Это был страшный бой. На пределе зверино-человеческих возможностей, Милав с таким искусством работал Поющим Посохом, что не менее десяти раз считал победу одержанной. Но каждый раз непостижимый зверь уходил от атаки росомона и с удвоенной яростью набрасывался сам. Это казалось невероятным, ибо ничто не могло устоять перед Посохом в тот момент, когда он начинал петь... Ничто не могло, но зверь, почему-то, устоял! Покачнувшись и продолжая отбиваться двумя передними лапами, он неожиданно для Милава схватил его когтями и... прижал к себе! Росомон думал, что зверь решил раздавить его в своих железных объятьях, либо задушить в складках скатавшейся бурой шерсти, но всё оказалось иначе. Милав почувствовал знакомый укол в сознание, множество мелких иголок вонзилось в ладони. Поющий Сэйен дрогнул в сильных руках и заскользил вниз...

ЗА ВУАЛЬЮ ЧУЖОГО ВОСПРИЯТИЯ:

АСТРАТОР, последний Светлый адепт Белой Ложи.

"...понял, что проиграл. Отчаяние медленно заползало в сердце, всё сильнее сдавливая горло. Тяжелее всего было сознавать, что причиной чудовищного поражения стало предательство - коварное предательство того, кто был тебе ближе всех! Был... Сейчас легко произносить это слово, когда изумрудное поле Вассалета сплошным ковром покрыто телами павших адептов... Да, легко говорить, потому что с такими ранами на теле даже Светлые адепты не выживают... Единственное чего я сейчас хочу, это посмотреть в глаза тому, кто предал нас всех...

Голос! Неужели это его голос?..

- Он лежит здесь. Вы можете взглянуть на него.

Астратор с трудом разлепил веки и увидел склонившегося над ним Нергала.

- Мразь!.. - простонал Астратор. - Я запрещаю тебе даже дышать на меня!..

- Узнаю этот властный тон! - усмехнулся Нергал.

Астратор повернул голову в другую сторону и удивлённо прошептал:

- Малах Га-Мавет! Ты пришёл за моей жизнью?.. Так забирай её скорее - я не хочу в последние минуты видеть лицо предателя!

- Ты всегда торопишься, Светлый адепт! Как и в тот раз, когда я предложил тебе союз.

- Разве может Светлый адепт заключить союз с мраком смерти!..

- Может, Астратор, может. Твой лучший ученик это понял. В итоге ты валяешься здесь, как падаль, а перед ним на коленях стоит весь мир.

- Нет, Малах Га-Мавет, на коленях не весь мир, потому что я умру лёжа!

- Ты заблуждаешься, Светлый адепт. Я решил сохранить тебе жизнь.

- Это не в твоей власти!..

- Правильно, я не могу сохранить жизнь члену Белой Ложи, но разве я не могу сохранить жизнь Дуррогу - охранителю Земного Предела?

- Ты... не сделаешь этого!..

- Почему? Белая Ложа разгромлена. Единственный оставшийся в живых Светлый адепт - Нергал - не возражает против этого. Скажу больше - именно он предложил тебя в качестве вечного охранителя Источника Радости. Никому и никогда не удастся победить тебя, потому что смерть твоя будет жить совсем в другом месте - в твоём третьем глазе на лбу и в кончике хвоста глетчерного рогойла - твоего младшего брата!

- Будьте вы все прокляты!

- Это само собой. А теперь пора заняться делом. Где мой меч?.."

...Поющий Сэйен с сухим стуком упал на камни. Милав не пытался поднять его. Он сделал шаг назад, не сводя взгляда с Дуррога - так назывался страшный зверь - охранитель Земного Предела.

- Милав! - взволнованно крикнул Кальконис. - Что вы делаете? Он убьёт вас?!

Милав не ответил, не обернулся. Он медленно опустился перед Дуррогом на колени и стал ощупывать свой пояс. Пальцы его дрожали, когда в кожаном уплотнении он нашёл то, что искал - смертоносный наконечник хвоста вожака глетчерных рогойлов. Когда кузнец поднял на зверя глаза, Дуррог уже опустил свою голову на передние лапы и с надеждой смотрел на росомона печальным взглядом. Милав понимал зверя как никто другой. Осторожно освободив смертоносный наконечник от ворсистого вкладыша, встал на ноги и шагнул к зверю. Дуррог, не мигая, смотрел на него. Он терпеливо ждал.

Милав приблизился вплотную, положил свою дрожащую ладонь на огромную лапу. Зверь был спокоен. Он так долго ждал этой минуты, что мог подождать ещё несколько мгновений. Милав погладил бурую, свалявшуюся местами шерсть - зверь вытянул к нему морду. Прямо перед собой росомон увидел лобную часть черепа и крохотный глаз, прикрытый перепонкой. Глаз открылся, посмотрел на кузнеца, моргнул. Слёз в нём не было. Только ожидание конца, растянутое на бесконечно-долгие годы.

- Прости, если сможешь... - одними губами прошептал Милав, поднимая руки с зажатым в них наконечником...

- Ты... ты почему на меня так смотришь?

Согдиан не мог прийти в себя после гибели охранителя Источника Радости.

- Гугбас и песочные часы. - Бесцветным голосом потребовал Милав. - Быстро!

- Я не... не могу... гу... гу...

Железные пальцы кузнеца добрались до ненавистного горла. Почти задушенного, Милав отшвырнул Согдиана от себя. Истошные вопли хилгака, ударившегося головой о каменный свод, Милава нисколько не трогали. Он не стал добивать Согдиана только потому, что это с большей охотой сделает вернувшийся позже Нергал. Сейчас росомона заботило лишь чрезвычайно малое количество песчинок, оставшихся в часах. Когда их там не останется совсем, то... А что тогда произойдёт?

Милав в сопровождении Калькониса и Бальбада приблизились к Источнику Радости. Почему он так называется, кузнец понять не мог. Находясь рядом с ним, Милав не испытывал ни намёка на веселье. Скорее напротив, - ему было горько, обидно и невыносимо тоскливо.

А песчинки продолжали падать...

- Вспоминайте, уважаемый Милав, что вы должны сделать! - молитвенно сложив руки, просил Кальконис. - Судя по нарастанию негативной энергии, к нам скоро прибудут гости!

Росомон раз за разом прогонял в памяти услышанный разговор, но нужного в нём не находил. Запустив руку в мутные воды источника, он попытался на ощупь отыскать Тегбез - Золотую Середину.

"А если я ошибся! - с ужасом подумал Милав. - Или коварный Нергал уже вынул из источника вторую часть Потерянного Жезла?.."

- Всё! - не своим голосом заорал Бальбад. - Последние песчинки упали!..

Милав выкрутил голову, чтобы взглянуть на часы и выронил Навершие в Источник Радости.

- Держите его! Хватайте!..

Кальконис хотел помочь Милаву поймать кристалл с Гугбасом, но излишней поспешностью только усугубил положение - кузнец, взмахнув руками, полетел в воду. Сэр Лионель кинулся следом, пытаясь поймать росомона за ногу. Ногу он поймал... Одну! А вторая тут же, с хрустом приложила его в подбородок! Сэр Лионель мягко последовал за кузнецом. Остолбеневший Бальбад, понимая, что он остаётся один-одинёшенек в этом мрачном подземелье, куда того и гляди ворвутся сонмы охочих до молоденьких моряков жутких демонов, с воплем "Не оставляйте меня здесь!" бросился вслед Кальконису...

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: Друзей обретая...

Не причиняй зла никому и делай добро всем

людям, хотя бы только потому, что это - люди.

ЦИЦЕРОН

ГЛАВА 1: Берегини

Всякие сны повидал Милав-кузнец в бытность свою и зверем лесным, и камнем придорожным, и человеком могучего сложенья. Но такого сна ему видеть не приходилось! Это было нечто запредельное. Такое, что даже в его жизнь - полную приключений и превращений - никак не укладывалось... Росомон, не без труда заставил себя не думать о видениях, продолжавших изорванными полотнищами метаться по истощённому грёзами мозгу.

...Глаза открывались долго, с неохотой и внутренним сопротивлением, точно заранее знали, что им предстоит увидеть. Милава непонятная леность собственных очей не настораживала. Он привык к тому, что его организм сам, без помощи разума, умел разбираться в происходящем и соответственным образом на него реагировать. Вот и сейчас, если его много повидавшие васильковые вежды не желали смотреть на мир, хищно стерегущийся за прочными ставнями из век, то там, в этом мире, явно затаилась опасность, и лучшим решением было бы вовсе не открывать глаза!