воспользоваться нашим знакомством… Просто…

— Просто?

— Ну, ведь мистер Альфредо — твой отец. А ты не мог бы попросить его немного пересмотреть наказание Фиби? Это действительно странно. Почему он так к ней несправедлив?

Лицо Томаса моментально потемнело.

— Билл. Ты себе не представляешь, во что лезешь. У Альвареса… В смысле, у моего отца… У него очень много секретов, которые он не рассказывает никому, в том числе и мне. Поверь, вести против него открытую военную кампанию просто бессмысленно. Я уже пытался.

— Пытался? — Билл удивленно поднял брови.

— Да. Несколько лет назад. Фиби не рассказывала тебе?

— Нет. Мы вообще с ней не трогали эту тему. Она только дала понять, что вы не очень ладите. Это так?

— Не совсем. Мы просто делаем вид, что друг для друга нас не существует. Ее — для меня. Меня — для нее, — глухо отозвался парень. — Это не очень приятная история. Я пытался вмешаться, и, в результате, мне пришлось покинуть это место. Очень надолго, — мрачно закончил Том. Мячик снова проскользнул в кольцо. — Хотя, Фиби и остальные, наверное, до сих пор считают меня предателем.

На этот раз твердая резина с шумом ударилась о землю. Ни Том, ни Билл не попытались двинуться с места. Последний все еще был немного удивлен той прохладности, которую увидел сейчас в лице этого молодого человека.