- Тебе плохо? – участливо поинтересовался мужчина.
- Ошейник снят, но раны еще болят, - назло всему миру отозвался баст.
Филипп застал друга оцепеневшим, в пустой квартире, с разлохматившейся косой и пустотой в застывших глазах.
- Фил? – удивление все-таки промелькнуло во взгляде, когда юноша пропустил кентавра через иллюзорную панель входа.
- Со мной связались два удивительных создания, - Филипп непроизвольно облизал чувственные губы. – Парень и девушка, темнокожие, одинаковые и наверняка вкусные, как шоколадные палочки…
Барсик вдруг усмехнулся, словно проснувшись от шутки неисправимого кентавра.
- Кевин и Кора…
- У тебя, действительно, есть друзья в гареме, - уважительно заметил Филипп. – Они встревожены.
- Все отлично. Я просто не знаю, как теперь жить.
Барсик уселся в полюбившуюся позу – обхватив себя за плечи и подтянув колени, будто защищаясь от удара.
Филипп расположился напротив. Удивительные близнецы поведали ему о переменах в гареме, точнее, о его ликвидации. Но сообразительный кентавр знал, что басту необходимо выговориться самому.
Он не торопил. Заказал обед умной кухне. По мелькнувшему интересу в зеленых глазах понял, что парень не позаботился о еде. Молча наблюдал, как Барсик поглощал пищу, явно не чувствуя вкуса. Наевшись, баст сделал глоток из подсунутого Филиппом стакана с фрэшем и вдруг вздрогнул.
- Я даже не увидел его…
Барсик очнулся. Филиппа в очередной раз чуть не сорвало с места силой эмоций, с которыми друг выкладывал о последних событиях. На этот раз он не плакал, кошачьи глаза были сухи, но горели такой болью, что кентавр боялся смотреть в прекрасное страдающее лицо.
Барсик говорил так долго и с таким надрывом, что охрип. Филипп напоил друга горячим витаминным напитком, отвел в спальню и решил остаться ночевать, ведь его собственной Хозяйки не было в Сити. Благородная Леди имела бизнес по всему миру. Кентавр долго думал над ситуацией, в которой оказался друг. По всему выходило, что Барсику достались удивительные жизненные приключения.
И только за полночь чуткий Филипп услышал тихие всхлипы из комнаты со слабо светящимися стенами.
Барсик плакал тихо, по-детски размазывая слезы по щекам. Так горько, что у мужественного кентавра защемило сердце. Филипп прижал хрупкого юношу к своей рельефной груди. Барсик разревелся в голос, утирая нос о гладкую, пряно пахнущую мускусом кожу.
- Мой будущий малыш… - всхлипывал Барсик. – Я хотел сказать Хозяину… Может быть, он бы захотел видеться… потом…
Филипп удивленно поднял брови.
- Совсем с ума сошел? Большинство людей вообще не знают своих родителей. Это тебе так повезло – тебя взяла к себе мать и воспитывала сама. Но это скорее исключение! Жить в семье – антиобщественно. Только Элита может себе позволить.
- Это будет ребенок Отца Сити. Самый невероятный ребенок… - прошептал Барсик. Прозрачные капельки слетели с кончиков длинных ресниц.
- Чокнутый ты котенок, - тепло сказал Филипп.
Уставшего от потрясений и слез Барсика, укутанного в одеяло до торчащих ушей, наконец, сморил крепкий сон.
Филиппу понадобилось несколько дней, чтобы привести друга к эмоциональной стабильности. В ход пошли длительные разговоры, просмотр отвлекающих видео и полезные напитки с добавками, которые намешал специально для баста врач-андроид. Кроме ощущения бодрости и хорошего настроения, пахнущие мятой настои избавляли Барсика от подступающей время от времени тошноты. Филипп вместе с другом начал изучение файлов о беременности и скоро получил такие полные впечатления, что также ощущал приступы легкой дурноты.
Барсик смирился с мыслью о будущем ребенке, она согревала его и спасала от волн отчаяния и тоски по любимому Хозяину. Умный Филипп будто бы невзначай заметил, что нестабильное нервное состояние очень вредно для эмбриона, и Барсик вдруг испугался. Почувствовал ответственность за кого-то слабого, принадлежащего только ему. Баст осторожно гладил ладонями по тощему животу. Удивительная мысль, что ему доверена жизнь, заставила юношу улыбаться. Филипп, наблюдающий за эмоциями на лице друга, тихо выдохнул. Кажется, баст пришел в себя. В кошачьей силе духа он был убежден еще раньше.
Когда ослепительная Эва Вайолетт вернулась из удачной деловой поездки, Барсик был спокоен, задумчив, с иронией воспринимал физические недомогания. С Эвой, как прежней владелицей баста, уже связался юрист Хозяина и Барсику не пришлось в очередной раз пересказывать историю с гаремом. К тому же, юноше было немного стыдно перед матерью. Он знал, что Эва уважала успешных людей - тех, кто был способен добиться всего сам. Барсик внезапно оказался без престижного покровительства, упустил отличную возможность возвыситься, а это могло разозлить самолюбивую мать. Но Эва ничего не сказала, внимательно ознакомилась с файловыми документами, подтверждающими права на солидную собственность и свободу, и пристально посмотрела на сына. Совсем недавно супермодель вернула свой естественный колер и теперь, благодаря коротким черным волосам и прозрачно-серым глазам, сходство с сыном стало более заметным.
- Ты много получил от Отца Сити, - помолчав, сказала она и погладила сына по щеке.
Барсик поджал губы. В последнее время ласка вызывала неконтролируемое желание плакать.
– Видимо, ты произвел должное впечатление. Я видела его нового фаворита, - она недобро усмехнулась. – В Сити уже говорят об этом.
Юноша виновато дернул ушами.
- Я не понимаю, как все произошло. Киу… он красив и изыскан, но…
Эва положила пальчик на губы сына.
- Не думай. Не тебе размышлять о способностях отпрыска одного из высших кланов Бейдзина. Скорее всего, это политический брак. Мальчик очень хорош, - она покачала головой. - Не лучше тебя. Но в нем есть некая отстраненность. А ты, скорее всего, горел страстями. Я за тобой наблюдаю и вижу, что ты отдался чувствам. За эмоции всегда приходится платить, мой дорогой.
- Да… - Барсик непроизвольно прижал ладошку к животу. Эва удивленно проследила за жестом.
- А теперь с этого места подробнее, - внезапно изменившимся голосом, проникновенным и звучным, попросила она, подсаживаясь к Барсику поближе.
Сбивчивый рассказ сына Эва выслушала, не дрогнув ресницами, не задала ни одного вопроса. После того, как Барсик, едва сдерживая слезы, закончил свое повествование на посещении диагностической лаборатории, мать коснулась рукой ладони сына.
- Ты, наверное, думаешь, что я знала и не сказала о возможностях твоего организма? Я не знала. Тот, кто колдовал над твоим геномом, был непризнанным гением своего времени. Я желала дочь, но когда узнала, что будущий ребенок мужского пола, не стала ничего менять. Припоминаю, тот талантливый генетик обещал мне сюрприз. Но о твоих будущих способностях он ничего не рассказал, он вообще страдал… плохой коммуникацией. А я была молода и верила в гениальность.
Она посмотрела прямо в светло-зеленые глаза.
- Я верю в гениальность и сейчас. В тебя, мой мальчик.
Она обняла сына и ласково почесала за ушками. Барсик неожиданно для себя заурчал, прикрыв глаза, и подумал, что в сложной жизненной ситуации вдруг обрел поддержку родного человека.
Барсик не спешил переезжать в собственные апартаменты в самом центре мегаполиса. Кажется, оттуда даже была видна «Пирамида» Отца Сити. Но пользоваться средствами и квартирой было равносильно признанию своего поражения. А Барсик не смирился. Он по-прежнему любил и тосковал по Хозяину, хотел бы встретиться и объясниться, втайне мечтая, что сообщение о будущем ребенке произведет на Отца Сити впечатление.
Эва категорически заявила сыну, что они могут, как и раньше, жить вместе. Тем более, что она проводила много времени вне квартиры, в Доме Высокой Моды и студиях красоты. Эва Вайолетт была примером для подражания и кумиром многих.
