— Да, — резко ответила ты. — И, знаешь, что я тебе скажу? Много шуму из ничего.

Нет, ну даже если и так? Должна же я в этом убедиться на собственном опыте. К тому же веры тебе, Даря, у меня в этом вопросе ну совершенно не было!

Когда я наконец-то сделала выбор и поделилась им с тобой, ты лишь фыркнула.

— Вадик? Подумай еще!

— Что не так? Он симпатичный, спортсмен, веселый, заводной.

— Бревно бесчувственное.

— Даря?! Ты… была с ним? Предупреждать надо!

— Я еще в своем уме. На хрен мне сдался такой! И ты… подумай еще раз.

— Мне нравится! — я решила надуться. Еще бы, ты не одобрила мой выбор. — И вообще — я решила.

— Ну, — ты тоже мрачно насупилась, — не говори мне потом, что я тебя не предупреждала.

Да, предупреждала. И совершенно права была.

Было адски больно. До слез. И обидно. После первого болевого шока мне хотелось, чтобы он вышел, перестал разрывать меня, оставил в покое. И потом, когда я забуду эту боль и слезы, потом… он будет нежен и ласков…и у нас получится так, как пишут в женских романах. Черта с два! Не успокоился, пока не кончил. На мое счастье, на это не потребовалось много времени. И дура же я была, когда рассчитывала, что он хотя бы потом меня пожалеет. Вместо этого я услышала сентенцию на тему: «Как трудно и утомительно трахать девственницу». И снисходительное: «Но тело у тебя классное. Особенно сиськи. Надо будет позже обязательно повторить!»

Поэтому утешала меня ты, Дарька. Когда я в слезах вернулась к себе и рыдала на кровати. И никаких: «А я тебе говорила!». Просто сидела рядом, гладила по голове. И говорила негромко и ласково: «Не переживай так. Поболит и пройдет. Вадик не стоит твоих слез. Про резинки не забыли? Вот и умница. А остальное — не страшно. До свадьбы заживет.» На последней фразе я не выдержала и хихикнула сквозь слезы. Ты умеешь утешать.

И все-таки, я как клиническая идиотка, не бросила его сразу. Ты лишь покрутила пальцем у виска и безнадежно махнула рукой.

Постепенно боль уходила. И было даже немножко приятно. Иногда. Особенно в начале. Целоваться. Трогать друг друга. Но в целом… Склонна была с тобой согласиться. Много шума из ничего.

Впрочем, стоит на время прервать мой отчет о походе по койкам парней с физического факультета. И вернуться к тому, почему ты стала моей лучшей подругой.

* * *

Кроме офигительного бонуса в виде кучи парней-сокурсников, у тебя обнаружилось еще одно умопомрачительное достоинство. Это твой характер. Резкий, прямолинейный, грубоватый. Но — это снаружи. А тем, кого ты подпускала к себе близко, открывалось нечто совсем иное.

Искренний, преданный и любящий — вот какой у тебя на самом деле характер. Можно было лишь завидовать тем, кого ты причисляла к числу своих друзей. Мне каким-то невероятным образом повезло — я попала в число избранных. Видимо, ты благоразумно решила, что раз уж нам жить вместе несколько лет, то лучше сразу держать меня поближе.

И ты пустила меня близко. Очень близко.

У меня никогда не было такой подруги. Которая понимает с полуслова. Не осуждает. Не учит жить. Сопереживает. Заботится, как умеет. И при этом — не лезет в мою жизнь.

Похожа на идеальную? Гм… как сказать. У тебя была и парочка недостатков. Для равновесия, видимо…

Во-первых. Ты, блин, куришь! Да еще и, стоит мне только расслабиться, у нас в комнате! И на все мои лекции о вреде никотина для девичьей красы ты лишь ехидно скалишь зубы. Ну, черт с этим… Я настырная, и пока ты куришь на балконе (да, нам невероятно повезло: у нас комната с балконом!), я почти готова с этим мириться.

Во-вторых. Ты совершенно не желаешь заниматься нашим скромным домашним хозяйством. О, как же это бесило меня первый год! Я просто кипела! Бес-по-лез-но!

На мою фразу о том, что сегодня твоя очередь готовить, ты отвечала кивком. А на обед у нас был «Доширак» и упаковка йогуртов.

Заставить тебя убираться можно было одним-единственным способом — начать самой. Ты мне помогала, если я просила. Даже, мне кажется, делала это с удовольствием. Но сама, одна — никогда.

В-третьих, эта твоя скрытность. Информацию из тебя приходилась выуживать по крупицам. Разговоры на откровенные девичьи темы — это было не для тебя. Ты могла выслушать, найти правильные слова, чтобы поддержать. Но вот рассказать что-то о себе, своих чувствах — это фиг вам!

И это подводит нас к моему роману с физикой номер два.

* * *

Это была уже середина второго семестра. Вадим исчез из моей жизни по банальнейшей причине — его отчислили. «Тупое бревно, я же тебе говорила» — прокомментировала данное событие ты. И тогда, погрустив немного, больше для порядка, я решила обратить внимание на Богдана. Сделав выводы из прокола с Вадиком, я обращала внимание больше не на внешность, а на характер. А Богдан был вашим старостой, парень умный, спокойный, рассудительный. И далеко не урод. Ты о нем всегда отзывалась с симпатией.

На мои намеки он отреагировал сразу. Мы несколько раз сходили на свидания. Кафе, кино, прогулки. Апрель, весна, солнце будило гормоны. Мне уже хотелось чего-то большего, чем дружеские поцелуи в щеку на прощание. У Богдана было все — и рост, и широченные плечи, и мускулистые руки. Я уже предвкушала, как буду млеть, когда он будет обнимать и прижимать меня к себе. Про неудачи с Вадиком я благополучно забыла.

Причина исключительно джентльменского поведения Богдана выяснилась на четвертом или пятом свидании. Оказалось, что со мной он встречается из-за тебя, Дарька! И отнюдь не для того, чтобы вызвать твою ревность. Это была слишком сложная комбинация для прямолинейного Богдана. Он хотел то ли узнать больше о тебе от меня, то ли — попросить меня походатайствовать.

Впрочем, я, справившись с первым приступом досады, обрадовалась за тебя, Дарь. Что в тебя влюбился такой симпатичный и со всех сторон положительный парень, как Богдан. Не так уж он мне и нравился, чтобы особо переживать по этому поводу. И поэтому я скоропалительно пообещала Богдану всестороннюю поддержку.

Я понятия не имела, во что ввязалась. Когда я закончила свою пламенную прочувствованную речь о том, какой Богдан пупсик и как он по тебе, Дарька, сохнет, помнишь, что ты, зараза неблагодарная, мне ответила? Даже не ответила — процедила сквозь зубы:

— Свахи — это ваше семейное занятие? Или только над тобой природа так пошутила?

— Даря?! — возмущенно фыркаю я.

Уходишь на балкон курить и оттуда отвечаешь мне не терпящим возражений тоном:

— Не лезь в это. С Богданом я сама разберусь.

— Дарь, — подхожу к балконной двери, пытаюсь тебя образумить — ну он же классный…

— Тема закрыта, — отрезаешь ты, выдыхая дым. В такие моменты я тебя почти ненавижу.

* * *

В целом, я была довольна, как прошел мой первый курс. У меня появилась чудесная подруга, я, наконец-то, рассталась со своей девственностью, успешно сдала обе сессии. Немного омрачало, а, точнее, заставляло задуматься, то обстоятельство, что, с выбором факультета, я, похоже, прокололась. Но это было так…пока еще — весьма смутно, на уровне ощущений. Столько времени впереди. Еще черт знает что может случиться. А пока — пока все было прекрасно.

Ракета 13.09.2011 10:32

Глава 2

/Лера/

Я была рада тебя видеть. На зависть мне, ты за прошедшее лето, по-моему, еще больше похудела, при этом, как назло, не утрачивая мягких очертаний груди и попы. А еще ты загорела (шлялась по каким-то походам, а я, наивная, думала — ездила на море), копна русых волос выгорела так, что переливались миллионом сочных оттенков. Ни в одном из дорогих салонов никакое мультитонирование не способно создать такую красоту. «Бедный Богдан» — ехидничала про себя я.

Впрочем, я тоже вернулась во всеоружии. С новой стрижкой и мелированием, умудрившись даже не набрать ни килограмма, несмотря на причитания мамы о том, что я «совсем исхудала». Я был готова заарканить новую жертву.