- Ритуал выбора может провести любая ведьма, - я поставила на стол пустую кружку. - Зачем тебе Верховная? Ты в курсе, сколько у нее дел? И сколько таких же девочек и их... опекунш жаждет попасть именно к Верховной? У нее нет времени на всех, она одна на целый округ.

- Знаю, - Алла кивнула, продолжая сверлить меня упрямым взглядом. - Но Зойка... необычный ребенок. А ты...

Начинается...

- ...ты - внучка Верховной. Тебе проще.

- Вообще-то внучатая племянница, - я скривилась. - Она - троюродная бабушка маминой двоюродной тетки. Седьмая вода на киселе.

Но мы с мамой - ее единственные живые кровные родственники с силой. И нас родство с Верховной ужасно тяготило. Мы, конечно, старались его не афишировать, но шила в мешке не утаишь.

- Тебе проще, - повторила Алла.

- У нас отвратительные отношения.

Она посмотрела с упреком и снова взялась за "картошку". Я заказала вторую чашку кофе и уставилась на Зойку. Необычная? Да мы все необычные. За последние восемьдесят лет в нашем округе не родилось ни одной нормальной ведьмы, только... необычные. Как мрачно шутила Томка, мы - люди Х колдовского мира и являем собой новый виток магической эволюции. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

- А тебе сколько лет?

На вид - слегка за тридцать, но раз нет видимых признаков...

- Восемьдесят два.

Повезло. Значит, "необычность" может и напугать. Хотя нас растили и учили, как обычно, по старым методикам и принципам.

Девочка тем временем забросила "корзинку" и, сопя, поглядывала на дверь с очевидным желанием удрать, но не решалась. Я присмотрелась к ней и привычно втянула носом воздух. И что ж в тебе такого... О. Стена. Все прошлое перекрыто. Я прищурилась. Зойка покраснела. Я повторила попытку, но вместо привычных образов из прошлого - зыбкая стена густого тумана.

- Сама ставила или кто помог? - наклонилась к ней через стол.

- Что "ставила"? - удивилась Алла. - Ты о чем, Ульян?

Я проигнорировала Аллин вопрос, а Зойка - мой. И с такой тоской посмотрела на входную дверь...

- Родители есть?

- Отца никто никогда не видел, - Алла обняла крестницу за плечи. - Мать - ведьма, но слабенькая, из "погасших". Быстро утратила силу и спилась. Пять лет назад пропала без вести. Мы - дальние родственники, и, когда мать пропала, я оформила опекунство. Больше у нее никого нет.

Зойка повернулась и неожиданно заявила:

- Нет, у меня тетя есть! Родная! - голосок тонкий, звонкий, музыкальный. - Она ко мне приходит и все рассказывает! И я ее найду!

Я вопросительно посмотрела на Аллу, а та пожала плечами и негромко ответила:

- Нет у нее никого. Грустно одной, вот и выдумывает. У ее матери была сводная сестра, но о ней уже лет сорок никто ничего не слышал. Наверно, тоже "погасла" да сгинула где-то.

- Не выдумываю!.. И тетя жива! Когда я сплю, она...

- Зоя! Хватит!

Девочка резко отвернулась, Алла виновато улыбнулась, а я задумчиво прищурилась на Зойку. В чем-то ее рассказ наверняка правдив. Туманная стена же откуда-то взялась. И обязательно надо вспомнить, у кого я видела похожие глаза. Может, и тетю таинственную найду.

Я посмотрела на часы. Однако время. Почти десять утра и пора разбегаться. Дел невпроворот. И балласт. На пару дней, надеюсь. С детьми я ладила... не очень, с нечистью - лучше. Но мама с высоты своего опыта замечала, что между ведьмами до тринадцати и нечистью - невелика разница. Значит, договоримся.

- Хорошо, свяжусь с Верховной.

...и она будет в восторге оттого, что ей опять мешают работать.

- Спасибо, - Алла улыбнулась с очевидным облегчением. - Если и от меня что-то понадобится... Ты же понимаешь, жизнь непредсказуема.

- Что верно, то верно. Прощайтесь, - я встала и пошла к кассе.

Да, надеюсь, не больше, чем на пару дней... А если тетя Фиса решит, что девочке лучше остаться среди нас, в Кругу, то пусть сама с ней возится. И договаривается об этом с Аллой. Но до тех пор... Я представила реакцию Жорика, которого придется попросить с любимого дивана. Визг, писк и объявление голодовки. Ничего, перекантуется пару дней на кухне. Или пойдет в разведку. Давно из дома никуда не выползал, лентяй.

Прощание было коротким. Алла, присев, поправляла на Зойке то куртку, то рюкзак, и что-то тихо-тихо говорила. А та молчала и смотрела почему-то на меня. Беспокойный взгляд, настороженный. Укусит - не укусит... поверит - не поверит? Вот бы стеночку-то приподнять...

- ...буду звонить, ладно? И не бойся, я же сто раз говорила, что ведьмы своих не бросают. Тебе обязательно помогут. А после ритуала выбора сама решишь, домой вернешься или здесь останешься, - чмок в щечку: - Уже скучаю...

Зато девочка расставанием не расстроена нисколько. Не все у них гладко в отношениях-то. Наконец Алла встала, натянуто улыбнулась и вышла из кафе. А мы с Зойкой нерешительно посмотрели друг на друга. Ситуация, да. Ребенок после ночи в поезде, в огромном городе, наедине с малознакомой и явно подозрительной теткой. А малознакомая и явно подозрительная тетка уже третью неделю спит по четыре часа и плохо соображает, что делать дальше. Ах, да, Верховной позвонить надобно.

- Пойдем? - я протянула руку, а Зойка посмотрела на меня эдак... выразительно и свысока.

Разумеется, мы же взрослые, чтоб за ручку-то ходить...

- Вокзал - место шумное, людное и небезопасное, а город - огромный и незнакомый, - сообщила я дружелюбно.

Она кивнула, соглашаясь, и на выходе из кафе взяла меня за руку. Ладошка - влажная, холодная, а пульс бешеный.

- Да ладно, не такая уж я страшная.

- Вы тоже мне не верите, - спокойно, констатируя привычное.

Я решила пройти пару остановок пешком. Чем ехать с пересадками, лучше прогуляться до "прямой" маршрутки. Да и погода чудная: синее небо, яркое солнце, терпкий ветер. Ускользающее тепло сибирского сентября.

- Почему же, верю, - я остановилась на перекрестке на сигнал светофора. - Такую стену ребенку не поставить, а значит, кто-то тебе помог. До тринадцатилетия и выбора сферы мы ничего создать не можем, ты в курсе?

Молчит.

- И не выкай. "Ты" и по имени. Не такая уж я старая.

- А сколько вам... тебе лет? - смотрит застенчиво.

- А вот... - я таинственно улыбнулась.

У ведьм Круга нет понятия возраста. Мы не праздновали дни рождения и не знали, сколько лет коллегам. И никакой возрастной дискриминации. В Кругу ты просто ведьма. И, как говорила мама, глядя в зеркало, мы пожизненно двадцатипятилетние. А возраст души и силы никого не интересовал.

По пути я купила Жорику свежие газеты и журналы с кроссвордами. К технике дух относился с предубеждением, заявляя "Картинки врут!", а читать любил. В маршрутке Зойка сразу же уснула, а я всю дорогу пыталась дозвониться до тети Фисы, но абонент был недоступен. И по приезду, волоча сонную девочку на буксире, я с пятой попытки, через ужасные помехи в связи, прорвалась к Томке. Она правая рука Верховной, как-никак.

- Том, привет. Не знаешь, где тетя? За городом? - я удивилась. - По какому делу? Не знаешь? Сейчас к ней летишь? - удивилась еще больше. Обычно Томка знала все. - Ладно, расскажешь... Передай, что у меня к ней срочное дело. Да, очень срочное. Потом объясню. Ага, пока.

"Дело" в это время чутко навострило уши, по-прежнему изображая сонную муху. Бедное создание.

Дома все прошло на удивление гладко. Кирюша на радостях привычно уронил челюсть и, кланяясь и приседая, едва не рассыпался на запчасти. Жорик, смущенно теребя полу старой сорочки, попенял мне, что не предупредила о гостях, и повел гостью показывать "свои" хоромы. На наивно-сочувствующий вопрос "За что тебя так?.." лишь поправил удавку-"галстук", покраснел и охотно уступил "свой" диван. Зойка, ни разу не испугавшись домашней нежити, оттаяла и заулыбалась. Будто нежить и нечисть ей ближе людей. И в этом я ее понимаю.