Риван молчаливо стоял на некотором отдалении за спиной великого мечника, и с невооруженным глазом видимым опасением во взгляде наблюдал за другими участниками, краем уха даже улавливал их разговоры, но ничего интересного или же компроментирующего не находил. Странно было, если бы нашел, здесь в битком набитом, будем говорить своими словами, детьми и, пускай и выглядящими как взрослые, участниками, но никак не могущими отделаться от гуляющего у них в задницах ветре, постоянно толкающего их на совершение именно тех поступков, иначе как проделками и не назовешь, которые и ломают весь их 'суръезный' образ, первоначально сформированный в умах других людей и нелюдей, месте.

Порой глаза мальчика натыкались на фигурку их третьего товарища по счастью и несчастью, но сразу же стыдливо прятались, словно боясь быть застуканными и уличенными в подглядывании. При каждом таком случае, а их было за этот небольшой промежуток времени их здесь прибытия не счесть, лицо бедного ребенка мигало словно смутившийся и покрасневший светофор, с сопутствующими этому неловкому поведению спецэффектами.

Потому не удивительно, что уже по прошествии некоторого времени, колоритная кампания собрала на себе чуть ли ни все взгляды здесь присутствующих. Взгляды варьировались от заинтересованных, всё чаще перерастающих в похотливые, стоило глазам представителей мужского пола, а иногда и не только их, остановиться на чудесной, аппетитной фигурке белокурой принцессы, до ненавистных, опять таки из-за девушки, но теперь обращенных на её компаньонов, не иначе как по ошибке стоящих возле неё.

Риван не мог не спрятаться за спиной своего спасителя получше и поглубже, ощущая себя под обращенными на него взглядами попавшим на глаза хищникам ягненком. Хрон лишь горестно вздыхал и сетовал у себя в уме на свою неудачу.

Но жизнь, если так можно сказать, в этом месте не ограничивалась лишь этой троицей. Было множество людей, кои лишь бросали на них мимолетные взгляды, и не найдя чего-либо выдающегося или примечательного, переводили их на других участников. Среди этой массы были даже команды, выделяющиеся пуще нашей троицы. Некоторые из них даже заслуживали долгого и заинтересованного взгляда великого мечника, наконец переставшего пилить глазами потолок, и занявшегося тем же самым делом, что и другие участники.

Неожиданно среди участников вспыхнул скандал, и ещё бы некоторые мгновения перерос бы в боевое столкновение, если бы не вмешалось новое лицо.

- Ну, всё! Ты сам нарвался! Отлично, будем драться сейчас и здесь! - разорялся зачинщик конфликта со странной, аля дикобраз, прической и древковым оружие в руке. - Ну, давай же! Плевать на тест! Давай, нападай!

В чём соль конфликта, или что послужило его зарождению, знают лишь участники этих двух команд, и... быть может неподалеку стоящие другие участники, от скуки развесившие свои уши. Но никто не ринулся разнимать этих возмутителей спокойствия, и в следущий миг, можно было понять, почему.

- Кажется, правила гласят, что драться в перерывах запрещено. Думаете, я шутил, избранные участники?- спросил с улыбкой на лице человек-пчёлка, обращаясь к конфликтующим участникам. Голос человека был знаком, пожалуй, всем и каждому, ибо он и объяснял им правила предыдущего испытания и, вообще, руководил им. Владелец этого голоса был ещё одной колоритной личностью, казалось бы здесь каждый такой, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. Но этот человек выделялся даже на их фоне, благодаря своему костюму-пчёлке, делающего его комичным и несерьезном в глазах незнакомых с ним людей.

Но, по всей видимости, упомянутый выше парень, и являющийся зачинщиком конфликта, не понял, кто стоящий перед ним человек. Иначе как объяснить следующие его слова:

- А ты что ещё за фраер? Сдохнуть хочешь?!

Парень разошелся не на шутку, ярость застлала его взор, мягко отвадив подальше чувство самосохранения и лишив сдерживающих каждого человека ' берегов' . Удерживающий его за плечи напарник, своим видом напоминающий мутировавшую курицу, уже понял, кем является вмешавшийся в их конфликт человек, и потому прилагал все силы, чтобы донести это до своего компаньона.

Но следующие слова человека-пчёлки всё так вернули возмутителя ' спокойствия' на грешную землю:

- Я - админ испытания, Леро Ро.

- Аа-дмин испытания? З-значит, он ... о-о-офи... - дрожащим голосом вопросил пристыженный бывший возмутитель.

- Да, я - офицер Башни. - улыбнулся человек-пчёлка, казалось, эту ситуацию он находил довольно забавной.

- О-офицер? Правда?( В натуре, чоль?)- бунтарская натура вновь дала о себе знать и от былого волнения остались лишь жалкие крохи. - Черт! Живи пока, раз Г-н офицер пришел. Но учти: я ещё тебя закопаю! - угрожающе указав пальцем на черноволосого парнишку, по всей видимости и являвшимся той занозой, расшевелившей дерзкую задницу бунтаря, буквально прокричал парень-дикобраз. И развернувшись, утопал со своими напарниками по команде подальше от так раздражающих его индивидов. Черноволосый паренек в ответ лишь саркастически хмыкнул.

- Ну и ну... Как я погляжу... тут есть и буяны. - казалось бы, удивился этому офицер Башни.

Впрочем, думается нам, действительно надо было бы удивляться, не окажись смутьянов здесь. Это уже бы снизило эффект от испытаний, ибо то, как они, собственно, пройдут, завит от самих участников. Именно человек своей индивидуальностью наполняют задуманный каркас эмоциями и, можно даже сказать, делится по неосторожности и по незнанию незначительными частичками своей души. Но высокие сферы не терпят мимолетного касания, потому оставим их до лучших времен.