Во сне Милав нашёл способ помочь бедняге Бальбаду. Едва проснувшись, он снял свою курточку, изготовленную из отлично выделанной кожи - подарок Таби Мрома. При активном содействии Калькониса, с помощью ножа и двух локтей прочных ниток, изготовил штаны для молодого кока. Так как портняжным навыкам кузнеца никто не обучал, то штаны получились довольно неказистыми, а в плане внешнего вида не шли ни в какое сравнение даже с оригинальными портами злыдня Переплута. Тем не менее, Бальбад подарку оказался несказанно рад. Он тут же примерил обновку и остался ею вполне доволен.

Больше ничто не задерживало путешественников. Растоптав остатки ночного костра, они тронулись в путь. Некоторое время брели наугад, выбирая менее заросшие места. В один из таких моментов Милав испытал странное чувство. Случилось это, когда он решил обогнуть старицу по кратчайшему пути, свернув влево. Он объяснил своё намерение шедшим за ним следом Кальконису и Бальбаду, после чего шагнул в намеченном направлении.

Минуту ничего не происходило, а потом росомон почувствовал тревогу, будто сделал что-то не так. Не до конца разобравшись в новом для него чувстве, кузнец продолжил движение. Он прошёл не более десяти шагов, как в груди стало невыносимо жечь. Милав готов был поклясться, что его толкает кто-то невидимый, требуя вернуться на исходное место!

Наверное, росомон выглядел в этот момент изумлённым и напуганным одновременно, потому что Кальконис тут же обратился к нему с вопросом:

- Вы что-то почувствовали?

- Да... - кусая губы, произнёс Милав.

- Засада?

- Нет... Не знаю...

Росомон ощупал груд, и с громким криком "Ой!" отдёрнул руку. Потерянный Жезл оказался так сильно нагрет, что это чувствовалось сквозь нагрудную кожаную накидку! Сэр Лионель тоже потрогал Жезл и вопросительно посмотрел на кузнеца.

- Вы можете это объяснить?

Милав покачал головой.

- Мне показалось, будто Жезл не хочет, чтобы я шёл в этом направлении...

- Чего же проще! - встрял молодой матрос. - Давайте вернёмся к старице.

- В сущности, что мы теряем? - спросил Кальконис.

Недолго подумав, Милав согласился.

Едва они повернули в обратную сторону, кузнец, рука которого лежала на Жезле, сразу почувствовал уменьшение жара. Ощущение неприятного давления невидимой руки на грудь пропало. Они вернулись к старице. Здесь росомон начал кое-что понимать. Делая попытки шагать в разные стороны, он с помощью руки на Жезле смог определить единственное направление, при движении в котором непостижимый Жезл не нагревался, и ощущения настойчиво давящей на грудь руки не было.

- Судя по блеску в ваших глазах, вы что-то поняли? - спросил Кальконис, не спускавший с росомона пытливого взора.

- Не сочтите меня сумасшедшим, но я понял лишь одно: Жезл сам знает, в какую сторону нужно идти!

- Не вижу в этом ничего невероятного, - заметил Бальбад, с независимым видом покусывающий травинку. - Вы нам говорили, что при падении в Источник Радости Золотая Середина - Тегбез, кажется, сама обнаружила вторую часть.

- Да. Но в Источнике так мало места... - Милав выглядел растерянным.

- Зато теперь у вас не одна часть, а две! Причём, самые сильные! - Не сдавался Бальбад. - Быть может, они каким-то образом чувствуют своего третьего собрата и пытаются вести вас в том направлении?

- Для плута и пройдохи, у тебя слишком хорошо работают мозги! - Вместо ответа произнёс Милав, пристально глядя на молодого кока.

- Вы можете в этом не сомневаться! - Бальбад с победным видом поддёрнул сползающие штаны - шедевр кузнечно-портняжного искусства.

Разговор на этом закончился. Без труда определив угодное Жезлу направление, они сквозь бурелом стали пробираться в сторону невысоких гор. Ближе к полудню вышли на дорогу. По её ширине, укатанности и многочисленным свежим следам, определили: где-то поблизости находится большое поселение. При этом понятие "поблизости" было относительным. Крупная деревня или городище могли находиться, как в одном переходе от этого места, так и в десяти. Однако обилие свежих следов, невысохший конский помёт, мелкий мусор по обочинам указывали на то, что поселение где-то рядом. Оставалось определиться с направлением. Потерянный Жезл это направление указал.

Пройдя вёрст пять, решили передохнуть. Расположились у обочины на коротком обрубыше бревна. Провизии у них не было, а разжигать костёр только для того, чтобы вскипятить воду в измятом котелке, никому не хотелось. Сидели на бревне молча, напряжённо думая каждый о своём. Прошло довольно много времени. Милав собирался уже подать команду двигаться дальше, когда Бальбад махнул рукой в ту сторону, откуда они пришли.

- Лошади! - уверенно заявил он.

Милав прислушался.

- Не только лошади... - добавил он. - Скрип телег, удары бичей... Это...

- Караван! - вскричал Кальконис.

Бальбад нетерпеливо заёрзал.

- А если это войсковой обоз? - с мрачным видом предположил он. - Не лучше ли спрятаться?..

- Не будем прятаться, - заявил Милав. - Мы не сделали ничего плохого, чтобы бояться встречи с людьми из торгового обоза.

- Откуда вы знаете, что он торговый? - сморщился Бальбад.

- Военный обоз никогда не двигается без передового охранения, - принялся объяснять Милав. - Если мы слышим обоз, но не видим воинов, значит, обоз мирный.

- Не знаю, не знаю... - пробормотал Бальбад. - Может, всё-таки...

- Не суетись! - поморщился Кальконис. - Пропустим караван и пристроимся позади него. Лучшее сопровождение трудно придумать!

Обоз оказался огромным. Милав насчитал больше ста повозок, а конца им не было видно. Возницы спокойно проезжали мимо сидящих на бревне трёх оборванцев, не обращая на них внимания. Редкие воины из охраны обоза тоже не проявили к одиноким путникам особого интереса. Милав уже надеялся, что удастся осуществить предположение Калькониса пристроиться в хвосте обоза и таким образом без происшествий добраться до ближайшего городка, но в это время с ними поравнялся всадник. Был он одет изысканно. (Милав уловил короткий вздох сэра Лионеля, любившего щегольнуть роскошным нарядом!) Всаднику на вид было не более тридцати лет. Высокий, статный, с красивым открытым лицом он мог с одинаковым успехом быть, как сыном обедневшего дворянина, отправившего отпрыска зарабатывать на хлеб насущный собственной шпагой, так и наследником неожиданно разбогатевшего купца-негоцианта, не доверявшего ведение дел посторонним лицам. Прекрасный скакун - таких росомону видеть не доводилось - горячился, разбивая передним правым копытом засохшую на дороге грязь. Оружие - длинная изогнутая сабля, два коротких кинжала за узким поясом - оказалось усыпано драгоценными камнями.

Всадник с интересом посмотрел на живописную троицу. Милав решил, что если молодой купчишка позволит себе оскорбительные замечания по поводу их внешнего вида (особенно - в отношении штанов Бальбад), то росомон непременно свалит наглёныша в придорожную пыль вместе с его замечательной лошадью. Однако всадник, так и не произнеся ни слова, вдруг соскочил с коня и шагнул к молчаливым путешественникам. Милав с удивлением воззрился на незнакомца. Спешившийся всадник, как ни в чём не бывало, остановился напротив кузнеца.

Указав изящным жестом на место рядом с Милавом, спросил:

- Могу я сесть?

- Садитесь, - пожал плечами кузнец.

Незнакомец с улыбкой опустился на бревно. При этом его левая рука, запахивающая полы длинного плаща, случайно коснулась руки росомона. Милав почувствовал мгновенный укол в сознание...

ЗА ВУАЛЬЮ ЧУЖОГО ВОСПРИЯТИЯ:

ИРЖИ ЛЕЖЕЧ, наследник негоцианта Джибы Лежеча.

"...казался обескураженным.

- Ваш отец с меня голову снимет, если узнает! - вскричал распорядитель.

- Сколько человек нам пришлось оставить?

- Три дюжины больных, не считая пяти умерших.

- Сколько потребуется времени, чтобы заболевшие выздоровели?