Семья собиралась на очередное собрание, и я следовал за ними. Это может показаться странным, но наши ряды казались мне… маленькими. Даже если в Третьем ряду стояла только Тридцатая, мне все еще казалось, что семья потеряла гораздо больше людей. Вся семья переглядывалась между собой, подобно потерянным детям. Пока Старший ряд не появился на сцене – все были в замешательстве. Множество вопросов пролетало по залу, а некоторые даже выкрикивали имена пропащих. Ровно выстроенные ряды были готовы превратиться в тотальную неразбериху. И только у лекторной стойки появился Первый – ряды выровнялись. Сестры и братья замолчали, ожидая новостей и ответов на вопросы. За четыре дня многое успело измениться, и не просто измениться… Но перевернуться с ног на голову! Случай в сауне очень сильно повлиял на семью, вызвав настоящий накал стресса, который было невозможно усмирить. Первый, даже не дожидаясь переклички, молчаливо оглядел зал. Мое появление в Девятом ряде стало для него легким сюрпризом, но он не показывал своей реакции. Вместо этого, он взял планшет в руки, показав рукой в мою сторону.

«Хорошие новости, братья и сестры! Наш Младший брат вернулся к нам в полном здравии! Все мы отдавали наши надежды и желали его выздоровления, и у нас это получилось! С возвращением, братец.» - его фальшивый тон мог различить любой идиот. Он не был честен не с самим собой, не с остальными. Всем было плевать на меня. Все это знают. Тем не менее, это была единственная хорошая новость, но она никак не повлияло на настрой семьи. Откашлявшись, Первый взглянул в планшет, хмуро разглядывая его. Его тон стал грубее, тише… Словно его оптимистичный настрой начал медленно иссыхать. – «А теперь к плохим новостям. Мы потеряли еще несколько членов нашей семьи. Как вы уже помните, Пятьдесят пятый, Сорок вторая и Шестьдесят первая покончили с собой два дня назад… И сегодня к ним присоединяются еще пять человек.»

Многие были удивлены его заявлением, но сильнее всего был удивлен я. И не просто новостью, но легким признанием моей сестры. Она взглянула на меня со всей серьезностью, дернув меня за рукав, но я уже мог почувствовать ее желание улыбнуться так широко, как только возможно. Я мог прочитать единственную мысль в ее голове – «У меня получилось. Получилось!» Но что у нее получилось? Подталкивать людей к самоубийству? Или же она убила так, что это стало похоже на самоубийство? Если же это действительно ее рук дело… Я разузнаю об этом позднее, когда мы окажемся наедине. Первый продолжил свою новость, в деталях рассказав о жертвах и произошедшем.

«Пятьдесят шестой и Пятьдесят четвертый повесились на рукавах своих рубашек в мужской уборной. Сорок седьмая застрелила Восемнадцатого в одном из полигонов из пистолета, после чего застрелилась сама. Ей удалось каким-то образом отключить барьер и заполучить пистолет, вынеся его за пределы полигона. Сорок шестой покончил с собой после этой трагедии, вскрыв свое горло с помощью сафиритового осколка…» - он мог бы рассказывать и дальше, но ситуация могла бы стать намного хуже, если бы он продолжал воспроизведение деталей. Первый остановился, тяжело вздохнув, положив планшет обратно. Он даже не горел желанием поддержать, успокоить, или даже поднять настроение своей семьи. Он просто направился к дверям зала, отдав нас в распоряжение Второй. Она знала что делать и быстро взяла контроль на себя.

- «Не падайте духом! Если мы будем идти по пятам наших умерших братьев и сестер, то ничего хорошего это нам не даст! Ни вам, ни всем остальным! Сегодня мы проведем профилактику и попробуем снять с себя стресс. После обеда – собираемся в зале. Берегите себя!»

Дальше день шел довольно медленно, без изменений. Завтрак в молчании, разговоры шепотом… и никакого зрительного контакта. Семья начала казаться чужой не только мне, но и всем остальным. Они были готовы повернуться против друг-друга в любой возможный момент. Нужно было только подтолкнуть их к этому, а дальше они сами побегут в нужном направлении. Вниз по склону. Я взглянул на свою сестру, изображающую довольную улыбку, все еще пытающуюся держать на себе маску доброй и теплой сестрички. Она подумала о том же, о чем подумал я. Нам нужно было поговорить с Тридцатой и обсудить дальнейшие планы. Улыбнувшись мне, она моргнула глазом, наслаждаясь вкусом десерта.

«Пойдем, братик?» - спросила она меня легким, невинным, теплым голосом. Я лишь кивнул ей в знак согласия, встав из-за стола, направившись к выходу, пока сестра доедала десерт. Выскочив из-за стола, она снова появилась рядом со мной, взяв меня за руку. Если Тридцатая действительно наш союзник, то она поможет нам в совершении нашей цели.

Мы были в нескольких шагах от Медицинского отсека. Коридоры были пусты, словно кроме нас с сестрой никого и не существует. Пока мы шли по коридору, молча переглядываясь, я услышал странный, но довольно громкий звук. Я не слышал ничего подобного раннее.

«Стой… Ты это слышала?» - я остановил ее, оградив рукой. Оглядываясь по сторонам, я слушал эти звуки. Вновь и вновь. Но… не понимал их источника. Не видел их источника. Словно что-то огромное… тяжелое ходило рядом с нами. Сафиритовые плиты начали тускнеть, и мне казалось… что я видел человеческие очертания. В миг, я обернулся, в страхе прыгнув назад.

«Братик! Берегись!» - Сестра пыталась отбиться от рослого человека в сером бронекостюме. Броня выглядела гладкой, сверкающей, прочной и очень легкой, словно она была сделана из пластика. Сзади нее, словно из ниоткуда, появился еще один подобный солдат, удерживающий в своих руках что-то вроде винтовки. Он ударил мою сестру прикладом по голове, заставив ее упасть без сознания. Я чувствовал ее боль, и эта боль лишь сильнее заставила меня залиться гневом. Мое тело ринулось в бой с неизвестным противником, но я был бессилен против них. Кулак был направлен точно в шлем-маску солдата, и удару я придал всю свою силу, но солдат даже не дрогнул, повернув голову в мою сторону. Он набросился на меня, положив меня на пол, ударив меня в живот и повернув на бок, заламывая мою руку. Я был беспомощен. Все, что я мог делать – оглядывать свое окружение. Солдаты появлялись в коридоре… словно из воздуха, разбегаясь по своим местам, вслушиваясь и отвечая на шумы рации. Тот солдат, что прижимал меня к полу, ответил на зов по рации, продолжая вжимать меня в пол.

«Девять Девять взят. Задача?» - громкие шипения рации не позволили разобрать мне и единого слова. Только солдат понял каждое слово и каждый звук, оглядев коридор. Его шипящий голос из маски вновь отвечал на приказы, идущие через рацию. – «Есть. Выполняю.»

В миг, солдат поднял меня на ноги, потянув меня за руку. Он схватил меня за рубашку и нагнул меня вперед, продолжая заламывать мне руку.

«В зал. Без промедления.» - приказал он мне, подталкивая меня вперед. Я мог бы спросить его: «Что происходит», или что-то в этом роде, но я уже заранее знал ответ на мой вопрос: Кулак в нос, или же выбитые зубы. Я так-же понял… кем является этот солдат. Этот человек был одним из «Белых», а точнее одним из охраны или какого-нибудь подразделения по быстрому реагированию. Единственное, на что я не мог ответить – Почему они здесь? Что могло произойти такого, что заставило их появиться? Не прошло и минуты, солдат толкнул меня к остальным в зале. Зал был окружен солдатами с винтовками и прочим оружием, наблюдая за всеми братьями и сестрами, которые в страхе вжимались друг к другу, бегая глазами, выискивая спасение или помощь. Спустя пару секунд после моего появления в зале, свет стал ярче, а среди Старшего ряда, который так-же был схвачен солдатами «Белых», стоял Первый. Нетронутый. Без синяка на теле. Рядом с ним стоял… «Белый». Самый обычный человек в белом халате. Взрослый человек с густой бородой, лысый, с едва заметными морщинами на лице. Он ехидно улыбался, оглядывая всех нас, собравшихся в одну кучу в самом центре зала. Похлопав Первого по плечу, он встал вперед.