Сергей Протасов стоял на автобусной остановке и с интересом разглядывал незнакомых людей. Он любил это делать, и, оставаясь в толпе неприметным, делать свои выводы. Два водителя спорили между собой, кто первым заберёт пассажиров, и народ с досадой в глазах смотрел и ждал развязки. Один из водителей был молодым парнем лет двадцати пяти. Высокий, широкоплечий, с нагловатой усмешкой, на почти детском, прыщавом лице, он напирал на своего собрата как гружённый арматурой «КАМАЗ», и не думал отступать. Второй водитель, по всей видимости, пенсионер, маленький, щуплый, лысый, в потёртой кожанке, проигрывал более молодому сопернику. Махнув от отчаяния рукой, уступил место в очереди. Молодой парень только этого и ждал. Он с лёгкостью запрыгнул на водительское место и подрулил к остановке с людьми. Сергей не торопился на работу, дел особо важных в последние месяцы не было, и контора прозябала от безделья. Преступность в городе по непонятной причине пошла на спад, и это не могло не радовать частного детектива – Сергея Протасова. Хотя семейный бюджет и трещал по швам, но справедливости ради, Сергей получал наслаждение от такого вынужденного застоя, и безденежья. Народ, строго соблюдая очередь, принялся занимать свои места в автобусе и Сергей очень чётко подметил то, что представители нескольких поколений терпеливо, и с пониманием ждали своей очереди. Группа из четырёх пенсионеров уже нашла общую тему на остановке для обсуждения, и горячо проклиная политиков, и нынешние цены, дружно продвигалась вперёд. Молодая девочка с парнем, скорее всего студенты, робко топтались за ними, и, пряча улыбки, старались как можно теснее прижаться друг к другу. Парень целовал девочку в шею и что-то шептал на ушко. Сергей вспомнил себя и пожалел, что время так быстро и безжалостно летит вперёд. Несмотря на прохладную осень, девочка скинула с себя курточку и отдала парню. Демонстрируя всем модный свитер, она продолжала улыбаться и слегка дразнить своего парня. Двое кавказцев, скорее всего базарные торговцы, стоявшие за ними, когда увидели, как девушка сняла куртку, почти одновременно облизнули губы. Глаза у них заблестели, и они принялись что-то лопотать на своём языке. Лица у них были уставшими и измождёнными, но девичья высокая грудь и красота, сделала своё дело. Глаза мужчин заблестели, как ёлочные фонарики, и Сергей понял, что обсуждают они молоденькую студентку. Один из кавказцев набрался смелости и, сзади взяв девушку за локоть помог ей подняться на ступеньку автобуса. Девушка обернулась и одарила мужчину ослепительной улыбкой. От чего тот ещё больше выставил колесом грудь и готов был предпринимать смелые шаги к знакомству. Второй кавказец был чуть старше своего товарища, и успел того отдёрнуть за куртку, когда тот уже лез без очереди в автобус, и не хотел упускать красавицу.

Протасов усмехнулся и потёр глаза. Он стоял последним в очереди, и никто за ним не занимал. Поглядывая на окна автобуса, он увидел, как уселись студенты, и остальные пассажиры. Поднявшись, Сергей всунул молодому водителю деньги, с некой брезгливостью, после того как этот сопляк отшил пенсионера, и довольный собой, уселся возле окна. Водитель завёл двигатель, но отправляться не торопился. Ждал ещё пассажиров. Сзади Протасова уселись пенсионеры, и как только водитель включил приёмник с шансоном, принялись дружно возмущаться. Больше всех кричал старик с двумя медалями на груди. Сергей его заметил на остановке, и непроизвольно проникся уважением к фронтовику.

– Товарищ водитель, нельзя ли музыку сделать тише? – хриплым голосом выдал старик.

В шумном салоне автобуса народ моментально притих, ожидая реакции водителя.

– Тише можно конечно, только в другом автобусе, который придёт через час, – ответил водитель и усмехнулся, как ему показалось удачной шутке.

– Молодой человек, – вмешалась соседка старика, миловидная женщина с причёской Мэрилин Монро. – Мы платим деньги за проезд, но не за участие в концертном фестивале. Не всем интересно слушать песню «Бублички». Будьте так любезны, сделайте тише.

Тон и звонкий женский голосок повлияли на водителя каким-то странным образом. Он что-то пробурчал, но звук уменьшил. Женщина, чувствуя лёгкую победу, продолжила: – Может, мы всё-таки поедем уже? Итак, на остановке стояли больше положенного времени.

– Я работаю по графику граждане. Отправление через пять минут.

Голос молодого парня был решительным и пассажиры почти в одно мгновение, дружно, тут же посмотрели на свои часы.

– Пять минут можно и подождать, – как бы подводя итоги разговора, заметила пенсионерка.

Сергей таращился в свой новый телефон, который подарила ему жена на день рождения. Не привыкший к сенсорному экрану, Протасов тыкал пальцем по стеклу, и не мог найти контакты. Телефон булькал, и не желал слушаться нового владельца. Бросив бесполезное занятие, Сергей снова посмотрел на студентов. Они сидели от него с правой стороны и о чём-то спорили. Девушка понравилась Сергею, и он в душе позавидовал парню.

«Она, наверное, подрабатывает в модельном бизнесе», – подумал Сергей, продолжая сверлить взглядом спину студентки. Косметика на лице девушки была уложена со знанием дела. Красивые глаза подчёркивали пышные ресницы. Маленький, слегка вздёрнутый носик, придавал ей неповторимый шарм. Королевская осанка делала похожей её на придворную даму короля Артура. В такие моменты не хватало классической музыки, скрипок, флейты, барабанов, и тогда портрет очаровательной незнакомки был бы совершенным. Повернув голову назад, Сергей увидел двоих кавказцев, и понял, что он в своих выводах не одинок. Те продолжали оживлённо болтать, и таращится на студентку. И тут автобус слегка качнуло на бок. Сергей замер от неожиданности, посмотрел на дверь, и чуть не разразился хохотом. В салон едва протискивалась огромных размеров женщина. Перед собой она держала огромных два баула. Салон автобуса моментально заполнился неприятной рыбной вонью. Протасов тут же про себя сравнил женщину с гиппопотамом, и чтобы в голос не засмеяться, отвернулся к окну. Грохот в салоне от того, что она бросила свои сумки на пол, и неприятное визжание женщин, по поводу рыбного душка, подействовала на пассажиров как красная тряпка на быка.

– У вас свободно?

Громоподобный женский голос вернул Сергея к реальности. Он вжал голову в плечи и, не поворачиваясь, сообразил, кому может принадлежать рёв гиппопотама возле водопоя, в жаркий полдень.

– Да-да, свободно, – ответил он с неохотой и потеснился.

Женщина рухнула на сиденье и спиной прижала Сергея. Протасов подумал и понял, что так, в своё время, падала Берлинская стена. Едва освободив плечо из-под каменных завалов, и ещё больше прижимаясь к стеклу, он пожалел, что не пошёл на работу пешком. Соседка не унималась, и продолжала втискиваться в неудобное для её размеров кресло. Оно трещало, и готово было развалиться на мелкие кусочки. Пенсионеры сзади притихли, и, по всей видимости, упирались в кресло руками, чтобы оно, вместе с её неподражаемой пассажиркой, не раздавило их в лепёшку. Кавказцы присвистывали и переключились со студентки на гиппопотама.

– Какая женщина, какая женщина, – восклицал молодой человек, и причмокивал губами. – Нет, дорогой, ты только посмотри. Это же картина Рубеля.

– Э – э – э, дарагой, какого такого Рубеля? Не было такого художника. Был Врубель, во как!

– Какая разница брат, Рубель, Врубель? Ты оцени этот необъятный шедевр. И уверяю тебя, бросишь свою Тамару.

– Вы чё там, азеры, с ума сошли? Я женщина замужняя, и ни с Врубелем, ни с Рубелем дела не имела. Заткнули пасти, и на жён своих смотрите и обсуждайте. Привыкли, что всё могут руками трогать и иметь. Это вам не Тбилиси, не Ереван. Это Днепропетровск, Украина!

Протасов заметил, как женщина сжала кулак и показала кавказцам. При виде кулака размером с танковый снаряд, кавказцы притихли и больше не занимались обсуждением женщин.

Последние слова она сказала с такой гордостью, что фронтовик встал со своего места, подошёл к ней, и поцеловал руку.