«Родственно-ментальная связь? Это… что, прости?» - Тридцатая даже не сомневалась в том, что я не знаю ничего об этом. Отодвинув клешни с экранами в стороны, она показала пальцем на нижнюю часть экрана, показывая на статус Ментальных сигналов.
«Как ты уже знаешь… а если и не знаешь, то я повторю: Ментальная связь – это что-то, что позволяет людям ощущать или чувствовать, не используя никаких стандартных форм чувств, вроде обаяния или осязания. «Шестое чувство», если говорить простым языком. Ментальная связь может быть признаком «привязанности» одного человека к другому. Как родному: мать – сын, так и к чужому: жена – муж.» - Лекция Тридцатой была довольно интересной и завораживающей, но я все еще не понимал причин ее радости. Что такого сделала моя сестра и что является… Родственно-ментальной связью? Она перешла к этому вопросу моментально, только я подумал об этом. – «Родственно-ментальная связь образуется между членами одной семьи, но обычно ее предписывают к близнецам. Между ними связь бывает настолько крепкой, что они могут говорить между собой, не произнося и звука, читать мысли… Эффекты можно перечислять долго, но самый известный из них, подтверждающий наличие подобной связи – Одинаковые жизненные показатели, такие как сердцебиение или дыхание. Порой даже чувства передаются между близнецами!»
Соглашусь, подобная «связь» удивит каждого, если описывать ее подобными эффектами, но я не совсем понимал ее причин радоваться. Она радовалась за меня, да, но что изменилось? Разве у меня не было это связи, или же… она пропала по какой-то причине? Возможно, что это так, но я не был в этом уверен.
«А разве у меня ее не было? Раз у близнецов эта связь есть заранее, то почему…» - Тридцатая перебила меня моментально.
«В том то и дело! Она была заглушена! Обрезана! Это могли сделать «Белые», или же произойти в результате появления в нашей «семье», но, как ни крути, это произошло. И восстановление подобной связи… С этим не может справиться никакие оборудование! А сейчас твоя ментальная связь с Девяносто восьмой… растет без остановки! Потому я и восхищена!» - Вот теперь мне все стало ясно. Почему я чувствую спокойствие своей сестры, почему я прочел чужие мысли… Почему все мое тело повторяет за ней. Хоть мы и близнецы, но именно эта связь делает нас одинаковыми. Может мы и отличаемся внешне, хоть и едва заметно, но внутри нас – все одинаково. Идентично! Все эти чувства возвращали меня назад, когда я был совсем маленьким. Тогда… единственным человеком, с которым я ел, учился, играл, спал и разговаривал… была моя сестра. Все осталось бы прежним, если бы нас не оставили… тут. Среди людей, которые называли себя «семьей». Теперь я точно не отвернусь от нее. Особенно когда она спасла меня и вернула меня к жизни.
Я провел еще несколько часов с Тридцатой, разговаривая с ней обо всем, что произошло в семье, пока я находился в коме. Особых изменений не было, а истории о моей сестре никак не удивляли меня. Но одна вещь все же повлияла на меня. И не просто повлияла, но… напугала меня. То, что делала со мной моя сестра, было ее последней попыткой достучаться до моего сознания и вернуть меня в реальность. Если бы она не смогла это сделать, то Первый отдал бы мое тело «Белым», даже если бы процент моего выживания был выше восьмидесяти. Тридцатая включила мне запись их разговора, который поймал интерком капсулы. Некоторые отрывки казались мне знакомыми, но я не помнил ничего об этом разговоре. Я не мог помнить этого, судя по словам Тридцатой. Тогда… мое состояние было… наихудшим.
«Лечение Девяносто девятого может занять не одну неделю! Его состояние можно назвать стабильным, но оно становится хуже и хуже с каждым часом, что я и стараюсь исправить! Как ты не поймешь этого?! Он не мертв! Он спит! Его мозг, сознание, тело… Кто вообще дал тебе выбор? Кто дал тебе право управлять жизнью человека?» - голос Тридцатой на записи звучал довольно странно, но он становился четче с каждой прошедшей секундой. Я мог услышать ее гнев, возмущение… и даже ужас. Спустя несколько секунд, пауза прервалась. Я услышал голос Первого.
«Он – мертвый груз. Нам такие не нужны. «Белые» найдут ему пользу, если у тебя ничего не выйдет.» - голос Первого звучал иначе. Такое ощущение, что он был доволен чем-то в этот момент. Но запись не остановилась на этом. Первый продолжал общение с Тридцатой, переходя на угрозы. – «А если будешь заступаться за него, то я и тебя к нему присоединю, на пару с Девяносто восьмой. Решай, Сестра.»
Слушая эту запись вместе со мной, настрой Тридцатой изменился. Она была напугана. Даже если она и хотела заступиться за меня, она боялась за жизнь моей сестры, не говоря уже про свою собственную. Еще одна причина идти против воли Первого.
«Ты можешь сохранить эту запись где-нибудь? Спрятать, чтобы никто не мог найти в случае проверки?» - Тридцатая ответила на мой вопрос кивком, направившись к ближайшему планшету. Эта запись может стать вывести Первого на чистую воду, если вдруг у меня появится возможность рассказать о истинных намерениях Старшего брата всем в семье. Подобный план требует хорошей подготовки и улик, а эта запись может стать одной из этих улик. Если у меня появится еще пара-тройка подобных записей, то этого будет вполне достаточно для самого настоящего восстания. Братья и сестры уже успели потерять к нему свое доверие, и… если за четыре дня их доверие к Старшему брату не изменилось, то подобный план точно может сработать. Оставалось только найти момент…
Даже если моя проверка и обследования давно прошли, я не собирался выходить наружу. Время было позднее, и все, кроме меня и Тридцатой, находились в своих капсулах и спали. Я мог продолжить разговоры с ней, но даже она не могла устоять перед постоянно возрастающими волнами усталости, потому я решил вернуться в капсулу медицинского отсека и пролежать там несколько часов, выжидая утра. Тридцатая решила не покидать медицинский отсек и воспользовалась соседней капсулой, уснув прямо в ней. Я же, поглаживая спину своей дремавшей сестры, читал статьи и книги в компьютере капсулы, дожидаясь утра. Я был бодр и чувствовал себя полным сил, потому уснуть у меня никак не выходило. Пока я находился в одной капсуле с сестрой, мне довелось несколько раз проверить правдивость… семейно-ментальных уз. Я и вправду чувствовал то, что чувствовала она. Каждое биение сердца, каждый вдох и выдох… Мое тело автоматом повторяло за ней все, что она делала. Естественно… если я специально начинал дышать чаще, или если мое сердце начинало биться чаще из-за того, что я затаил дыхание… то у нее ничего не менялось. Я не мог заставить ее сердце биться чаще или заставить ее дышать чаще, если это происходит по какой-то определенной причине. Возможно она чувствует это, но повторять это она не будет. Справедливо, иначе бы я заливался потом и жадно глотал воздух, без особой на то причины, пока она устраивает пробежку или спарринг на полигоне. Один раз, когда я был увлечен чтением, сестра пробубнила что-то под нос и крепко обняла меня. На ее лице, на пару секунд, появилась довольная улыбка, но потом она вновь вернулась в свое нормальное состояние, продолжая тихо сопеть. Может ей снится что-то приятное… или она ощущает мои впечатления от книги и как-то читает ее вместе со мной, что мало вероятно… Если уж моя сестренка довольна чем-то – я только рад за нее. Именно по этой причине я старался не делать лишних движений и не прерывать ее сон.
Отдаленный гул, едва различимый шум, исходящий из динамиков… Начало утра.
«Проснитесь и пойте, братья и сестры! Очередное утро станет началом прелестного дня!» - Оптимистичный голос, давно ставший для меня звуками сирены, разбудил мою сестру и Тридцатую. Не успела моя полусонная сестренка подарить мне легкую улыбку и сказать мне: «Доброе утро», как Тридцатая моментально открыла двери капсулы, подгоняя нас.
«Лучше вам не опаздывать и умыться как можно быстрее. Ждать сегодня нас никто не будет. И братец…» - Голос Тридцатой, перелившийся из командного тона в более нежный, заставил меня дрогнуть. Эта дрожь повлияла и на мою сестру, потому мы оба начали прислушиваться к ее следующим пожеланиям… или даже приказам. - «Старайся не показывать себя в полном здравии. Играй на чувствах… как ты всегда это делал.» Ее слова меня насторожили. «Как ты всегда это делал». Вопросами я задаваться не стал, ведь мне многое предстоит сделать сегодня. Взяв сестру за руку, я быстро вывел нас из Медицинского отсека и направился умываться. Для меня все еще было необычно… чувствовать все, что чувствует моя сестра. Иногда мимо меня пролетали ее мысли, но в основном они касались лишь меня. Мы шли синхронно, повторяя каждый свой шаг, и я уже успел привыкнуть к этому. Даже когда мы умывались, наши движения ничем не отличались… в первые секунды. Когда рядом с нами начали появляться наши братья и сестры… Удивлению не было конца. Все они были шокированы и невероятно рады моему появлению. Многие из них даже успели поверить в то, что я мертв. Что меня уже не вернуть. Еще одно доказательство моей слабой веры в эту семью. В настоящей семье, все надеются на здравие каждого члена своей семьи, от мала до велика. Даже если проблемы не избежать – надежда не угасает. Не исчезает ни на секунду. Они же… Разве я назову этих людей моей семьей? Все они забыли про меня, только я оказался в Медицинской капсуле. Парализованный. Готовый умереть. Я прошелся глазами по их лицам. Лицам каждого человека, каждой сестры и каждого брата. И пока я разглядывал их, в моей голове пролетела чужая мне мысль. «Не доверяй им.» - мысль моей сестры, с которой я никак не мог не согласиться. Эта мысль заставила обратить на нее внимание. Сестра смотрела на меня с легкой улыбкой, вытирая свой глаз рукавом, потягиваясь и вставая на носочки. Именно в этот момент… Я осознал свою цель, свой путь, и мое решение было непоколебимо. Только этого человека я могу назвать своей семьей. Своей сестрой. И если моя сестра хочет убить каждого человека в это комнате… Выбраться из клетки и увидеть того, кого может и не существовать вовсе… Так и будет.
