Похожесть сумок для дам является темой острой, а уж лица тем более. Большая опасность, Андрюша! Фу, медведь неуклюжий.

— Я недавно по телевизору смотрел «Игру в бисер», тема была «Ромео и Джульетта» Шекспира. Среди приглашенных литераторов была одна сотрудница журнала «Вопросы литературы», Елена. Мне… я…, мне запомнилось ее лицо.

— Понравилось, хотите сказать, — не отставала женщина. — Что понравилось?

— Да, — честно признался мужчина.

— Красивая? — напирала Вера.

— Очень необычное лицо, очень притягивающее.

— Очень любопытно. Раньше мужчины сравнивали мое лицо с ликом Марии Магдалины, английских королев Позднего Ренессанса, наконец. — Женщина рассмеялась. — «Вопросы литературы» тоже ничего. Я же бабулина внучка.

— Да, да, именно так… английских королев. — Довольно пылко подтвердил доцент истории.

— Хорошо, поскольку вы говорите о лице этой Елены Прекрасной с таким искренним чувством, я отнесу сравнение на счет комплимента. Хотя… хотя лучше было бы сказать в мой непосредственный адрес…

— Я еще успею, — он смутился вновь.

Вера взяла Андрея под руку.

— Я голодна, а вы?

Тот только что сообразил, что ничего не ел с самого утра.

— Давайте обойдем Казанский, там в двух шагах замечательный и модный ресторан «Рибай».

Парочка прошла мимо памятника Барклаю — де — Толли. Мужчина поднял голову: что-то смутно шевельнулось в сознании… Князь посмотрел вниз, кивнул. «Фу ты! Это от духоты, — подумал Андрей. — а может он подсказал мне нечто скрытое пока от яви?» «Да ладно, пустяки, — уже весело рассуждал он, — у одного фельдмаршала всегда есть что сказать другому».

Ресторан и правда был хорош! Они прошли через зал на террасу, где было уютно и прохладно, сели за столик. В зале мужчина обратил внимание на «фишку»: под музыкальный аккомпанемент официанты, молоденькие парни и девушки в клетчатых униформах, двумя рядами с подносами танцевали, разнося еду. Классно, слаженно!

Быстро подошел мальчик-официант, благородством внешности напоминающий дворцового пажа. Подал меню. Ирина отложила его.

— Не уходите, мы готовы сделать заказ. Вы разрешите, Андрей, предложить вам ужин на мой вкус?

Тот кивнул. И спросил официанта:

— А шеф-повар с поварятами также танцуют у плиты?

— Конечно, — засмеялся мальчик. — Только у них «латина»: румба, когда готовят горячее…

— Милый дружочек, — прервала его женщина, — пожалуйста, побыстрей: нас ждут в мэрии. Две солянки, два стейка, бутылочку белого, сухого, тосканского вина.

«Дружочек» поклонился и убежал.

— Про мэрию вы серьезно?

— Как вы про танцующего шеф-повара. Так, есть же «волшебные» слова: пожалуйста, спасибо, мэрия, наконец. Мы и правда спешим. Я отлучусь на пару минут, «попудрю носик».

— Я тоже, «почищу перышки».

— Вот-вот, нужно успеть купить вам «другие перышки». Трость! — указала она пальцем, когда он уже чуть не ушел без нее.

— Ох, конечно, я полюбил вашу трость с первого взгляда.

— Заметно.

Когда Андрей вернулся, Вера стояла поодаль и с кем-то разговаривала по телефону. Андрей рассматривал ее.

Короткие рыжеватые тонкие волосы. Прическа — «карэ» с подвернутыми к шее кончиками волос. Шея высокая, с отчетливыми голубыми жилками на белой коже. Нос прямой, чуть горбинкой. Щеки немножко скуластые, ноздри и щеки иногда слегка подрагивали, как у породистого скакуна. Все эти «чуть» и создавали особый шарм. Но больше всего завораживали глаза! Редкие глаза! «Изюминка»! Большие, серо-голубые, но очень яркие. Чуть выпуклые, в которых то горячо вспыхивали, то тихонько мерцали серебристо-холодные огонечки. Рот маленький, с красивым изгибом губ, который сочетал в себе и пресловутый «бантик» и вздернутые кверху уголки. Манера разговора была в большей мере медлительной и тихой, как бы задумчиво и неохотно произносились короткие реплики. Иногда эмоциональная подоплека реплик становилась выразительной и об этом сразу давали знать и дрожание щек, и подрагивание ноздрей. Заметно было также, что в спокойном, задумчивом состоянии глаза ее были полуприкрыты. Но вдруг, раз — и вспыхивали как у прожектора, с которого сорвали заслонку. И еще одна прелестная черточка: Вера, в моменты, когда разговор приносил ей удовлетворение, вытягивала губки, быстро и кратко, как будто целовала пролетающую бабочку.

Андрею нужно было остудить фантазию, и, как обычно, он резко «приземлял» ее: «Просто переполнена изюма. Не женщина, а «ромовая баба!» «Как в детстве: свежая, теплая, источающая сладкий, липкий медовый сок и запах».

Наш герой все-таки «плыл»… Да и немудрено!

Телефонный разговор затягивался. Но, наконец, женщина присела за столик, подняла свой бокал.

— За знакомство, Андрей! Предлагаю перейти на «ты». Это для дела. Объясню чуть позже.

— Хотя и не выполнен весь церемониальный порядок, соглашусь с тобой, Вера.

Они выпили по полбокала.

— Какой порядок? Что ты имеешь в виду? — лукавила женщина.

— А поцелуй-то? — хитрил мужчина.

— Ах, Боже мой! В тебе столько юношеского! За это поцелую.

Вера встала и подошла к Андрею. Тот тоже встал, и они расцеловались в щеки.

— А в тебе, милая Верочка, столько привлекательного! А в нашем путешествии столько увлекательного и загадочного! За удачу!

— «В чарку с вином, ласточки, не уроните комок глины!» — добавила Вера известное хокку.

Поужинали и вышли на улицу.

— Сейчас мы направимся за нарядами для тебя. Мужчины не любят бывать в магазинах, но все произойдет быстро, ты и не заметишь.

Так обещают стоматологи, собираясь удалить больной зуб.

— Тут недалеко припаркована моя машина, и я знаю один замечательный бутик мужской одежды.

При слове «бутик» у Андрея и вправду заболели зубы. Он скромный.

— 10 -

Они подошли к ярко-красному кабриолету. Зубная боль усилилась. Вера жестом пригласила Андрея в машину. Тот никогда не ездил в таких шикарных машинах с такими интересными женщинами. Женщина набрала чересчур большую, как показалось ему, скорость, и он пригнул голову. «Да — подумал, — права Ирина. Роковая женщина. Надо держаться, надо привыкнуть». Чтобы «упростить выражение», как говорят математики, он поднял трость вертикально, как флагшток, и громко запел: «А ну-ка, песню нам пропой веселый ветер, веселый ветер, веселый ветер, моря и горы мы обшарим вокруг Мальты, найдем все клады, что зарыты там».

«Роковая» женщина послала ему воздушный поцелуй. Андрею стало легко с Верочкой. У этой чаровницы было чувство юмора, а это важно и в деле, и в любви, и вообще, в жизни. Сам он умел быстро попадать в «свою тарелку» в любой, достаточно доброжелательной компании.

— Ты не боишься сквозняка? Поешь во все горло!

— Нет, я боюсь собственной «ветрености». С тобой.

— Да чего там бояться: повеет холодом — сбросим газ.

«Она еще и умница! Остроумные женщины — такая редкость! Это уже не изюм. А какой-то рахат-лукум».

И белое, сухое тосканское вино нужно человечеству.

Остановились у магазина с нескромным названием «Эгоист». Вера Яновна посмотрела в зеркало, поправила прическу, брызнула на себя духами, и парочка вошла в магазин. При этом женщина сама уверенно и спокойно распахнула дверь, с прямой спиной, взглядом царицы и походкой «от бедра», вошла первой. Мужчина в подражание ей тоже поправил свою «джеймсбондовскую» прическу, сделал холодно-равнодушное выражение лица и, придерживая тростью дверь, вошел в этот ковчег эгоизма и респектабельности.

Внутри оказалось довольно просторно, и работал кондиционер. Вещей, казалось, было немного. Кое-где элегантно располагались манекены, полки и вешалки с немногочисленными брюками, рубашками… и всякая мелочь: сумки, ремни, запонки и пр. Больше всего места в центре зала занимали четыре кожаных огромных кресла и столик между ними.

К гостям мгновенно подошла ухоженная дама лет 40, за руку поздоровалась с Верой (видимо, они были знакомы), кивнула Андрею и коротко профессиональным взглядом посмотрела на мужчину сверху-вниз.