Войска наши, быв долгое время в чужих краях, видя все государства во всей Европе управляемые законами и постоянными конституциями, и притом наклонность самого государя к таковому образу правления, как и подал повод к таковому ожиданию в торжественной его речи на Варшавском сейме, заразились духом времени. Молодые люди уже в 1818 г. составили тайные общества в Москве, а потом в Петербурге и в некоторых других губерниях, которые отчасти были известны императору, но он их пренебрег, дальнейших изысканий не делал, а искра сия тлелась[293]. Самые нижние чины почувствовали разность в обращении и содержании чужеземных войск, а притом и сами содержимы были за границею инаково, нежели в России. Там от них не требовалось изнурительной вытяжки, не занимали их беспрестанными учениями, довольствовали их лучшею пищею, и спали [они] на тюфяках; возвратясь в Россию, редко для постели имели хорошую и свежую солому, ели пустую кашицу и очень редко по небольшой порции мяса; требовалась от них чистота и опрятность в узких мундирах, без отдыха их учили, что и произвело между ними ропот. Император увидел, что гвардейский Семеновский полк, которого, будучи наследником, был шефом, им самим избалованный, от прочих полков гвардии в экзерцициях отстал, [то] пред отъездом своим определил командиром оного полка полковника Шварца, служившего всегда в армии, не имевшего никакого воспитания, но отличавшегося чрезвычайной строгостию фронтовой службы. При отъезде своем государь сказал ему, что он надеется по возвращении своем не только найти Семеновский полк сравнившийся с прочими полками, но чтобы он, как первый полк, был бы во всем лучший. Семеновский полк наполнен был офицерами из лучшего дворянства, людьми воспитанными и гордящимися пред прочими, быв в любимом полку государя. Солдаты были выбраны из всей армии лучшие. Уже само определение Шварца было им тягостно: как, армейский полковник будет ими командовать? Видя его грубое и неблаговоспитанное обращение, еще более против него вооружило. Офицеры говорили между собою, но так, чтоб некоторые нижние чины могли слышать: «Шварц может командовать скотами, а не людьми». К тому же, как он хотел, чтобы к приезду государя представить полк во всей исправности, стал беспрестанно учить без отдыху. По обыкновению, полки гвардии в летнее время по частям отпускались работать на биржу[294], где они вырабатывали много денег для улучшения своего содержания и чтобы чище одеваться, но за беспрестанным учением семеновские не имели на то времени, да и Шварц их не отпускал, что и обратило на него общее полка негодование. Всякий день требовал он, чтобы фельдфебели из каждой роты приводили к нему по десяти рядовых во всей амуниции и чтобы перевязи к сумам и тесакам были чисто выбелены; сам их учил ружейным приемам и маршированию; за малейшую ошибку наказывал их строго, к чему они не привыкли; а еще более несносно им было, что он их ругал поносно и непристойными словами, плевал им в лицо и прочее. Ежели [он] кого из них наказывал строже других, офицеры таковым давали деньги, браня Шварца. В один день лейб-роты фельдфебель привел, по обыкновению, 10 солдат с худо выбеленною амуницией. Шварц его выгнал, приказав привести других, а если они будут также неопрятны, то обещал дать 500 лозанов; а он уже имел три нашивки, означавшие 25-летнюю службу, и имел орденский знак, по которому от телесного наказания освобождается. Фельдфебель, пришед в роту, стал наряжать других солдат, но те ему сказали, что им амуницию нечем выбелить, что как они на работу не отпускаются, то и не на что купить ни мыла, ни клею, ни мела. Тогда фельдфебель сказал: «Ну, братцы, так мне придется принять 500 лозанов, ежели не приведу в таковом виде, в каковом полковник приказал». Вся рота закричала в голос: «Мы до того никак не допустим»[295]. Как он ни упрашивал, чтобы перестали противиться, но они и слушать не хотели. Фельдфебель пошел доложить ротному командиру капитану Кашкареву об ослушании роты. Кашкарев пришел к роте, стал увещевать, но солдаты отвечали: «Ваше Высокоблагородие, мы не ослушиваемся, но нам нечем белиться, как вам угодно». Капитан донес о том полковнику, а он поехал доложить великому князю Михаилу Павловичу как бригадному командиру. Великий князь прибыл в казармы и некоторых наказал; но солдаты в один голос и его высочеству сказали, что они не выходят из должного повиновения, но докладывают, что они не имеют денег, на что выбелиться, и просят его высочество сделать инспекторский смотр, по которому начальство усмотрит варварские с ними поступки полковника. Великий князь поехал к командующему гвардейским корпусом генерал-лейтенанту Васильчикову, который приказал всю роту в шинелях привести в экзерциргауз[296], где собран был вооруженный гвардейский Павловский полк. Как скоро рота была приведена, то тотчас полк ее окружил и отвел со всеми офицерами в Петропавловскую крепость под арест. На другой день 1-ый батальон Семеновского полка должен был вступить в караул. За недостающим числом людей приказано было нарядить оных из других батальонов. Весь полк в шинелях без ружья вышел на плац-парад и требовал 1-ую роту, как составляющую голову полка, без которой отрекались идти в караул. Офицеры как ни уговаривали рядовых, чтобы перестали бунтовать, но они, снимая перед ними фуражки, отвечали с вежливостью одно и то же. Некоторые ворвались было в дом Шварца, но он скрылся.
Вскоре дошло об этом до великих князей и корпусного командира. Они, прибывши к полку на плац-парад, спрашивали о причине их бунта. Они отвечали: «Возвратите нам лейб-роту, иначе в казармы не пойдем». — «Лейб-рота за ослушание арестована, — отвечал Васильчиков, — она в крепости». — «Извольте и нас арестовать; если лейб-рота виновата, то и мы с нею виновны». Васильчиков приказал им идти в крепость. Весь полк пошел без малейшего сопротивления. В крепости их разместили в разные казармы. Лейб-гренадерский полк с заряженными ружьями назначен был в крепость, в караул к арестованному полку. Через день Семеновский полк по частям за караулом отправлен в Кронштадт, а оттуда морем по разным приморским крепостям; одна только лейб-рота оставлена в Петропавловской крепости, как первая, которая возмутилась. Во все время мятежа Семеновского полка тишина не была нарушена, и многие узнали о том спустя несколько дней после[297]. О всем том происшедшем отправлен к государю курьер с донесением[298], по которому получен от государя указ: Семеновский полк кассировать; по частям нижних чинов разместить в разные отдаленные полки армии; офицеров [перевести] по Табели о рангах, также и юнкеров, в армейские полки[299]; Шварца отставить; Семеновский полк сформировать лучшими людьми из гренадерского корпуса, равно офицеров выбрать исправнейших, но считаться им наравне с молодою гвардиею[300]. Государь дал секретное повеление корпусным командирам, чтобы бывших в Семеновском полку офицеров не брать в адъютанты, не принимать от них прошений ни в отставку, ни в отпуск и не представлять их к производству. В таковом несчастном положении сии офицеры были до коронации императора Николая I. В то же время государь указал уничтожить все масонские и мартинистские ложи и всякого рода секты и тайные общества, обязав подпискою, чтобы никто не осмеливался быть членом таковых обществ, под строгим взысканием, а до того не только не было препятствия, но даже поощрение к самым нелепым сектам[301]. По возвращении государя в Петербург строго надзирали за авторами и журналами, чтобы ничего не писали о конституциях и ничего касающегося до правления. Гр. Аракчеев взял сильную власть, обленившийся государь подписывал все, что граф ему ни подавал, которого суровый и жестокий нрав обратил к себе ненависть всех русских. вернуться В 1818 г. был образован «Союз Благоденствия» — ранняя декабристская организация. вернуться Вокруг здания Санкт-Петербургской биржи на стрелке Васильевского острова располагались таможенные и коммерческие склады и прочие сооружения такого рода. вернуться На самом деле повод к выступлению подал сам Шварц, во время учения плюнувший в лицо рядовому и заставлявший делать то же других солдат; фельдфебель 1-й роты Брагин, в противоположность тому, что пишет Л. Н. Энгельгардт, не пользовался доверием солдат. О восстании Семеновского полка см.: Лапин В. В. Семеновская история. Л., 1991. вернуться Экзерциргауз — помещение для проведения экзерциций — строевых учений. вернуться Волнения в 1-й роте произошли 16 октября, полк был арестован 18 октября. вернуться Лишив их, таким образом, преимущества в два чина, которое офицеры гвардии имели перед армейскими (по обыкновенному порядку гвардии капитан при переводе в армию становился подполковником). вернуться Права молодой гвардии были впервые пожалованы Лейб-Гренадерскому и Павловскому гренадерскому полкам за доблесть, проявленную в войнах с Наполеоном; в отличие от старой гвардии офицеры этих полков (так же как и артиллеристы и инженеры) пользовались преимуществом в один чин; права старой гвардии были возвращены Семеновскому полку за отличие в подавлении польского восстания 1830–1831 гг. вернуться В 1788 году, в царствование Екатерины II подобное было гонение на мартинистов. Не только ложи были уничтожены, но и главнейшие члены оных сосланы в разные губернии по своим деревням, по подозрению, что не было ли у них тайного сношения с якобинцами и другими обществами революционной Франции, а еще более преданности многих членов к наследнику престола; утверждает сие мнение, что когда Павел I воцарился, то тотчас всех таковых повелел возвратить, многим из них явил свою милость и определил к должностям, в числе которых был кн. Г. П. Гагарин, написавший Банкротский устав, столь пагубный для кредита. Начало в России обществ (исключая ложи масонские) восприяло при главнокомандующем гр. З. Г. Чернышеве под названием филантропического. Оно имело в виду распространить просвещение в России и все, что может клониться к ее пользе. Главнокомандующий и все знатное дворянство были членами оного. Собирались один раз в месяц в доме П. А. Татищева, однако ж не осталось никакого памятника сего общества, который свидетельствовал бы в пользу оного; в одно полное собрание получен запечатанный листок на имя сего общества. Президент приказал секретарю прочесть ту бумагу, которой содержание было, что как общество занимается блаженством рода человеческого и разрешением важнейших проблем, то представляем им на заключение, от чего счастье в картах, от съемки или от тасовки. Сия маловажная насмешка сделала то, что сие собрание было последнее, и так оно рушилось. Думали, что императрице сие общество было ненравно, то будто она приказала написать сию сатиру, показав ничтожность собрания важных бояр, занимающихся мелочами; она нередко подобными самонезначущими поступками уничтожала, что ей не нравилось, не употребляя своей власти, и [не желая], сказать, [что это] мне не благоугодно. После сего общества составилось другое (По всей видимости, и здесь, и в предыдущем абзаце, где говорится о «филантропическом обществе», имеется в виду «Дружеское ученое общество», действовавшее при поддержке З. Г. Чернышева и активном участии П. А. Татищева и бывшее органом, через который проводилась практическая просветительская работа московских масонов. В 1779 г. «Обществом» была основана Педагогическая семинария, оказывалась материальная помощь студентам духовных семинарий и университета, переводились и издавались книги. Поездка же И. Г. Шварца за границу и связи его с шведскими масонами относятся к более раннему периоду, а возвратившийся из-за границы в 1783 г. И. И. Мелиссино начал борьбу с ним, окончившуюся отстранением Шварца от дел.), которого предмет был: приуготовить людей для государственных должностей и духовного звания; подал к тому мнение г. Новиков, человек предприимчивый и дальновидного ума; предложил мысль свою бывшему тогда Московского университета куратору И. И. Мелиссино; оба они пригласили богатых людей сочувствовать им и быть благотворителями в сем полезном намерении, для чего вытребовали из ученейших студентов семинарий Московской, Киевской, Тверской и Володимирской, коих собралось вначале около 20 человек, а по времени было их до ста. Наняли особый дом, определили учить их лучших профессоров, стремясь возбудить в них страсть к изящному. В числе профессоров был Шварц, пылкого ума; общество поручило ему отправиться в Швецию, чтобы он там вошел в масонские ложи и по образцу тех учредил в России, которые до того были только для увеселения, а вместо того обратились бы к важнейшим предметам нравственности и христианской добродетели. Шварц в Швеции был принят в ложу принца Зюдермаландского, брата короля Густава III. Получил от него диплом для заведения в России таковых лож, которые должны были все зависеть от главного мастера, принца Зюдермаландского, шведской Северной ложи. По возвращении Шварца открылись разные ложи в Москве и частью в других губерниях; в Москве известнейшие члены были: Гамалея, Новиков, Поздеев, Тургенев, Гагарин, Лопухин, Ключарев, Трубецкие и много других. Множество завлечено было богатых простячков, которых обобрали, а некоторых разорили, но на иждивении которых множество сделано полезных заведений, как-то: сказанное училище, из учеников которого были два митрополита, Михаил и Серафим, выписали славного химика и аптекаря Бинтгейма, открылась Никольская аптека, снабженная всякими лучшими медикаментами, каковой до того в России не бывало; завели типографию; приглашены были многие ученые сочинять и переводить назидательные книги и касательно разных наук. Можно сказать, что с тех пор просвещение и словесность в России возымели сильные и быстрые успехи. Как сказано выше, императрица Екатерина уничтожила секту мартинистскую, но в самом своем гневе не приказала касаться Поздеева, бывшего известным за человека твердой честности, преданности престолу и отечеству. Он сам явился к главнокомандующему гр. Брюсу с объяснением, что как сочлены его высланы из Москвы, то долгом поставляет о себе напомнить, что он из числа ревностнейших членов в гонении бывшего общества и желает разделить с ними одну участь. Гр. Брюс объявил ему, что государыне угодно позволить ему остаться в Москве. Хотя скрытно, но мартинистские ложи продолжались во многих губерниях, не имея влияния на важные предметы. В царствование Павла I общества сии возобновились и продолжились в царствование Александра I, между которыми в Петербурге были женские, как-то, ложа Хвостовой и Татариновой. (Имеется в виду «Духовный союз», основанный Е. Ф. Татариновой в 1817 г. в Санкт-Петербурге. Татаринова верила в наличие у нее и другого члена секты, музыканта Никиты Федорова, пророческого дара; для обоснования ее идей использовалась гл. XIV первого Послания к Коринфянам. В обрядовом отношении секта Татариновой была близка к хлыстам и скопцам. Сначала собрания «Союза» происходили с ведома императорской четы в Михайловском дворце, их посещали министр просвещения князь А. Н. Голицын, обер-гофмейстер P. A. Кошелев и другие высокопоставленные особы. С 1825 г. собрания секты были перенесены за город, где основано нечто вроде коммуны. В 1837 г. члены секты арестованы, сама Татаринова сослана на 10 лет в Сретенский женский монастырь под Кашином, затем проживала в Кашине под надзором полиции). Развратная ложа была из иностранцев всякого звания, из гувернеров, торговцев и художников, но к чести русских ни одного из них не было; собирались они производить между собою неслыханное посрамление. Открыто оно было потому, что полиция думала, не кроется ли что политическое; но вместо того предметом сего поносного общества был разврат и развращать обоего пола воспитанников русских. Под видом мартинистских лож составились и другие особые тайные общества, которых цель открылась в 1825 году, 14-го декабря. |
