- Тих… - зовет, не услышав ответа. Целует в плечо и ложится рядом. Неприхотливый и смиренный. Только вот искренне или показушно все это, я так и не понимаю, хотя вместе мы немало.

…

- Я обзвонил всех, кого ты просил. И-и-и могу обрадовать тебя тем, что в сроки вложимся. Отдел кадров уже не так напуган. Работники перестали строчить заявления. Поставки возобновлены. Юридически договор будет скреплен завтра вечером. Гера явится лично. Ты меня, блять, слышишь?

- Во сколько?

- А, вот оно как. Ну, заебись. Я распинаюсь тут, перечисляю список проделанной работы. А тебя интересует лишь, во сколько ты увидишь Филатенкова? – насмешка и легкое раздражение в голосе друга вызывают улыбку. Знаю ведь, что он не злится.

- Не только, но это интересует куда больше другого, - и без того известную ему истину говорю. Закидываю в рот дольку апельсина и поворачиваюсь на громкое «мяу», чуть со стула не свалившись. Это что еще такое?

- У тебя есть кот? Оу, поздравляю.

- Оказывается, что есть. Либо я в пьяном угаре на это согласился, либо его сюда притащили без моего согласия. Во всяком случае, мохнатый комок шерсти сейчас плотоядно меня осматривает, - кстати, я тоже пялюсь, разинув рот оттого, как медно-оранжевые глаза изучают меня. Внимательно. Сознательно.

- Ты завещание написал на всякий случай? А то сожрут тебя, и фирма останется сиротой.

- Еще одна такая шутка - и ты будешь из него вычеркнут, - притворно шиплю на того и сам смеюсь. Настроение улучшается. Вообще, вокруг все стало менее серым с появление Геры в моей жизни, пусть и спустя долгих и мучительных три года. Теперь главное - не упустить его. Не оттолкнуть. Не испугать напором.

Я вообще решил, что буду бездействовать первое время, присматриваться. Наблюдать за ним. Хочу узнать все перемены в его жизни. Каждую мелочь. Изучить досконально каждый миллиметр его тела. Выяснить, как проводил он время, с кем проводил.

Есть ли у меня шанс? Или он придерживается мнения, что в одну и ту же воду второй раз входить не стоит? Я выясню это. Чего бы мне это не стоило…

========== Герман ==========

Я добровольно отдался в плен, если говорить грубо, другое в голову почему-то не приходит. Ведь нахуя я могу быть нужен на должности руководителя? Не отдупляющий совершенно, что к чему. Смотря на бумаги и видя голые цифры, расчеты, множество перечней и вообще неизвестных мне названий и слов. Он, вероятно, с головой поссорился, раз предложил мне подобное. Даже не предложил, а поставил ультиматум - или так, или вообще никак. Зная, что выбора, собственно, у меня нет, от слова совсем. Я, может, и отстрел, но не самоубийца.

Как-то резво все стало снова закручиваться вокруг меня. А было ведь относительное, но спокойствие. Я даже привык к этой повседневности. Зря привык, ага.

Дни перед второй нашей встречей, дабы юридически скрепить сделку, я провел в раздумьях. И волновало в первую очередь то, что же ожидает меня впереди. Любопытно было бы узнать мотивы. И есть ли они вообще, может, это банальная прихоть?

Я стал ловить себя на мысли, что Маркелов не выходит из головы даже в те моменты, когда я далек в своих размышлениях от работы. Вспоминалось былое. Словно легкие волны, разрушающие полный штиль, что был до этого. Волны, которые набирают свою силу и мощь, грозя перерасти в шторм. И это не пугало. Это отзывалось внутри смирением. Потому как если что-то должно случиться, то этого при всем желании не миновать, как не пытайся. Не избежать. Не спрятаться, ибо это чувство или чувства найдут тебя везде. От себя ведь не ускачешь.

Странным было и то, что я четко, безо всякой боязни осознал, что Тихон мне по-прежнему симпатичен. Возможно, даже немного более, чем просто симпатичен. За эти три года в моей постели побывало множество разных девушек. Но ни одного парня. Меня отворачивало даже от малейших эротических мыслей в сторону мужского пола, другое дело Маркелов.

Вспоминать произошедшее между нами было как пара капель амброзии на кончик языка. Намеренное раздражение себя же. Потому как тебе немедленно захочется еще, нужна добавка, необходимы обновленные ощущения. Но ты себя дразнишь, зная собственную реакцию, дразнишь… боясь забыть навсегда отголоски тех ощущений.

Не смущало и то, что я, в самом деле, даже ждал повторной встречи. Хотелось узнать, все ли в нем настолько переменилось. Понаблюдать за ним в его привычной среде обитания, когда он деловит, сосредоточен и серьезен. Выловить по мизерным крупицам эмоции в его грязно-зеленых глазах. Слушать этот «противный» голос, от которого всегда в наших интимных моментах дрожь возникала. Цепляет он меня. Все еще цепляет. Стоило увидеть… и замершее на время желание внутри, запертое мной же, вырвалось наружу.

…

Вечером здание выглядело еще более внушительным. Рабочий день, насколько я понимал, подходил к концу, и из-за пасмурности вокруг было довольно темно. Воздух удушливый словно загустел. Внутри все присмирело, замерло в ожидании непонятно чего. Просто… в ожидании.

На сей раз кабинет был другой. И насколько я понял, он Тихона. Все минимизировано, но оттого не менее дорого и стильно. Приглушенные цвета. Удобные кресла и средних размеров диван.

Сегодня он был в темных джинсах и клетчатой рубашке. Волосы распущены, и вид довольно непринужденный. Словно мы не договор серьезный заключаем, а так… встретились поболтать. Глаза по-прежнему нечитаемы. Лицо собранное. Каждый жест продуманный.

И наблюдать за ним оказалось безумно интересно. В нем очень много сексуальной энергии. Каждый его жест будто с особым подтекстом, и в глазах моментами искры вспыхивают. Но этого слишком мало, чтобы понять его реакцию на меня, есть ли она вообще или со временем угасла?

- Итак, подписи поставлены. Время пожать руки, господа, - прерывает мой поток мыслей юрист. Поднимаю глаза на сидящего напротив Маркелова. Смотрю на вытянутую руку. И думаю, шандарахнет ли меня точно также, как тогда, от одного лишь прикосновения?

Крепкая хватка, почти до боли. Прохладная, сухая ладонь. И глаза… чертово болото напротив. Но похоже, одному мне неуютно. Он ведь стоит, словно ничего особенного, собственно, и не происходит. Быстро пожал мою руку, отпустил и сел обратно. Без лишнего взгляда. Касания. Жеста. Ничего. Обидно даже… так, стоп. А что должно было случиться? Гром прогреметь? Солнце с небес на землю рухнуть к моим ногам? Или Маркелов на колени?.. Слегка кривлюсь своим мыслям, это же надо - о такой хуйне думать, когда ты продажей обузы занимаешься. Другой бы прыгал и скакал от радости по всему кабинету, а мне, видите ли, внимание конкретного человека не хватает. Ебанулся уже в конец.

…

- Ладно, с фирмой, собственно, проблема решена, только вот в понедельник мне официально выходить на работу. А с тобой, зомби-бой, я не разобрался.

- Я уже говорил, не влезай в это. Нет нужды, все пройдет со временем, - уверенно отвечает Макс, но только я его слишком хорошо знаю, потому вижу многотонную печаль в глазах. Грусть, что искажает его лицо, делая из доброго, улыбчивого парня - угрюмого мужчину, накидывает несколько лет смело. Со временем пройдет?.. Глубоко внутрь заползает вопрос. Скользит по оголенным нервам. Все ли в силах исчезнуть со временем? Лечит ли оно так, как говорят, или это пустые слова, тщетные надежды, дабы самих себя успокоить? Это как призрачная надежда где-то там, на горизонте маячит, нависает грозовой тучей это самое «пройдет…». Только проходит ли на самом деле? Стоило ли ждать? Или все напрасно?

А у него прошло?..

Фыркаю громко, закуриваю, откинувшись со стоном на диване. Ловлю недоумевающий взгляд друга. А разница, живы его чувства или нет? Какая, к черту, мне до этого разница, я же сам его послал?! Сам отверг. Обрубил. А сейчас мне, блять, интересно, живо ли все? Идиот. Блядский тупой придурок.

Что имеем - не храним, потерявши - плачем? Только вот я не хранил и не плакал, в том-то и дело. Спокойно отослал и, весь в своих заботах, довольно быстро обо всем забыл. Привык быть без него. И не скажу, что это было пиздец как сложно или даже больно. Нет. Все спокойно… просто скучно. И самую каплю тоскливо. Не более. Однако в данный момент я роюсь в собственной голове, пытаясь найти ответы на всплывшие вопросы. А нужны ли они мне? Станет ли легче? Усмирится пытливый ум и все станет прежним? Пресным…