- Поняли уже, – Густав вылез из-за установки. – Пойдем, Йорки, пива попьем. Ждут нас тяжелые дни.

Близнецов накрыло ночью, после почти суточного просмотра клипов, концертов, тх-эпизодов. Том рыдал и хватался за брейды.

- Почему я веду себя, как дебилоид? – трагично вопрошал он мироздание и тыкал пальцем в записанное год назад интервью. – Откуда эти дурацкие шутки? У «того меня» проблемы с сексом? Какие группис, какие оргии? Почему я называю тебя девственником? Почему издеваюсь над Георгом, я его ненавижу, ревную или влюблен?!

- Кажется, у нас обоих проблемы, – морщась, отозвался Билл. – Тебя устраивает наличие такого брата?

Том проследил за взглядом близнеца. Экранный Билл, в изысканных тонких дредах и французском макияже, в томовских узких шмотках, жеманясь, рассказывал что-то о планах на будущее. Младший вздрогнул – представить себе старшего в данном образе казалось невообразимым кошмаром.

Билл нервно кусал губы – на него вдруг свалилась реальность, в которой они с братом странно поменялись ролями.

- Ты выглядишь, как гей, – подлил масла в огонь Том.

Биллу не было нужды думать о своей ориентации. Не то, чтобы ему совсем не нравились парни, просто вокруг крутилось слишком много красивых и влюбленных женщин, готовых на секс, не требующих ухаживаний и усилий. Те мужчины, что оказывали Биллу внимание с эротическим подтекстом, были влиятельными и состоявшимися. Свободолюбивый Билл не желал даже предполагать сложных или неравных отношений. К тому же, чего уж отрицать, рядом находился Том – изящный, флиртующий, кокетливый. При сравнении Билл явно проигрывал младшему брату, и потенциальные ухажеры быстро обращали благосклонные взгляды на известного фронтмена. И только Билл знал – его близнец, такой раскрепощенный в высказываниях и публичных поступках – невероятный трусишка, у которого до сих пор не случилось ни одного настоящего романа. Том боялся огласки, предательства, своих эмоций и много всего надуманного. Билла смешили страхи младшего, но он не спешил давать близнецу уроки храбрости. Целее будет.

Том тем временем принялся стирать с лица потекший от слез макияж, смотрясь в ручное зеркальце – это его успокаивало.

- Что же, теперь мне придется скакать по сцене с гитарой наперевес и идиотским выражением лица?

- Это не идиотское выражение, а творческий экстаз, – подсказал Билл.

- Вас слегка бьет током, вот и весь экстаз, – заметил Том и увернулся от запущенной старшим братом подушки.

- Ты же давно ноешь, что горло болит ужасно и связки не выдерживают, и лучше бы ты вообще играл на гитаре… Вот тебе вариант! – выговорил Билл и внезапно насторожился, словно услышал верное звучание давно искомой музыкальной фразы.

Том застыл.

- Я говорил совсем недавно, что теряю голос… Кто заменит меня на сцене...

Из его рук выскользнуло маленькое зеркальце. Оба вздрогнули от звука упавшего стекла.

- Я разбил зеркало… – медленно выговорил Том. – Разбил зеркало там, в Мехико, где все было нормально.

- А потом мы проснулись. Уже здесь, – закончил братскую мысль Билл.

Близнецы долго смотрели друг на друга.

- Я чувствовал, что какая-то мистическая фигня произошла, уж слишком все вокруг причудливо изменилось, – прошептал Том.

- Не будем пока думать на эту тему, – предложил Билл. – Иначе надумаем лишнего. А ближайшую задачу нам Йост поставил. Разберемся по ходу дела и с остальными проблемами.

Билл собирался пожелать братишке сладких снов и отправиться в свою спальню, но младший по-детски схватился за длинную футболку.

- Билл, – в карих глазах появилась тревога. – Останься со мной.

- Ну что ты, – Билл обнял близнеца. Сердце стремительно наполнилось непонятной нежностью.

- Я боюсь, – Том прикусил уголок нижней губы с пирсингом. – Вдруг ты уйдешь, а утром я увижу того странного парня из ноутбука…

- Обещаю, – старший улыбнулся, – ни при каких обстоятельствах на того парня я похож не буду.

Цветочный запах лосьона для брейдов показался сегодня Биллу особенно приятным, когда младший брат доверчиво уткнулся носом в его шею.

Густав и Георг, проснувшиеся с похмельной головной болью, застали друзей-близнецов в домашней студии. Парни увлеченно осваивали гитару – вернее, осваивал Том, а Билл терпеливо устанавливал непослушные пальцы брата на гриф. Но звучала гитара уже сносно. Басист и ударник переглянулись, вздохнули и отправились на поиски лекарства от чрезмерного употребления алкоголя.

К обеду приехал Йост с немолодым картавым дядечкой, который оказался самым крутым в Голливуде педагогом по вокалу. Продюсер выдал педагогу Билла для пробы голоса, а сам потребовал от оставшихся музыкантов песни. Том сегодня оделся в соответствии с пройденным накануне материалом – в свободные брюки и белую простую футболку, на голове красовалась бандана, да и руки сжимали гитару уверенно. Парни бодро отыграли «Automatic». Утренняя репетиция не прошла даром, Дэвид довольно улыбнулся.

- Ну вот, другое дело, – заметил он и открыл протянутую банку пива. – Пожалуй, все образуется.

Вскоре в студии появился специалист, ведя за собой Билла, и сразу заговорил с продюсером на непонятном парням профессиональном языке.

Билл закурил.

- У меня сложилось впечатление, что этот плешивый поставил мне смертельный диагноз, – тихо заметил он Тому.

Младший брат нервно прикусил пирсу в губе. Приблизившиеся Георг и Густав были настроены миролюбиво. Видимо, сегодня близнецы их не удивляли.

Дэвид Йост с вежливыми поклонами проводил педагога до дверей и вернулся к музыкантам с удрученным выражением лица.

- Пациент скорее мертв, чем жив? – поинтересовался Билл, стараясь за ухмылкой скрыть тревогу.

- Шимон категорически заявил, что твой голос не готов к живым выступлениям.

Билл отставил сигарету.

- Я никогда не занимался вокалом.

- Ты два месяца провел с педагогом в Германии после операции на связках, – встрял Георг.

Дэвид устало потер лоб.

- Догадываюсь, что по версии близнецов, операцию на связках пережил Том.

- Я больше не собираюсь петь, – огрызнулся Том. – Хотя бы потому, что окончательно хрипну после третьей песни.

- Шимон позанимается с Биллом, чтобы голос окреп и приблизился к привычному вокалу, сейчас отличия слишком заметны. В крайнем случае, отыграете в Японии под фонограмму.

Густав поморщился. Билл упрямо поджал губы.

- Я справлюсь. Если Том освоит гитару, то уж я и подавно смогу выступить. Я все песни знаю.

- Вот за что люблю Каулитцев, так за редкую работоспособность и уверенность в собственных силах, – рассмеялся Йост, поднимаясь с места. – Инструменты вам в руки!

Героизма близнецов хватило едва на час. Потом Том прервал спонтанную репетицию, раскапризничался, сунул Биллу гитару и выбежал из студии, размахивая руками.

- Чего это с ним? – удивился Георг и заправил за ухо прядь волос.

- Батарейки сели, – улыбнулся Билл.

В глубине души он обрадовался, что Том сдался первым. У самого Билла нестерпимо саднило горло, а признаться было стыдно.

С коробками китайской лапши Густав и Гео отправились к полюбившемуся бассейну.

В просторной светлой кухне появился Том, уселся напротив брата и надул губы. Билл задумчиво грел руки о кружку с горячим ромашковым чаем.

- У меня пальцы ломит, – пожаловался Том и потряс ладонями. – Струнами натрудил. Ни о чем больше думать не могу.

Билл хотел отмахнуться от очередных мелких проблем младшего брата, но вдруг ощутил покалывания в собственных пальцах, и вспышкой боли пришло понимание, как, действительно, ныли чувствительные руки близнеца от непривычной игры на гитаре. Сам Билл перед репетициями всегда перематывал пальцы пластырем. Том об этом, конечно, не подумал, а Билл не вспомнил, и теперь несчастный младший страдал от последствий первых музыкальных уроков. Старший брат ощутил приступ вины и отправился на поиски обезболивающего. В домашней аптечке ничего подходящего не оказалось. Зато внезапно, вытряхнув содержимое своей походной сумки, Билл обнаружил сбоку потайной карман, где хранился запас презервативов, какие-то лубриканты и очень кстати – мазь с обезболивающим и заживляющим эффектом. Жмурясь от понимания, Билл быстро засунул компрометирующий ассортимент обратно в сумку. Думать о том, как все это предполагалось использовать, он сейчас не хотел.