Каперед шел по улице, разинув рот, словно никогда не бывал в Таберах.

В "этой" жизни он никогда не бывал в порту. Порт расцветал новыми красками, поражал воображение суетой, которую не встретишь в провинции.

За таберной был небольшой проулок, сплошь заваленный мусором. Сточная канава шла посередине проулка, она была открыта и забита. Отвратительная жижа разлилась по булыжникам, образовался зловонный канал, по которому дети могли пускать игрушечные кораблики.

Потом шли здания торговых коллегий, пестрящих вывесками. Резные изображения указывали на основной источник доходов коллегий: продажа зерна, вина или масла, ремесленные товары, металлы, стекло, ювелирка. Надписи не требовались, многие партнеры торговцев вообще не умели читать. Зато яркая вывеска понятна всякому, даже немытому варвару из далеких степей.

Каперед не мог припомнить, какие раньше были вывески на этих зданиях. Возможно, постояльцы поменялись. Украшением фасадов служили цепкие ветви плюща или цветы в кадках, установленные на балконе второго этажа. Остальные этажи обычно сдавались внаем. Если задрать голову, то можно увидеть десятки окошек, из которых идет дымок, доносятся разговоры, падает мусор.

Между домами были протянуты веревки, на которых сушилось белье. Много не вывесишь, дома примыкали почти вплотную, а верхние этажи "толстели" по сравнению с нижними. Словно городские эдилы все страдают одним недугом - голова у них жестко закреплена, из-за чего нельзя посмотреть наверх. Лишь первые три, а иногда только два этажа были построены с соблюдением правил пожарной безопасности. Только это не спасет от огня, проулки так замусорены, что пожарным командам не получится подобраться к строению, а жильцам спастись.

За торговыми коллегиями располагались многоквартирные дома. На первых этажах иногда устраивали лавочки, но это редко окупалось, потому дом полностью сдавался.

Жителям Табер проще купить товары на рынке или сразу у торговцев. А мелкие нужды обслуживали домашние мастера - их все знали, так что башмачникам, цирюльникам, резчикам не требовались отдельные помещения для работы. Где жили, там и работали.

Проходя по главной улице, Каперед узнавал места, где бывал раньше. Дома остались прежними, чуть перестроенными, с подновленной штукатуркой. Люди сменились. Здесь, на главной улице постоянных жителей не бывает. Аренда дорогая, условия отвратительные. Так что люди или находят место лучше, или теряются среди отребья, проживающего в проулках.

Как мало изменилось, и в то же время Капереду все казалось внове. Так сильно изменился он. Время и невзгоды сделали из него нового человека. Он уже не был гражданином, теперь ощущал это во всей полноте.

Каперед чувствовал себя неуютно в толпе торопящихся по своим делам людей. Голоса, крики сбивали с толку. Шум телег, грохот падающих предметов пугали его. Так чувствует себя варвар, оказавшись среди цивилизованных людей.

Можно привыкнуть, но Каперед понимал, что никогда не будет чувствовать себя частью этого всего. Даже люди, казалось, сторонились его. Граждане идут, толкаются, наступают на ноги, рвут и мнут одежду, ругаются, порой дерутся, но Капереда словно это все не касается.

Даже бенефициарию приходится проталкиваться сквозь толпу. А Каперед идет за ним почти свободно. Возможно, в этом заключается причина, но Каперед видел совсем иное.

Он знал, что прямая как стрела улица идет вдоль канала, по которой поднимаются тысячи барж ежедневно. Увидеть этот канал не получится. Русло расположено за домами, а плеск воды забивает городской шум.

С противоположной стороны располагается рыбный рынок. Сейчас там тихо, все распродали. Рынок Каперед тоже не мог увидеть, но всякий гость Табер почует его за милю. Такую вонь сложно скрыть. Но это не помешало домовладельцам организовать на первых этажах домов множество таберн.

Запах горячего съестного был сногсшибательным. Каперед чуял его так же хорошо, как вонь тухлой рыбы. Есть ему хотелось страшно, не потому что он был голоден. На корабле невозможно поесть горячего. Конечно, порой разводили огонь в жаровне, на которой готовили похлебку или жарили рыбу, но случалось это редко. Огонь на корабле слишком опасен.

Запахи таберн напомнили Капереду о существовании жареных пирогов, соленого сыра и горького масла со специями. Ничего изысканного, на удивление простая снедь, но от того не менее притягательная.

Еще он хотел подогретого вина с медом. Давно не пробовал этого напитка. Все-таки варварское питье не такое. В провинции мед другой.

Или же это просто так кажется.

До ужина далеко, но возле каждой таберны суетились люди, привлеченные аппетитными запахами. Бенефициарий прошел мимо них, такие мелочи его не привлекали. Каперед не осмелился остановить его.

В Таберах не было запрета на проезд телег в дневное время. Улицы и без того запруженные людьми, становились ужасно тесными. Что творилось в переулках и боковых улочках, страшно вообразить.

Воровать у него нечего, потому Каперед не беспокоился о карманниках. Если кто пожелает, пусть пробует. А проводник вообще не беспокоился о таких мелочах. Его копье видят все.

Таберы вытянулись вдоль канала - главной дороги любого поселения. Долгий путь до ворот. И на всем протяжении Каперед видел только жилые и торговые дома, небольшие мастерские и таберны. Изредка он замечал алтари, спрятанные под тенью балконов. Один раз они прошли мимо фонтана, оккупированного женщинами, которые не торопились вернуться домой, общались и просто отдыхали.

Кирпичные стены, покрытые побелкой, унылы и непривлекательны. Но даже они поражали Капереда. Он боялся того, что увидит дальше: мраморные храмы и базилики, мозаичные полы, статуи, колоннады и арки.

Ворота не охранялись. Каперед вспоминал, что так же было в прошлом. Все, кто хотел взять пошлины с торговцев уже сделали это в порту, или сделают на постоялых дворах. Ни один медяк не уйдет от внимания граждан.

Свободный вход давал иллюзию беспошлинной торговли. Хороший способ привлечь торговцев, все равно в поселении будет предостаточно возможностей обобрать гостя. Это и дорогие напитки и кушанья, услуги женщин, клоповники для ночлега, взятки... в общем, в Таберах оседает большая часть денег.

Высокие налоги позволяют выкачивать из жителей Табер деньги в пользу казны. И казны Государства, и казны принцепса. Последний получает даже больше, хотя юридически эта местность не принадлежит ему.

Никого уже не удивляет такое положение вещей. Прошло сто лет с того времени, как представители древних родов делили государственные земли. Теперь все стало проще, очевидней. Земля общая, как и должно быть, но принцепс владеет самыми лучшими пашнями, крупнейшими коллегиями и, само собой, армией.

На том и держится Государство.

Каперед сомневался, что ситуация изменилась. Хотя подсознательно он надеялся заметить перемены. Ведь столько лет его не было здесь! Все должно было поменяться!

Ворота, через которые проходил Каперед, не имели никакого названия. Местные называли их просто "воротами", других в Табернах все равно нет. Большинство грузов перевозились по сети каналов, а дорога использовалась простыми путешественниками.

Дорогу проложили по прямой от Города до Табер. Срывали холмы, засыпали ямы и овраги; речки и ручейки прятались в трубы и водотоки. Почти вся пресная вода расходовалась на орошение окрестных полей, так что прятать пришлось не так уж много. Дорога была прекрасной, идеально ровной и без уклонов. Предназначалась она для курьеров и высоких особ, но пользовались крестьяне и путешественники. Странствующие торговцы на своих возках занимали все пространство.

По левую сторону от ворот располагался постоялый двор, где можно было арендовать ослика и провожатого. Хотя зачем проводник, если дорога ведет до Города. Но спорить бессмысленно, бери раба-проводника или уходи.

Здесь же можно оставить свою собственность на хранение.

- Подожди здесь, - сказал бенефициарий, указав на лавку.