— Тогда кто?

— Догадайся.

— Ты хочешь его отправить на смерть вместо себя?

— Не я хочу. Это — его идея.

— Я тебе не верю!

— Он сам тебе скажет об этом.

— Тогда веди меня к нему.

— Прямо сейчас?

— Да.

— Хорошо. Матфея брать не будем — ему совсем не обязательно знать это, а, тем более, записывать для потомков.

ОН

Иисус сказал, что на днях все решится. Ну, и слава Богу. Мне пора заканчивать мой путь. Все детали мы обговорили.

Конечно, смерть на кресте — не самая приятная вещь. Но, с другой стороны, неужели я слабее тех разбойников, что римляне распинают десятками по всей стране? Потом, крест — весьма удачный знак. Основатель новой веры, несущий крест как символ вечной жизни, и умерший именно на кресте — это просто подарок судьбы. Я не могу быть повешен или съеден дикими зверями.

Небеса знали, куда меня вести. Именно здесь закончится мой путь, и именно здесь начнется новый этап в жизни человечества. Звучит, конечно, высокопарно. Но это так. И гордости мне не добавляет — в душе лишь боль и чувство страха перед теми безднами, в которые мне довелось заглянуть, когда я был на грани безумия.

Я не знаю, почему мне выпала такая участь. Я мог бы прожить обычную жизнь, как и все, перейти в новую жизнь и постепенно получать новые истины и откровения. Но кто-то решил, что я должен сразу перешагнуть через несколько ступенек, и теперь даже смерть не только не избавит меня от невесть откуда свалившегося знания, но и усугубит его. Ибо, оказавшись в новой жизни, я эти бездны увижу еще более четко и рельефно во всей их ужасающей неизбежности. И мои знания будут постоянно опережать мои возможности их восприятия.

Впрочем, все это будет в будущем. Сейчас же мне надо достойно встретить предстоящие испытания. Если Бог будет милостив, он в последние часы одарит меня безумием. Хотя надеяться на это не приходится: основатель новой веры должен умереть достойно. Иисус, конечно, сильный человек, и он мог бы эту задачу выполнить не менее, а, быть может, более достойно, чем я. Но это было бы несправедливо: ведь это я вторгся в их мирную жизнь, пусть, и не по своей воле.

Последнее время я почти не выходил из своей комнаты. Мне приносили еду, питье, убирали. Где я находился, меня не интересовало, да и не имело никакого значения.

Дверь отворилась, я не обратил на это внимания, продолжая лежать, отвернувшись к стене.

— Христос!

Я сразу узнал голос Иуды. Повернулся. Он был не один, вместе с Иисусом. Я спустил ноги с постели. Иисус сказал:

— Вы поговорите, а я подожду в соседней комнате.

Мы остались одни. Иуда кашлянул.

— Христос, как ты?

— Ничего, нормально.

— Мне Иисус сказал…

— Все правильно он тебе сказал. Вопрос решен, и не может быть пересмотрен. В детали я не вдавался, это вы обсудите с Иисусом.

Мы помолчали. Иуда спросил:

— Мы больше не увидимся?

— Это как Господь решит. Но, скорее всего, нет.

— Тогда прощай.

— Прощай.

Я встал, и мы обнялись.

— Как твое настоящее имя?

— Теперь это не имеет никакого значения.

ОН2

— Вчерашние беспорядки — это ерунда. На такое римляне мало обращают внимания. Подумаешь, евреи подрались! — Пришел отряд, разогнал дерущихся. Всего-то дел… Совсем другое, как ты сказал, бунт или подстрекательство к нему, а еще лучше — подготовка восстания. Здесь уж прокуратор церемониться не будет.

— Какое восстание? Жалкие кучки разбойников, называющих себя борцами…

— А как тебе такой вариант? В назначенный день и час готовится захват города. Для этого в горах организуются отряды повстанцев. Они проходят спешное обучение приемам городского боя. В кузнях куются ножи, мечи, секиры, пики — все это низкого качества, но для первого боя сгодится. Как бы ни была сильна римская пехота, но потери с ее стороны все равно будут. А раз будут потери, то будет и захваченное оружие, причем, отменное. Отряды незаметно просачиваются в город вместе с караванами и поденщиками. По сигналу сразу в нескольких местах города завязываются бои. Наиболее легкая добыча — это городская стража. На помощь повстанцам приходит городская беднота, организацией которой уже сейчас занимается находящийся в городе разбойник Варавва. Римляне не выдержат многочисленных ударов и будут вынуждены отступить в цитадель, вокруг которой замыкается плотное кольцо осады. В самом начале восстания захватываются и запираются городские ворота, чтобы римляне не могли отправить гонца за подмогой. В цитадели, с ограниченными запасами пищи и воды, римляне долго не продержаться… Как тебе такой план?

— План хорош, только где все те силы, которые могли бы его осуществить?

— Их нет, но это неважно. Главное, что есть план и есть человек, который его разработал и хочет реализовать.

— И кто же он?

— Иисус Христос.

— Ерунда. Прокуратор этому не поверит. Ведь у него есть свои шпионы, которые доносят ему обо всем. Подготовка отрядов не может пройти незамеченной. К тому же, Иисус Христос проповедует идеи мира и любви.