Она протянула морскому волку пачку в 16 тысяч евро.

— Спасибо огромное! — и все увидели, как умеет радоваться этот воин.

Подошла Анна Никитична.

— Мария Родиславовна ждет к ужину. Я отвезла, — сказала женщина. — Мы-то с Димой хотели здесь вас покормить, но…

Потом обратилась к мужу:

— Ты совсем замучил Андрея Петровича. Совесть-то поимей!

Она вынесла воды, Андрей умылся, надел рубашку и кроссовки.

— Ты, Никитична, не ворчи, а скажи-ка спасибо Вере Яновне. Она нам дала денег на новый катер, большой и мощный.

— Ой, спасибочки! Ах, Верочка, ах, красавица наша! Господь услышал мою просьбу. Он ведь, — она показала рукой на мужа, — замучился вовсе ремонтировать «Ласточку».

— Я рада! И рада, — Вера посмотрела на мужчин, — что флигель новый подрастает и хорошеет.

— Петрович запроектировал и в уме рассчитал крыльцо и террасу. — Рассчитывает и запоминает шахматные партии, — добродушествовал моряк.

Вера посмотрела на Андрея:

— Я же просила тебя работать с матрицей осторожно, экономя силы…

— Я экономлю, — хмуро ответил Андрей Петрович.

По дороге к дому Верочка спросила:

— Ты, Андрей, как-то обмолвился, что в Вене у тебя есть знакомая. Сокурсница.

— Да.

Он подустал и шел вялой походкой, все еще широко расставлял ноги.

— Расскажи, кто она, как зовут? Дети есть? — Вера Яновна взяла мужчину под руку.

— Зачем тебе это сейчас знать? Хочешь все-таки поехать? — удивленно спросил Андрей.

— Нет, не поехать. Так, строю планы.

— Её зовут Ольга Сергеевна, она искусствовед, культуролог, сына зовут Сергей, он — психоаналитик.

Шедшая рядом Иришка ойкнула и, теряя равновесие, взялась обеими руками за локоть сестры.

— У тебя телефон с собой? Знаешь её номер?

— Номер, конечно, знаю, а телефон в моей комнате, в усадьбе.

Младшая сестренка заметно ускорила шаг, а Вера, наоборот, остановилась позвонить, вспомнив что-то:

— Алло, Платоныч? Я забыла попросить тебя увезти меня в 9 утра. Может быть поедут также Андрей Петрович и Ириша. Они собираются купить авто. У тебя ведь в Питере есть специалист по автомобилям. Вот и прекрасно. До завтра.

— Ну чего ты встала? Потом бы позвонила, — торопила старшую сестру младшая.

Зайдя в дом, троица сразу поднялась в комнату к Андрею. Тот сделал звонок Ольге:

— Привет, Оленька! Как дела?… Вы в Венеции… Еще день… А Сергей с тобой?… Нервничает, утопил свой телефон?… Да… Дай ему трубку, если он рядом… Привет, Серёжа! Не удивляйся моему вопросу: познакомился ли ты в Венеции с одной очаровательной девушкой из Питера?… Как зовут?… Правильно — Ирина… Страдаешь? То-то же, психотерапевт. А хочешь сейчас с ней поговорить?

Девушка, вся красная лицом, со вспотевшим лбом, дрожащими руками выхватила из рук Андрея телефон, и пока она добежала до своей комнаты, было слышно:

— Как утопил?… А я… чуть не умерла тоже!.. Когда?… Запиши мой номер…

— Ключи совпадений помогают нам и сейчас! — тихо сказала Верочка, нежно глядя в глаза мужчине.

— Мне нужно переодеться, — Андрей начал расстёгивать рубашку.

— Дай я помогу.

Её руки уже расстёгивали брючный ремень.

— Как ты был хорош на плоту! Широко расставленные ноги, обе руки держат длинное… весло. Ты движешь им, конец весла чуть ниже твоего живота… твердое… туда сюда, туда сюда… хочу… нет, сейчас же. Экспресс!

— Это «весло» называется гребень… — Андрей целовал её шею.

— Как эротично… Гр…ебень, — она уже манипулировала руками и губами под животом мужчины и вздыхала- Гр…ебень…

«Да» — подумал весело мужчина, — опытный лингвист всегда заглянет глубже в…корень…и в…суффикс…» Ему было хорошо!

Когда парочка вошла в столовую, Иришка бросилась обнимать и целовать сначала сестру, а затем Андрея Петровича.

— Ох, удивительный вы человек! И милый! Вы творите чудеса! Я так счастлива, так благодарна, — и вдруг секундная пауза, — хм, от вас пахнет Верочкиными духами.

Всем стало неловко. Мария Родиславовна строго посмотрела на младшую внучку, покачала головой:

— Взрослые, благовоспитанные девочки должны иметь больше ума и такта, — тихо сказала она на немецком языке, самом подходящем для выговоров.

Андрей быстро нашелся и пошутил, пожав плечами и перефразируя Ломоносова:

— Широко простирает парфюмерия запахи свои в тела человеческие.

Пани Мария попросила мужчину наполнить бокалы. Встала, держа свой бокал в руке и ласково обводя взглядом присутствующих.

— Дети мои! Мне эта озорница, — она посмотрела на Ирину, — сказала уже два слова о своем венецианском романе и о том, как эта веселая парочка, — она посмотрела на Веру и Андрея, — нашла след Сергея. И мое обоняние тоже чует, что в атмосфере скопились какие-то добрые крохотные ангелочки-амурчики. За любовь! — выпила и села, что-то буркнув по-польски.

— Что она сказала? — спросил Андрей Иришку на ушко.

Та ответила ему тоже на ухо:

— Бабулино любимое: «Тяпну еще двадцать капель и завяжу». Каждый вечер перед сном она говорит это о валерьянке.

Андрей снова приблизил губы к ушку девушки:

— Между прочим, ваше ушко тоже источает какой-то нежный аромат. А губки горячие!

Девушка вновь коснулась губами уха мужчины:

— Вы добрый и мудрый. Извините меня за…

— Чего вы шепчитесь за столом? — недовольно спросила пани Мария.

Вера Яновна тоже недоверчиво поглядывала на покрасневшие щеки сестры и масляные глаза друга.

— Я пытаюсь выучить несколько слов по-польски, — рассмеялся Андрей.

— Ну, ну, — добродушно сказала бабуля, — а какие у вас, друзья, планы на завтра?

— Я уеду сразу после завтрака. С Платонычем договорилась, — сказала Вера.

— И я хочу, — просительно, глядя на бабулю, сказала младшая внучка. — Мне нужно на пару дней.

— Я тоже с вашего позволения на пару дней…Прогулы отработаю. Да, Платоныч, видимо, едет с нами на весь завтрашний день, — сказал Андрей Петрович, заискивающе глядя на тетушку.

— Не переживайте за меня. Мы с Анной вполне управимся и без вас. Авто хотите купить? — прищурилась пани Мария. — Правильно.

После ужина Верочка заявила:

— Я, ребята, катастрофически не высыпаюсь. Мне нужен… — она замялась.

— «День бревна»! Это такой ежемесячный праздник, когда, расположившись уютно на диване, следует созерцать что-то невинное, отдавшись милому и лукавому одиночеству. Рекомендую, — наставительно изрек мужчина.

— А позволительно к этим невинным радостям добавить винные? — Вера отпила из бокала вина.

— К правильному употреблению вина в «День бревна» нужен талант и опыт, — снова наставительно изрек Андрей.

— Давайте назначим следующее воскресенье, — подняла руку Ирина.

— «Одобря…м!» — подняли руки остальные.

— Я пойду в библиотеку, почитаю, может там и засну. Принеси, пожалуйста, туда постельное белье, сестрица. И я первая иду в ванную.

— Я вторая, — сказала Иришка.

— Я третий. Извини, Ирина, какие у Сергея планы?

Иришка вовсе не сочла такой вопрос от старого друга семьи Сергея бестактностно. Наоборот, обрадованно пыталась объяснить.

— Я успела понять лишь в общих чертах. Волновалась. Да и он все обо мне спрашивал.

— И все-таки, — улыбаясь, настаивал Андрей, — вы же проговорили минут пятнадцать. Хотя разговор влюбленных… малоинформативен.

Он чуть не сказал «малосодержателен». Его побуждало непростое любопытство, он как-то подспудно намеревался связать свои планы и планы Сергея.

— Сергей собирается в октябре-ноябре переезжать в Питер. А вот надолго ли, он не знает. Документы готовы пока на год. Жилье здесь есть, на Благодатной, возле Парка Победы. Нужна работа, кабинет психоаналитика. Он создал очень перспективную методику работы с клиентами. Эта методика заложена, увязана в дорогостоящем приборе, в создании которого принимали участие разные специалисты. Ни прибор, ни техническую документацию ему на кафедре не отдают. И потом…его мама не хочет возвращаться в Россию. В Австрии у нее и высокая пенсия, и страховки, и классное медицинское обóлуживание… Да и квартиру, и две машины достойно не продать. В общем, она будет ждать как сложатся дела у сына.