Стакк Дитх изменился в лице и как-то осунулся, он встал с кресла и подошел к окну, смотря куда-то вдаль. Через некоторое время он ответил:

- Ты предпочла погубить себя. Зря. Он ведь продал тебя тогда, семнадцать лет назад, выдал нам твоё местонахождение, что бы спасти своего сына, Анджея. Какая ирония, сын не простил князю такой обмен и ушел с половиной клана - в итоге вирии остались и без наследника рода и без пророчества, в которое так свято верили. Тебе придётся вернуться со мной в Департамент...

Не успев договорить, Дитх рухнул на пол, получив удар по голове:

- Спасибо, что дал мне возможность уйти, Стакк.

Едва отойдя от дома, Диана увидела на браслете сигнал тревоги - Дитх быстро пришел в себя. Следовало бы извлечь капсулу с радиосигналом (дополнительная к браслету мера безопасности - вернее слежки), вшитую за правым ухом - это можно сделать в любом общественном туалете, а главное - постараться обойтись без применения своих магических способностей - по ним её местонахождение вычислят меньше чем за минуту, да и плащ надо будет оставить там, чтобы не привлекал внимание, нет плащ она выбросит в воду вместе с браслетом, даже если их и поднимут - с них нельзя будет считать информацию. И Диана отправилась к ближайшему каналу. Она не собиралась искать Михала, на что так рассчитывал Дитх, хотя ей было очень больно из-за его слов, особенно последних. Диана надеялась, что это неправда, что таким образом они пытаются воздействовать на неё, чтобы она вывела "охранку" на клан вириев. Но откуда тогда Дитх знает о той встречи, о том, что они вновь встречались. И это пророчество. Девушка не верила в него, не только из-за того, что никогда не слышала о нём раньше, она не могла принять его в силу убеждённости, такой же, как и у Дитха - один человек не может изменить мир. Размышляя о произошедшем, Диана вытащила капсулу, отправила её в раковину, заклеила ранку специальным пластырем и поймала себя на мысли, что не знает куда идти - в квартиру предложенную сестрой Гая, идти не хотелось, а куда податься ещё она не знала. Можно просто бродить по городу, спуститься в канализацию, пойти на старинное центральное кладбище, в строящееся здание, или же набережную, а ещё одним вариантом была портовая часть города, где любят собираться байкеры-огнепоклонники, к тому же вода не выдаст её присутствия. Надо было отдохнуть, обдумать слова Дитха - о каком обмене он говорил, какой сын? Выходит, Михал обменял её на своего сына, но как такое возможно? Оставшийся день Диана провела на строительной площадке одной из фабрик города, по производству чего-то, чего Диана не знала. Разбитая и уставшая, девушка то и дело отключалась. но сон был беспокойным - её мучили нахлынувшие воспоминания детства и того вечера. Очнулась она перед закатом от ощущения присутствия постороннего, этого мимолетного чувства хватило на то чтобы прийти в себя и принять боевую стойку. Вокруг никого не было, но внутреннее ощущение присутствия осталось, прислушавшись к себе, она поняла, кто находится рядом - вирий, точнее вирия. Она видела её под канализацией города, в катакомбах.

- Я знаю, что ты здесь, выходи.

Вирия не заставила себя ждать. Обернувшись, Диана увидела её - тогда в катакомбах она стояла поодаль за Михалом, и ничем не проявила себя. Это была высокая худощавая женщина, одетая в длинный серый, слегка расклешенный к низу плащ, под которым просматривалась светлая блузка и длинная темная расклешенная юбка. У неё была достаточно смуглая кожа для вирии и пепельно-русый цвет волос, на вид ей было около тридцати пяти лет, но не каждая семнадцатилетняя выглядела как эта вирия, портило впечатление совершенной красоты лишь выражение глаз, больше подошедших лицу какой-нибудь старушки: "Вот что было странным - её глаза!".

- Меня зовут Ванцлава, Диана. Я пришла сказать тебе, что ты можешь найти помощь и поддержку в родовом доме памяти и скорби Иниусов, и извиниться. Я была не права на твой счёт, спасибо, что не выдала нас.

- Твои извинения запоздали. Можешь передать своему князю, пусть обходится без меня. А откуда ты знаешь, что я вас не выдала, с чего ты взяла, что мне нужна ваша помощь? Откуда вы все всё знаете, все кроме меня?

- У нас есть свои каналы, и свои связи. Но даже мы не знаем полное содержание твоего разговора с этим человеком, но мы уверены, что не всё, что он сказал тебе - правда. Мы знаем, что тебя объявили в розыск. Приходи, мы ответим на твои вопросы, если только мы знаем на них ответы.

- Я вам не верю! Он сказал, что меня продали, сдали в обмен на другого, на его сына! Почему я должна верить ему или тебе? Почему нельзя сказать правду сейчас? Я имею право знать!...

В это время вирия сделала странный жест - она поднесла указательный палец к губам, как будто призывая Диану то ли не говорить лишнего, то ли прислушаться к чему-то вместе с ней. Охотник отвлеклась, моргнула и женщины, стоявшей неподалеку от неё, уже не было. Это окончательно вывело девушку из себя. Слёзы обиды, злости и непонимания потекли по щекам, но надо было уходить со стройки - она и так провела здесь много времени - девушка пошла в сторону порта. На набережной и в портовых постройках, давно ставших прибежищем огнепоклонников и прочих поборников жизни, уже собирался народ - разноцветная и разношёрстная толпа, объединенная ненавистью к порождениям Тьмы, чтобы всю ночь жечь костры, а на рассвете встретить праздник Весеннего солнца. Диана прошла сквозь эту толпу, не замечая её - в который раз за последние два месяца мир рушился вокруг и внутри девушки. Как не пыталась, Диана не могла найти в себе то чувство уверенности, которое испытывала раньше. Она больше не чувствовала, что в ней нуждаются, что кому-то защитившему её тогда, теперь самому нужна помощь. Всего этого не было, была лишь горечь, пустота, непонимание и какая-то детская обида. Предательство и обман - вот её постоянные спутники с самого детства, со смерти семьи и всей фермы. Кругом обман. Она не знала кому теперь можно было верить, кто бы ей помог разобраться в себе, в этом чуждом для неё мире. В этот момент она была беззащитна и уязвима настолько, что её природное чувство опасности не сработало, когда наёмник Ульрик спустил курок пистолета. Ульрик не успел удивиться тому, как это старуха оказалась права - девушка действительно была на набережной и ничего не замечала вокруг, как следующую пулю он отправил уже себе в голову, даже не задумываясь, что это не было оговорено контрактом.

Анна Томилина, студентка 2 курса факультета журналистики ВГУ, как обычно вечером совершала пробежку, правда в этот раз она решила изменить маршрут, и спуститься вниз от Берёзовой рощи, частного сектора, где она снимала комнату с двумя девочками из университета, к набережной воронежского водохранилища. Спустившись, она присела на самый край набережной и увидела, что шнурок на правом кроссовке развязался. В наушниках мобильника играла подборка музыки, и в тот момент, когда Анна поменяла положение, чтобы завязать шнурок, плеер мобильника включил самую любимую композицию девушки - "My guitar bleeding in my arms" группы "Bon Jovi", а сам мобильник выпал из кармана и упал в воду, унося с собой проводки наушников. Инстинктивно протянув руку за падающим телефоном, восемнадцатилетняя студентка, гордость и первая красавица факультета, потеряла равновесие и сама упала в воду, которая в этом месте не насчитывала и метра, ударившись при этом головой. По стечению обстоятельств в это время никого не было поблизости, кто мог бы стать свидетелем произошедшего, помочь девушке и вызвать необходимые службы. В итоге Анну Томилину объявили пропавшей без вести. Это произошло в тот самый миг, когда пуля, выпущенная наёмником Ульриком, достигла затылка Дианы Кшебицкой, и мгновением раньше, когда после принятия яда остановилось сердце девяностопятилетнего мага Кэйтлин Льюис Тэтчер, последней из рода Маргарет.