В Куско Зарю осмотрели как следует, лекарь даже попробовал на вкус её мочу, чем её несколько смутил, но ничего особенно угрожающего не нашёл. В общем, Зарю он счёл здоровой, о чём написал в письме Каменной Курице. Но сделать так, чтобы молока было больше, он способа не видел.
А вот Радуга, к сожалению, оказалась в отъезде, да и с книжкой её постигла неудача. В Тавантисуйю ничего нельзя было ни продать, ни купить, в лучшем случае обменять по знакомству. Книги были не исключением. Конечно, были библиотеки, и в большом городе было не затруднительно ими пользоваться. Но в Осушенном Болоте библиотека была, разумеется, не очень богатой, зато у Зари, как и у любого жителя Тавантисуйю было право раз в год приобрести себе новую книгу. Увы, на складе ничего из того, чего она хотела, не нашлось. Хромого Медведя давно не переиздавали, посоветовали ехать в Тумбес. Поколебавшись некоторое время, Заря взяла одну книжку, переведённую с английского. Раз этого автора переводил Горный Ветер, значит, скорее всего там будет что-то стоящее. Тот, правда, переводил стихи, а тут пьесы. Хотя и пьесы переводить он вполне мог. Конечно, свои переводы тот не подписывает собственным именем, а псевдонимов у него много.
В ожидании лошадей на станции Заря начала читать книгу, и думала что её, скорее всего, всё же переводил Горный Ветер. Очень уж тема должна была быть ему близкой. Герой и прославленный полководец, соблазнившись предсказаниями власти, убивает одних, ловко подставляет других, и становится злодеем, достойным лишь смерти.
Заря знала, ходили слухи, что и Инти, и Горного Ветра порой полушёпотом обвиняли в казнях невинных. Но именно потому что не могли представить той же ситуации, что описана в пьесе. Когда человек, имеющий несомненные заслуги, потом становился злодеем и убийцей.
Приехав домой и зайдя к себе во двор, Заря застала следующую картину: Уайн стрелял по мишени из лука, а дети внимательно следили за ним. Томасик лежал на одеяле(сидеть он пока ещё не научился), и Пчёлка сидела рядом с ним и следила, чтобы не сполз. Посторонний человек мог бы подумать, что Уайн просто развлекается, демонстрируя самому себе свою ловкость в стрельбе, но близко знавшая супруга Заря уловила какое-то напряжение. Уайн не радовался меткому попаданию, и даже не досадовал на промах, будучи как будто чем-то раздражённым, мысли его были где-то далеко, лишь тренированные руки ловко исполняли привычную работу. Впрочем, стрелы он всаживал в мишень с такой злостью, что можно было подумать, что он стреляет в невидимого врага.
-- Что случилось? -- спросила Заря, -- ты даже когда экзамен Тухлому Пирожку завалил, так зол не был.
-- Тут я об этом говорить не буду, -- сказал Уайн, -- пошли в дом, там объясню.
Уайн подхватил Томасика на руки, и понёс его в дом. Заря подумала о том, как Уайн изменился за эти годы. Где тот кудрявый юноша, который когда-то уходил от неё в армию, и которого она обещалась ждать? Теперь Уайн -- взрослый мужчина с намечающимся брюшком(мать Зари порой говорила, что это брюшко бы исчезло, если бы Уайн активнее вскапывал тёщин огород), волосы у него изрядно поредели, и не вьются уже так, как в юности, а впереди их украшает седой чубчик -- наследие тюрьмы. (Уайн категорически отказывался краситься, считая глупым лицемерием приукрашивание собственной внешности. Того же требовал и от Зари -- бусы и кольца ещё считал допустимыми, но накладывать на лицо мази запрещал. Впрочем, Заря и не стремилась к этому -- какой толк в красках, если любимого мужчину они только раздражают?).
-- Так что же всё-таки случилось? -- повторила свой вопрос Заря, когда они вошли в дом, и Уайн запер дверь на щеколду. Заря села кормить Томасика, и почти сразу почувствовала облегчение в груди.
-- Случилось, что я был в городе Звездочётов, и обнаружил там Тухлого Пирожка. Он там в школу пристроился учителем. И небось как в обители Дев Солнца развращал девушек, так и тут в школе за девочек вполне может приняться. А если мы туда переедем, Пчёлка пойдёт в эту школу, другой там нет, город-то маленький! А этот самый Тухлый Пирожок, как оказалось, некоторых девушек в своё время даже несдачей экзамена шантажировал! Такому пожизненно надо запретить любые преподавательские и руководящие должности как минимум, а я бы его на лесоповал отправил, будь моя воля! Кстати, и не только сам девушек пользовал, но и кому-то другому как проституток предлагал. Так и говорил -- "согласись, мол, невелика потеря, а они ещё и одарят тебя". И какие-то старые связи у него при этом сохранились. Самое поганое, что даже Горный Ветер при всём желании не может распутать это кубло, потому что слишком ко многим тут нити тянутся, а среди амаута взаимное покрывание норма.
Заря вздрогнула, пожалев, что затеяла такой разговор во время кормления. Сосок мог выпасть изо рта Томасика, но вроде обошлось. Заря сказала:
-- Я, конечно, понимаю, что человек, у которого у самого чести давно нет, может и в самом деле это большой бедой не считает. Ведь это же... это же по сути изнасилование! И почему наши амаута пали так низко, что готовы покрывать даже насильника!
-- Ну насчёт изнасилования ты погорячилась. За руки и за ноги он никого не хватал, нож к горлу не приставлял. Скажи, Заря, если бы тебе грозили несданным экзаменом, ты бы пошла на такое? Или всё-таки воспротивилась?
-- Я бы пожаловалась Радуге. Кстати, а почему Верховный Амаута с Радугой поссориться не боится, а с Тухлым Пирожком боится?
-- Не знаю. Может быть, Тухлый Пирожок его шантажировать чем-то может. Знаешь, хоть я и сам считаюсь амаута, но их, если честно, не всегда понимаю. Далеко не худшие из них нередко считают, что бесчестный поступок можно и нужно оправдать или простить, а честный порой может нанести урон репутации. Обличил негодяя -- ах, поганый доносчик! А если наоборот, не донёс -- ах, какой честный и порядочный человек! А вот Радугу они честной и порядочной женщиной не считают, из-за её дружбы с Инти. Ну и конечно, она не из тех, кто будет так "порядочно" покрывать мерзавцев! Иные думают, что Горный Ветер всесилен. Но кого и как он может вывести на чистую воду, если амаута с ним сотрудничать не согласны? Знают про нехорошие вещи, но скрывают, не понимая, что это может привести к гибели государства! Так что придётся нам к партизанской войне готовиться. Вот я и стреляю из лука, тренируюсь. Когда Горный Ветер вернётся -- нажалуюсь ему, но пока его нет в столице, уехал разбираться с каньяри. Инти болен, Радуга ничего сделать не может одна...
-- Уайн, я всё-таки не понимаю. Ведь если рухнет государство, куда денутся амаута? Ведь не крестьянствовать же они пойдут! А кормить их чужеземная власть не будет, зачем ей образованные аборигены? Неужели этого даже Верховный Амаута понять не способен! Ведь я-то понимаю, а он умнее меня должен быть!
-- Видимо, они считают что наше государство не может рухнуть, но как жестоко они ошибаются!
-- Ну допустим не понимают, по всё-таки...Вот я не могу понять одного -- негодяев как таковых не так уж много, но многие им потакают. И если бы только из личной выгоды... но ведь Верховному Амаута это всё невыгодно должно быть, если такие как Тухлый Пирожок верх возьмут, разве с ним станут церемониться? Он может реально потерять всё, неужели он этого не понимает, такой умный!
-- Наверное, он думает, что дальше удовлетворения собственных интересов такие как Тухлый Пирожок не пойдут, на глобальные изменения у них, мол, пороху не хватит. Разумеется, тут он жестоко ошибается. Вообще говорят, он по жизни большой трус, и живой пример, что мужество по наследству не передаётся.
-- Счастье Тупака Амару, что он не знал, каким трусом вырастет его внук, -- вздохнула Заря.
Уайн согласился и пошёл убирать со двора одеяло и прочие вещи, которые могут промокнуть ночью. Томасик высосал одну грудь и попросил ещё. Заря пересадила его, подумав, что малыш без неё наголодался. Всё-таки коровье молоко это не то.
Заря кормила его и, глядя в окно, видела, как постепенно темнеет. До заката время ещё оставалось, но дул сильный ветер и на небе сгущались тучи, постепенно закрывая Солнце. Вспомнилась старая сказка "Кто сильнее". Тучи закрывают Солнце, но Ветер прогоняет тучи. Значит Солнце вместе с Ветром сильнее туч. Впрочем, смысл сказки был в том, что любая сила относительна, и нельзя быть одновременно сильнее всех во всём. Впрочем, христиане и некоторые философы-амаута выходили из этих парадоксов, предполагая некую Силу Над Миром и Вне Мира, которую называли Богом. Пусть бы это даже было и так, это не решало вопрос, кто победит в мире, ибо Сила Над Миром и Вне Мира едва ли будет вмешиваться в дела, которые слишком мелки для её масштабов. От Уайна Заря знала, как велика Вселенная и что до их рождения она просуществовала очень долго, может быть, миллионы лет. Значит, для Силы Над Миром и Вне Мира не только судьба Уайна, Зари и их детей, но и даже само существование Тавантисуйю вполне может быть лишь незначительным эпизодом в вечности.
