Ульяна не сразу сообразила, о чём это он.
– Что? Простите…
– Ты присаживайся. Разговор у нас с тобой будет долгий и неприятный, – произнёс Акула без теним жалости. Во взгляде читалась огненная смесь удовольствия, надменности, циничности.
– Я постою, – неуверенно отказалась она.
– Так значит, я специально тебя заваливаю? – повторил учитель, медленно покачиваясь на стуле взад-вперёд, скрестив руки на груди, от чего рукава белой рубашки, казалось, не выдержат напряжения его бицепсов.
До Ули наконец-то дошёл смысл сказанного им. Дожидаться ответа преподаватель не стал и злорадно продолжил:
– Твоя мама звонила мне сегодня. И любезно объяснила мне, что ты считаешь, это я виноват, раз ты ни черта не знаешь.
Ульяна почувствовала, как лицо вспыхивает огненным пламенем. Ей хотелось экстренно исчезнуть, испариться, провалиться сквозь землю. Лишь бы не стоять здесь и сейчас под пристальным взглядом Акулы.
– Я только одного не пойму. С чего ты решила, что я специально занижаю тебе оценки? – учитель поднялся со своего стула. И вставив руки в карманы брюк, стал расхаживать по кабинету. Уля же боялась даже дышать, не то, что шевелиться. Он зачем-то направился к двери, и Уля даже уловила запах его одеколона. Когда учитель прошёл подле неё, она вдруг подумала: «Протянешь руку, и Акула оттяпает кисть целиком.»
– Раньше у меня всегда были хорошие оценки, – произнесла Ульяна в свою защиту, но голос прозвучал предательски тихо и надрывно. Физик вернулся к столу, опершись на край своим задом. Он скрестил руки и ноги и теперь походил на телеведущего из таких передач, как «Пусть Говорят» или «Мужское и Женское».
– О да, я в курсе. Ознакомился с твоей успеваемостью за прошлый год, – с сарказмом продолжил он, – А давай поразмыслим логически, ваша престарелая учительница Зоя Филипповна завышала тебе отметки. Тебе стоит принять этот факт. Уж и не знаю зачем она это делала. Может из жалости, может из-за доброты душевной, но со мной этот трюк не прокатит.
– Неправда, – всё что могла вымолвить в свою защиту Ульяна. Она ощущала себя голой перед взбешённым быком, готовящимся кинутся на неё в любую секунду.
– Ладно, – его голос звучал совсем не по-доброму. Юрий Олегович решительно полез в ящик своего стола, – Спор бессмыслен. Давай здесь и сейчас ответишь на несколько вопросов, – он вытащил из ящика учебник по физике за десятый класс. У Ули немного отлегло от сердца. В физике она не дуб-дубом. – Возьми лист или… устно хочешь ответить? – Физик протянул ей чистый лист, и Уля нерешительно его приняла, усаживаясь за первую парту. В голове пронеслись тысячи абсурдных мыслей. Ведь можно было просто не приходить. Сбежать и всё. Завтра физики нету. А до следующего урока он возможно и забыл бы про неё. Она взглянула на преподавателя и поняла, что ничего бы он не забыл. Если бы она не пришла сегодня, то завтра он выловил бы её возле школы ещё до занятий и.… И что? Убил бы? Изнасиловал? Что?
– Что такое электрический заряд? – голос физика вырвал её из собственных мрачных рассуждений. Уля поспешно отыскала в сумке карандаш и начала строчить ответ. – Кратко, пожалуйста, – подождав несколько минут, продолжил, – Закон Кулона.
Уля помнила всё, что было пройдено за десятый класс. Поэтому она не сомневалась, что справиться. Эта уверенность придала ей энергии и на какое-то мгновение она даже забыла о том, что находится в кабинете один на один с Акулой. Вскоре учитель перестал обращаться к учебнику и стал брать вопросы прямо из головы.
– Закон Ома для переменного тока. Формулы только. Закон электролиза. Тоже формулы.
Последние два задания – задачи. Не слишком сложные, но покорпеть над ними всё же пришлось. Физик сам забрал исписанный листок. Несколько минут нахмурено проверял. Что-то чиркал красной ручкой. Уля не могла прочесть по его лицу, справилась она или нет.
– Три из семи, – с довольным видом он вернул Уле лист, – Я думаю, ты и сама понимаешь, что это значит.
Уля заглянула в листок, исчирканный красной пастой. Не тронуты были, лишь первое определение и две формулы. Всё остальное оказалось решено неправильно. Значит, так и есть бывшая физичка и в самом деле завышала ей отметки. И она по заслугам получает трояки.
***
Домой Уля вернулась в полном опустошении. Она хотела поговорить с мамой и попросить, чтобы она впредь не вмешивалась в её дела, но увидев усталое и измученное лицо матери, сжалилась над ней. В конце концов она хотела сделать, как лучше.
– Опять мальчик пропал, – не дожидаясь расспросов, произнесла мама. – Сегодня весь день пришлось проездить по его знакомым и родственникам. Полдня провела в школе, расспрашивая одноклассников. Это полный аут, я тебе скажу. Добиться чего-то от детей толкового невозможно. То одни видели его на пустыре, другие возле школы. И это всё приблизительно в одно и то же время. Кто-то вообще не заметил, что его не было в школе. Не дети, а полнейшее недоразумение. – Причитала мама, одновременно разогревая в микроволновой печи магазинные блинчики с творогом и выкладывая их на приготовленные тарелки.
Добрая Мама Лиза или Елизавета Егоровна Игея (сослуживцы дали ей прозвище – Иголка) – офицер полиции розыскного отдела.
– Ника уже спит, – полушёпотом произнесла мама. На часах было всего восемь вечера. В этом вся прелесть того, что сёстры учатся в разные смены. Ника в первую, Уля во вторую. И в принципе они практически не пересекаются, только вечером и в выходные. Это огромный плюс, для всех. Матери не приходится выслушивать разборки, как это бывало раньше, – Как дела? – Она разлила по кружкам молоко и уселась за стол.
– Нормально, – произнесла Уля, хотя голос выдавал, что это неправда.
– Я же сегодня звонила твоему физику…
Уля хотела было спросить, откуда ей вообще известен его номер, но тут же сама на него ответила. Офицер полиции может достать любой номер.
– Вроде адекватный порядочный человек, – продолжала мама. – Сказал, что поможет тебе подтянуться. Он ничего не говорил тебе?
Уля ответила не сразу. На самом деле сейчас ей хотелось кричать и бить посуду, но послушная девочка в ней победила.
– Ага, заставил меня выполнить работу, – тяжело вздохнув, ответила она.
– И как?
– Плохо. Из семи вопросов я смогла решить только три правильно.
Мама заботливо погладила дочь по голове.
– Значит, нужно просто больше заниматься.
– Я постараюсь, мам.
Прежде чем уснуть, Уля практически полчаса проворочалась в постели. Лунный свет освещал комнату, так что ей не пришлось сегодня зажигать лампу на столе. Она уже начала видеть сон, как вдруг неожиданно правая рука, в области, куда обычно ставят реакцию на Манту, начала неприятно зудеть. Уля недовольно с усердием поскребла это место ногтями. Чесаться перестало, но то, что произошло потом заставило её буквально выскочить из пастели. Она уставилась на свою руку. Небольшой бугорок под кожей размером с горошину. Вот что она увидела. Хоть в комнате и не было достаточно светло, но образовавшуюся, неизвестно откуда, шишку на своей руке она разглядела отчётливо.
– Что за? – сердце бешено забилось. Под кожей ощущалось явное шевеление. Бугорок медленно поплыл вверх. Ульяна накрыла его ладошкой, будто прихлопнула комара. Она ещё подумала, что она спит и это всего лишь часть сна. Подняла ладонь, с опаской оглядывая свою руку. Ничего. Бугорок исчез. Точнее… (её поправил внутренний голос) спрятался внутри мышц. Жуткое ощущение, знаете ли.
IV
– Игея! – проорал Юрий Олегович, стоило Ульяне переступить порог кабинета физики. Похоже, он не просто был зол, он был взбешён. Таким Уля не видела его никогда. Она застыла на одном месте, боясь сделать и шагу. Что могло случиться за два дня? Контрольных работ не было.… И с чего это Акулов теперь орёт на неё при всём классе, что аж вены на шее вздулись?