«Засада! Отходим!» — прокричал капитан бандитов, разворачивая своего скакуна. Последовал второй залп, и еще десять человек упали. Капитан, наконец, заметил лучников. Они были на парапете ограды. Разведчики проехали прямо под ними. Капитан выругался на бандитов, сообщивших, что город свободен от повстанцев.

Наверху стены из бревен ругалась уже Кериан. Кагонестийские лучники выстроились на парапете, а внизу группа порядка двух десятков горожан затаилась, сжимая захваченное оружие. После свержения Олина, многие отважные жители пришли и попросились на службу к Портиосу. Он оказал им эту честь.

«Вы упустили командира», — резко сказала она пригнувшемуся рядом с ней Наларину.

«Мы попадаем туда, куда целимся. Первый всадник уже доставил бы донесение их генералу».

«Мы должны были перебить их всех», — мрачно сказала она. Любой выживший мог предупредить их товарищей так же, как и тот первый.

Вечернее солнце отбрасывало длинные тени на улицах, и можно было видеть, как бандиты скачут по боковым улицам параллельно ограде. Крыши и колпаки дымовых труб защищали врагов. Кагонестийцы прекратили свой карающий дождь. Портиос не выпустил свое вновь сформированное ополчение; горожанам было не тягаться с конными бандитами.

«У них неподалеку должны быть еще солдаты. Никогда нельзя мешкать. Нам следовало немедленно покинуть это место».

Кериан знала, что ее ворчание было бессмысленным. В Бианосте их задержало освобождение тайника на чердаке дворца мэра, в противном случае они бы давно отправились прямиком под безопасную сень леса. Никто не ожидал, что бандиты вернутся так быстро и в таком количестве.

«Ты опасаешься врагов?»

Кериан обернулась. Портиос поднимался по ступеням на стену. Полы его рваной рясы облепляли костлявые ноги, подобно крыльям заполонивших город ворон. Она уставилась на него.

«Конечно же, я опасаюсь их! Двадцать воинов и толпа гражданских против неизвестного числа обученных наемников?»

Он с показным равнодушием отвел взгляд, и ее гнев усилился. Она окликнула стоявших внизу горожан, описав красно-желтые одежды поверженных кагонестийцами бандитов. Ей ответили, что это были цвета Гатана Грейдена.

Кериан было знакомо это имя. Она много узнала о ситуации в Квалинести за время короткого, но бурного периода своей жизни, проведенного в рабстве. Портиоса явно не впечатлило ее описание предводителя бандитов, как наихудшего из лейтенантов Самувала. Он вглядывался за парапет, хотя там мало что было видно. Гатан не был настолько глуп, чтобы выстроить свою армию на виду у врага для подсчета ее численности.

На самом деле, Портиос был погружен в раздумья. Из-за напряжения от взятия города наряду с обнаружением скрытого во дворце мэра неожиданного сокровища, его мысли бешено скакали. Он наполовину был уверен, что погибнет, освобождая Бианост от ярма лорда Олина. Будущее, когда-то ограниченное узкой тропинкой в лесу и безвестной гибелью, теперь выглядело намного шире. Но ему нужно было действовать осторожно. Он должен оставаться смелым, а иначе его восстание будет подавлено превосходящей мощью Самувала. И, вместе с тем, каждый ход нужно было тщательно продумывать. Вся ответственность лежала на его плечах. Кериансерай была патриотом и хорошим бойцом, но ей недоставало хитрости, чтобы возглавить задуманную Портиосом кампанию. Его небольшим отрядом следовало руководить с правильным подходом.

Предводитель должен игнорировать незначительные неприятности, изводящие более мелкие умы. Портиоса этому научила встреча с богом в лесу. Он не мог позволить себе отвлекаться на тактические проблемы. Он должен сосредоточиться на основной стратегии. Бог показал ему, что лишь заглядывая за рамки очевидного и обыденного, можно освободить свой народ.

Крик Львицы привлек его внимание к улице. Выжившие бандиты добрались до других ворот и во весь опор неслись по северной дороге. Не успели они еще добраться до леса, а среди деревьев показались их конные товарищи, наряду с изрядными отрядами пеших солдат. Подлинный лес пик заполнил дорогу.

«Они сосредотачиваются для атаки?» — спросил Портиос.

Кериан спрыгнула, повернулась и присела на узкий парапет, прижавшись спиной к ограде. «Нет», — мрачно ответила она. — «Они окружают нас. Грейдену не нужно штурмовать город. Он не может знать, сколько нас, так что атака стены будет тратой солдат. Ему всего лишь нужно запереть нас здесь в ловушке, пока голод и жажда не вынудят нас сдаться, или пока он не сможет сокрушить нас».

«Откуда ты знаешь?»

«Я так бы поступила».

Воцарилась зловещая тишина. Затем Портиос глубоко вздохнул.

«Мы не можем позволить, чтобы содержимое тайника попало в руки бандитам. Я бы лучше тогда уничтожил его», — сказал он. — «Так что мы должны сражаться».

Он встал. Тотчас у его плеча просвистела стрела, разорвав рукав. Кериан обеими руками сгребла его спереди за рясу и потянула вниз за заостренные бревна.

«Убери от меня руки».

Она вспомнила лицо под маской, и резко отпустила его. С видом крайне оскорбленного достоинства, Портиос снова встал и спустился по лестнице на улицу.

Кериан покачала головой. Она знавала воинов вроде него. Они часто были храбрейшими из храбрецов, но пугающими. Мало ценя свои собственные жизни, они часто не ценили и жизни других.

Они с Наларином осторожно вглядывались вдаль за стену. Тут и там, эльфийские глаза различали бандитских лучников, занявших позиции среди обгорелых развалин лагеря скваттеров.

Велев Наларину оставаться на месте, Кериан спустилась на улицу и отправилась с Портиосом обратно к городской площади.

Некогда место проведения невольничьих аукционов, казней и безвкусных развлечений Олина, площадь снова стала местом собраний эльфов Бианоста. Кериан полагала, что большинство первоначальных жителей давно исчезли, изгнанные или проданные в рабство. Но несколько сотен собрались, жаждущие служить своему освободителю. Распространился слух собраться на площади, а внезапное появление Гатана Грейдена, казалось, лишь разожгло их аппетит к драке.

Портиос шел впереди Кериан. Едва он вошел на площадь, его шаг замедлился. Толпа эльфов двинулась к нему, желая взглянуть поближе на своего благодетеля.

Кериан эта сцена была до боли знакома, напомнив ей о передвижении Гилтаса по палаточному городку эльфов-изгнанников в Кхуре. Беседующего с Солнцем и Звездами считали самым знатным в мире, но, в то время как его благодарные подданные жаждали приблизиться к дружелюбному Гилтасу, никто не пытался приставать к Портиосу. Ими двигало любопытство и признательность, но его отталкивающее поведение сдерживало их энтузиазм. Они выстроились вдоль всего пути, но ни одна рука не протянулась к его рваной рясе. Выражения их лиц так же отличались.

Она была уже почти у фонтана в центре площади, пока смогла сформулировать это отличие. Беседующий с Солнцем и Звездами олицетворял высокий идеал. Портиос был отражением каждого из них, гневом и стыдом каждого эльфа в порабощенных землях, воплощенном в одном костлявом жалком теле.

Загоны для рабов были снесены толпой. С тех пор, центральный фонтан очистили от обломков и мусора. Видя это, Кериан вслух поинтересовалась восстановлением тока воды.

Стоявший на каменной платформе у обелиска эльф сказал: «Воды нет».

«Как, нет? Совсем нет?»

Он пояснил, что трубопроводы были разрушены или забиты мусором. — «Олин не беспокоился поддерживать их. Уже несколько месяцев всю воду доставляли».

«Доставляли откуда?» — спросила Львица, сужая глаза.

«Из источников в низине к югу от города».

Лагерь скваттеров вырос, когда торговцы устали бродить туда-сюда из-за ограды за водой. Они перебрались наружу, чтобы быть ближе к источникам.

Кериан сделала властный жест Портиосу следовать за ней. Ощущая на себе сотни взглядов, он подчинился. Они поднялись по ступеням дворца мэра.

Вне зоны слышимости толпы, она прошипела: «Ты слышал? Бандиты отрезали нас от единственного источника воды!»

«Под улицами есть цистерны для сбора дождевой воды. Будем пить ее».