Маршал призвал президентов понять необходимость демонтажа предприятий, чтобы тем самым лишить Германию средств производства как базы войны и помочь Советскому Союзу восстановить разрушенную войной экономику: «В Германии останутся отрасли, необходимые для удовлетворения бытовых нужд населения. Он проинформировал, что «вся индустрия в зоне союзников будет демонтирована по общему плану и разделена между союзниками, остальное будет уничтожено. Для того, чтобы занять рабочих и специалистов в советской зоне, СВА оставляет несколько сот предприятий, ранее намечавшихся к демонтажу, в Германии, но под советским флагом». В заключение маршал предложил проводить подобные конференции ежемесячно[99].
В записи министра-президента Мекленбурга В.Хеккера этот сюжет выступления Г.К. Жукова выглядел так: «Гитлеровский фашизм нанес миру, и особенно России, такие глубокие раны, что немецкий народ нужно лишить возможности еще раз развязать войну. Поверьте, что нужда велика не только в Германии. Опустошения в России столь велики, что миллионы людей еще живут в землянках, так как их жилье разрушено. Если мы демонтируем предприятия тех областей промышленности, которые были использованы или могут быть использованы для войны, то это необходимо, с одной стороны, в целях компенсации пострадавшим странам, а с другой стороны, в целях предотвращения будущей войны. Вы можете быть уверены в том, что все это делается не из чувства мести, а по причине упомянутой необходимости. В целях оказания вам помощи мы воссоздадим, несмотря на это, несколько сот предприятий в советской зоне оккупации, чтобы дать работу и возможность существования, однако эти предприятия должны будут работать под нашим руководством»[100].
В соответствии с приказом Главноначальствующего СВАГ от 30 июня 1946 года было создано Управление внутренних дел, призванное ликвидировать профессиональное чиновничество, которое еще при Веймарской республике было основой германской бюрократической государственной традиции, а при нацистском режиме вообще дискредитировало себя. Некоторые немецкие исследователи считают, что наряду с земельной реформой и огосударствлением экономики устранение профессионального чиновничества с его привилегиями стало важным революционным актом по преобразованию общественных отношений в советской оккупационной зоне[101].
Приказ Главноначальствующего СВАГ 100 от 16 октября 1945 вода запрещал особые льготы в денежных окладах для чиновников высшего ранга, как это традиционно практиковалось в Германии в прежние времена, и уравнял их с окладами служащих. Это вызвало возражения буржуазных партий, которые во время обсуждения проекта конституций в ландтагах земель зимой 1946-47 гг. предлагали восстановить особые права немецкого чиновничества.
Некоторые немецкие деятели были недовольны — справедливо или несправедливо — отдельными мерами советских властей в отношении практики замещения административных должностей, незаконными арестами и другими действиями, которые они считали недемократическими. В знак протеста против этих мер отдельные немецкие деятели легально или нелегально выезжали в западные зоны. В октябре 1947 года покинул свой пост министра-президента Тюрингии и выехал в Западную Германию доктор Р. Пауль. В руководящих кругах СВАГ этот случай вызвал тревогу и опасение, что подобное может повториться и в других землях.
С юристом Р. Паулем я знаком, так как был переводчиком на нескольких его беседах с начальником СВА Тюрингии генералом И.С. Колесниченко. Еще во время пребывания в Тюрингии американских властей он был назначен бургомистром г. Геры, и в начале июля 1945 года он, как официальное лицо, встречал вступавшие в город советские войска. При Веймарской республике Пауль являлся руководителем организации Немецкой демократической партии в Восточной Тюрингии.
Доктор Р. Пауль на посту министра-президента Тюрингии сменил в середине июля 1945 года назначенного американцами правительственным президентом Тюрингии доктора Г. Брилля. — бывшего узника концлагеря Бухенвальд, соавтора знаменитого «Бухенвальдского манифеста», принятого в апреле 1945 года узниками освобожденного концлагеря. Политическая деятельность Брилля по объединению «демократических социалистов» не соответствовала планам СВАГ, и он был отстранен от должности.
СЕПГ активно выступала за формирование «нового типа корпуса немецких чиновников», в результате чего их состав был существенно обновлен. Это не могло на первых порах не сказаться па качестве и оперативности в их работе. Так, в Саксонии по состоянию на февраль 1948 года из 200 тысяч служащих почти 60 процентов работали на своих новых должностях только после мая 1945 года. Причем, половина из них была членами СЕПГ. Все органы СВАГ активно поддерживали эти меры СЕПГ в отношении обновления государственного аппарата.
Старые чиновники-профессионалы заменялись антифашистами, получившими образование на специальных курсах и были преимущественно членами СЕПГ. Например, в Саксонии из 19542 служащих по состоянию на февраль 1948 года 60 процентов стали таковыми только с 1945 года и 50 процентов из них были членами СЕПГ. Во главе Управления внутренних дел был поставлен старый антифашист, член КПГ, Э. Решке. Однако в июле 1948 года его сменил К. Фишер, который в период Веймарской республики работал в военном отделе КПГ, а, будучи в Советском Союзе, стал офицером Красной Армии. В Германию вернулся в мае 1945 года[102]. При К. Фишере в советской зоне началось строительство немецкой народной полиции, в структуре которой находилась и политическая полиция во главе с коммунистом Э. Мильке.
Личный состав народной полиции к 1949 году насчитывал 75 тысяч человек, в их числе с 1946 года были пограничники (в 1948 г. — 9 тыс. человек) и с 1948 года — казарменная народная полиция (50 тысяч человек). Кадры для этой полиции готовились в специальных школах, преподавателями которых были бывшие офицеры вермахта из Национального комитета «Свободная Германия», а с сентября 1949 года по октябрь 1950 года около 150 офицеров полиции, по данным немецких исследователей, были подготовлены в военных академиях Советского Союза.
Степень и характер контроля и регламентаций деятельности немецких государственных органов, политических партий и общественных организаций со стороны центральных инстанций СВАГ подтверждается наличием 647 приказов, выпущенных по данным немецких авторов, за период с 1945 по 1949 год. Около 22 процентов из них были посвящены вопросам развития промышленности и столько же — аграрным. Многие из оставшихся 50 с лишним процентов относились к вопросам общественного порядка и культуры.
Несомненно правы немецкие авторы капитального справочного труда о советской оккупационной зоне, утверждавшие, что в первые годы ее существования, как и в последующие, (после образования ГДР), «политическая и правовая система советской оккупационной зоны все более и более отдалялась не только от общегерманской демократической государственной традиции, олицетворением которой была Веймарская Республика, но и от специфически германской социалистической традиции. Вместе с тем в некоторых сферах, например, в конституциях земель, после 1945 года советская оккупационная зона в большей степени опиралась на традиции Веймарской республики, чем в западных зонах. Но после 1948 года государственные, политические и общественные структуры в советской оккупационной зоне усилиями прибывших из советской эмиграции немецких коммунистов становились все более похожими на советские». На этой ниве немецкие «активисты первого часа» и «русские профессора первого часа», как окрестили немцы высококвалифицированных сотрудников СВАГ, работали рука об руку.
* * *
Одной из сложных политических проблем послевоенной Германии, беспокоивших всех немцев, была проблема восстановления единства Германии и непосредственно связанный с ней вопрос об образовании центрального общегерманского правительства как органа, призванного символизировать объединенную Германию.
