Каперед ничем не мог помочь рыбакам, он расположился посреди лодки, усевшись между банками. Так лодка становилась устойчивее. Из-за увеличившегося веса лодка сидела низко, волны чуть не перехлестывали через борта. Рыбаки работали, устанавливая и растягивая сеть, лодка кренилась в ту сторону, куда свешивались люди.
На дне лодки скапливалась грязь, постоянно стояла вода. Каперед отчерпывал ее, но вода прибывала. Из-за волн, многочисленных щелей. Каперед не понимал, как местные не боятся ходить на таких худых суденышках. Ведь перевернись лодка, они не смогут выплыть - слишком сильное течение.
Рыбаков это не беспокоило. Они работали так, как научили их отцы. Собственно и Каперед не беспокоился, что готовит яды, горючие снадобья или едкие мази. А другой человек счел бы это безрассудным, опасным ремеслом. Для Капереда же оно было вполне обыденным.
Закончив, рыбаки поспешили покинуть реку. Они направились к правому берегу, но течение отнесло их далеко на восток. Ища место, где можно пристать и спрятать лодку, рыбаки явно нервничали. Каперед понял, что вскоре должен показаться речной патруль.
- Воины запрещают ловить рыбу?
- Нет, но деньги они любят.
Каперед кивнул. Да, спорить с вооруженными людьми никто не станет. Воины считают себя хозяевами реки.
- Их капитаны случаем не называют себя царями? - спросил Каперед.
Рыбаки рассмеялись, но не слишком весело. Находясь на реке, они могут спрятаться, обхитрить патрули. Так ведь воины сходят на берег, прочесывают местность и останавливаются на ночлег в деревнях. Право постоя никто не отменял, патрульные присвоили себе право побора.
- Мы платим налоги, но им этого мало! - сказал рыбак. - Они берут нашу еду, топчут нашу землю, ищут металл.
Каперед подумал, что и женщинами они не брезгуют.
- Много чужестранцев среди воинов, а наши братья служат на юге, в песках.
Нельзя не отметить разумность этой политики. Иначе армия превратится в то, что Каперед видел у варваров. Вместо легионов будет простое ополчение: ни брони, ни дисциплины, ни субординации. Для армии это смертельно. Но местные смотрят на ситуацию иначе, их тоже можно понять.
- Я путешествую, подорожные налоги тоже плачу, - Каперед рассказывал о своих столкновениях с воинами.
Обычно ему приходилось иметь дело со вспомогательными частями, легионеры обычно не занимаются патрулированием второстепенных дорог. И живут лучше, так что не стремятся обобрать всякого путешественника или крестьянина.
Пристав к правому берегу, рыбаки вместе с Капередом вытащили лодку на берег, перевернули ее и спрятали среди тростника. На киль они набросали сорной травы и опавшей листвы. Не лучшая маскировка, но впередсмотрящие на либурнах обычно не замечают тайников. Если только намеренно не выискивают их, но для этого они подходят ближе к берегу.
- Сейчас увидим, - прошептал рыбак, указывая на запад.
Либурна шла по середине реки, влекомая течением. Гребцы отдыхали, лишь кормчий чуть подправлял курс.
Судно было далеко от берега, но рыбаки спрятались в тростнике и тайными тропами ушли. Каперед последовал за ними. Он не хотел оставаться один, стоило отплатить местным за помощь.
Поселение располагалось в двух часах пути на запад. К тому времени солнце жарило во всю. Каперед успел позабыть, как сильно солнце любит своих детей.
В горах он страдал от жажды, не мог пополнять запасы постоянно. На равнине ситуация оказалась хуже. Каперед и забыл какого это, путешествовать по родным землям. Вода имелась - реки, ручьи, болота, но зачастую это негодная вода, стоячая. Множество насекомых обитало в этой воде, они были разносчиками болезней.
А еще жара. Солнце иссушало жителей юга, делало их кожу темнее, волосы сворачивались от жара. Каперед очень хотел пить, а река была совсем близко. И вода в ней не сказать что плохая...
В поселении наверняка будет колодец, на дне которого окажется холодная, ледяная вода. Каперед мечтал об этом, следуя за рыбаками.
Люди не позволили ему нести улов или снасти. Они все еще не доверяли чужаку, но хотя бы не прогоняли его. Запрета следовать за ними тоже не было, хотя рыбаки явно будут рады, если чужак уйдет.
- Там, за деревьями, - сказал рыбак, останавливаясь. - А мы живем дальше.
Деревья росли вдоль дороги, за которой располагались поля. Дальше должны быть крестьянские хижины.
- Кто там живет? - спросил Каперед.
Он не хотел заявляться незваным неизвестно к кому. Но рыбаки уже ушли на десяток шагов и как будто не услышали вопроса. Похоже, что благодарности за помощь они не нужна.
Каперед испытал неприятное чувство. Было бы лучше уйти, тем более он находился на хорошей дороге, которая явно выведет его к мощеной, идущей в Редиланум. Вот только котомка совсем легкая. Каперед взвесил в руке мешок - еще необходимо найти воду.
Он решился. Не первый раз он уповал на помощь незнакомцев. Тем более повадки крестьян он знал, мог им помочь, чем отплатит за еду, воду и кров.
Каперед направился напрямик, пересек полосу деревьев. Она была небольшой, только чтобы отгородить поля от пыльного ветра. На ветвях переругивались сороки, их не беспокоило появление человека. Птицы улетали, лишь когда до них оставался один шаг. И то делали это неспешно, ругая путешественника.
Поля были убраны, поросли травой, которую еще не скосили. Волны гуляли по зеленому морю, разгоняемые ветром. Каперед некоторое время наблюдал за этим зрелищем. В Гирции летнее солнце выжигает поля, лишает луга зелени. Земля становится похожей цветом на песок. От зноя не спрятаться. Долина Лода выглядела богаче, но Каперед знал, что урожайность здесь ниже.
Потому земля в этом краю дешева, а коллегии травников не требуется собирать урожай три раза в год. К тому же многие травы, что они используют в ремесле, не требовательны к условиям.
У крестьян задачи иные. В прошлом Капереда не волновали проблемы простого человека. Теперь же он находился среди них и должен научиться понимать запросы и нужды крестьян.
Каперед пересек поле напрямик. Он не собирался идти по дороге, потому что не знал, куда она выведет. Лучше потратить больше сил, но вернее добраться до цели. Он не видел усадьбы за деревьями, но запах дыма разносился по окрестностям. Вряд ли это следствие пожара.
Земля была черной, влажной. Каперед нагнулся, поднял ком и сжал его в руке. В Коматии иная земля. Там ком земли содержал бы больше влаги, был холоднее, а хвойные леса подавляют иную растительность.
Усадьба располагалась в центре, окруженная тремя большими полями. Зеленое, по которому прошел Каперед, оставлено незасеянным. Поля располагались так, чтобы солнце их максимально освещало. С северной стороны усадьба примыкала к холму, на котором разгуливал скот: коровы и быки, небольшая отара овец для нужд семьи.
На засеянных полях трудились рабы или наемные рабочие. Каперед не мог вспомнить о предпочтениях местных землевладельцев. Не похоже, чтобы усадьба принадлежала богатому человеку, так что он не сможет позволить себе много рабов. Скорее всего, поля обрабатывали батраки.
Дом не поражал, он был огорожен высокой стеной, имел низкую башенку в северо-западной части. Жилые строения были одноэтажными. В сельской местности строить дома выше не имело смысла.
Каперед направился к воротам. Не успел дойти десятка шагов, как из-за двери выглянул человек и скрипучим голосом осведомился:
- С чем пожаловал?
Скорее не вопрос, а упрек. Каперед не обиделся, но внутри у него зашевелился паразит. Подобное отношение от рабов Мефадон не терпел.
- Уймись, - прошептал Каперед, а рабу привратнику крикнул: - Странствующий торговец, занимаюсь знахарством. Пришел просить еды и огня!
Привратник громко захлопнул дверь, был слышен лязг засова. Каперед нахмурился, но дошел до ворот и уселся под козырьком. Можно спрятаться от солнца, белая стена была горячей, хоть жарь на ней мясо.
Гостя не могут прогнать. Не из-за закона гостеприимства, а просто из любопытства. В сельской местности ужасно скучно. Каперед понял это сам, когда был изгнан. Кроме тяжелого труда и редких праздников, приправленных похожим на уксус вином, нет иных занятий. Южнее, в Гирции, богатые граждане приезжают в свои усадьбы, расположенные у моря, чтобы наслаждаться тишиной, покоем и каким-нибудь трактатом. Но они не проводят в усадьбе больше года, если имеют возможность вернуться в Город.
