— «Сестра. Помоги мне в наблюдении, пока Тридцать третья занимается своим делом.»

Наступила тишина. Я чувствовал легкое жжение и боль на своей щеке от удара Первого, и эта боль не давала мне полностью открыть глаза. Щурясь, я обратил внимание на Тридцать третью, которая, склонившись надо мной, пыталась сдерживать слезы и улыбаться. Следы слез можно было разглядеть на ее красноватых щеках.

«Ты в порядке, младший брат? Голова не кружится?» — в ответ на ее слова… Я ничего не сказал. Я молчал. Моя жизнь не была важнее жизни Девяносто восьмой. Меня буквально рвало изнутри, когда я думал о ней. Но я сдерживался.

«Девяносто…» — не успел я произнести и имени своей сестры, Тридцать третья быстро приложила руку к моему лбу, тихо шипя.

«Все хорошо. Сестренка в другом отсеке. Живая, слава богу. Не волнуйся.» — ее слова… они заставили мое сердце сбавить ход. Я чувствовал себя спокойнее. По всему телу прошлись мурашки, и я вздохнул, стараясь сдерживать слезы. Тридцать третья аккуратно вытерла единственную слезу с моей щеки, поглаживая мою грудь. Она отвела взгляд в сторону, словно взглянув на стоящего неподалеку Первого, после чего ее улыбка исчезла. — «Что случилось, братик? Что произошло?» Этот вопрос заставил меня оцепенеть. Я вспомнил, что моя сестра была причиной всех убийств и я… Я позволил себе спасти ее! Убить человека! Если я скажу правду, то меня признают убийцей Шестьдесят второго! Я встану в один ряд с ней! Закрыв глаза, я пытался надеть на себя маску лжи и хоть как-то сыграть на чувствах. Мне было стыдно и страшно, но других путей у меня не было.

«Он… он хотел убить…» — я начал плакать, даже не замечая нежных касаний Тридцать третьей. — «Он хотел убить… м-мою сестру. Я…»

«Успокойся. Все уже прошло. Просто…» — я чувствовал дрожь в ее пальцах. Она начала волноваться. Это было знаком того, что она ничего не подозревает. Тридцать третья всегда была доверчивой и ласковой. Если я заставлю ее поверить, то она встанет на мою сторону. Только… что я скажу? — «Расскажи мне все по порядку, братик. Как все произошло?» Я кивнул, глотнув воздуха, стараясь взять себя в руки.

«Я отвел ее в уборную и приглядывал за ней, пока… занимается своими делами. Потом…» — ради эффекта, я вздохнул, словно мое дыхание сбилось на этом моменте. Я должен был показывать себя… напуганным. Встревоженным. Хоть я и так боялся за себя и свою сестру, нужно было оставаться на этих чувствах и стараться придумать хоть что-либо логичное и правдоподобное. И у меня была мысль… Обдумывать ее не было времени. — «Он зашел, начал ругать меня… Потом… потом в его руках появилась от-твертка. Я… я заступился и… выбил из рук, а он ударил меня. После… он принялся душить мою сестру, а я… я…»

«Так. Достаточно.» — Первый вышел вперед, отодвинув Тридцать третью в сторону. Он приподнял мою голову, всматриваясь в мои глаза. — «Повтори это еще раз, братец. Шестьдесят второй, с отверткой в руке, пытался убить тебя и твою сестру. Это так?» В моих испуганных глазах он вряд ли мог увидеть спрятанную ложь, но в словах… Первый может заметить мою ложь. Я мог бы ответить, но за меня заступилась Тридцатая, оторвав его от меня. Это стало моим спасением.

«Это еще не все, Старший брат. Когда мы оставили его проверить ментальное состояние близнецов, то он ушел, оставив Девяносто восьмую с инъектором в руках.» — она говорила все в серьезном тоне, вглядываясь в лицо Первого. Он был заинтересован словами сестры, переведя все свое внимание на нее. — «Приказал ей воспользоваться им, если Девяносто девятый начнет буянить и кричать. Я бы все поняла и простила, если бы только он не загрузил в инъектор Амитанид на двенадцать доз.» Эта новость шокировала всех. Даже меня. Моя сестра держала в руках то, что могло убить меня! Первый задумался, после чего вновь ударил кулаком по столу, отвернувшись. Он поверил. Купился.

«Надо попросить „Белых“ проверить отвертку на отпечатки пальцев. Если этот ублюдок и вправду держал отвертку в руках…» — он не стал продолжать свою мысль, махнув на все рукой, направившись к двери. — «Делай все, что хочешь, сестра.»

Спустя несколько минут проверок и вопросов, Вторая отвела меня в другой медицинский отсек, в котором находилась Девяносто восьмая. За ней присматривали Восемьдесят третья и Двадцать пятая, наблюдая за ее состоянием и помогая ей вернуться в норму. Моя сестра была на грани гибели, но, по словам Восемьдесят третьей, если бы я не начал делать ей искусственное дыхание, то она бы погибла. Первых толчков было достаточно, чтобы заставить ее откашляться и глотнуть хоть немного воздуха, тем самым дав Восемьдесят третьей времени, чтобы донести ее до медицинского отсека. Моя сестра не пострадала, но, по словам Двадцать пятой, у нее был шок. Вторая поверила в это, хоть это и было… сомнительным. Сестра была рада видеть меня и улыбалась, пролив пару слез. Спустя пару минут проверок, нам приказали отобедать в столовой, после чего немедленно отправиться в капсулу. Нам нужно было отдохнуть и успокоиться.

Даже после того, что произошло… Я не стал менять своих взглядов. Я все еще знал, что моя сестра убила трех человек и стала причиной… всего этого. Помимо этого, я начал задаваться вопросами на счет всего, что я услышал. Как она подкинула таблетку в свой десерт, как в инъекторе оказался Амитанид… Вопросы начали появляться в моей голове. Разве не мне она хотела отдать десерт? Разве не она «рассматривала» медикаменты и прочее оборудование, пока никого не было? Разве не она была готова воспользоваться инъектором? Ответ был очевиден, и это лишь сильнее заставило меня бояться нее. Я взглянул на нее, отдыхающую на мне, крепко обнимающую меня руками, пока я читал какую-то скучную книгу. Она не спала. Лишь притворялась.

«Ты ведь… пыталась убить меня, верно? Хотела убить меня…?» — мой вопрос она не поняла сразу, взглянув на меня своим полусонным взглядом. Она начала втираться покрытием в мою грудь, тихо мурча, словно кошка, ее крепче обняв меня.

«Чего это ты, братик?» — произнесла она лениво, разглядывая меня с непониманием.

«Будь у тебя сейчас отвертка, ты бы постаралась избавиться от меня. Я ведь прав?» — Я повторил свой вопрос снова, но более детально описав его, поставив в пример. Она лишь отвела взгляд, задумавшись над этим.

«Отвертка у меня была не для того, чтобы причинять тебе вред. Но…» — ее единственный глаз начал блестеть. Она смотрела на меня с чистой тревогой и сожалением. Даже ее тело слегка вздрогнуло, а руки расслабленно обняли меня. Ее голос начал дрожать. — «Я не отрицаю этого.»

«Значит ты все-таки хотела убить меня.» — я не был удивлен. После всего, что я расположил и расставил в своем мозгу, выстроив идеальную логическую цепочку и взяв во внимание все события и детали… Я был уверен в том, что моя сестра-близнец пыталась убить меня. Мне еще повезло, ведь я мог оказаться на месте Семьдесят третьей, или даже… Шестьдесят второго. Я уже был готов закончить его работу здесь и сейчас, если бы не сестра. Она пролила одну единственную слезу и вжалась в меня всем телом, крепко обняв меня.

«Прости меня… Прошу. Прости.» — она сделала это не специально. Девяносто восьмую мучало чувство вины, и она бы не поступила так ради своих нужд, особенно в таком состоянии. Ослабленная, полусонная и беспомощная. Я не мог простить ее за то, что она сделала и пыталась сделать. Не без логичных объяснений. Дабы успокоить ее, я обнял ее. Как можно аккуратнее и нежнее. Она вздрогнула от неожиданности, почувствовал мои руки на своей спине.

«Чем я тебя обидел, сестренка? Почему ты так решила поступить?» — я сильнее давил на ее чувство вины своими словами. Сестра начинала успокаиваться, но слезы из нее литься не переставали. Мне пришлось помочь ей вытереть их с ее глаза, слушая ее рассказ.

«Я хотела признаться тебе в том, что я узнала и… что я убила брата. Хотела попросить у тебя помощи. Первый уже подозревал меня во всех деяниях, ведь я была единственной вышедшей в туалет ночью. Я хотела подмешать тебе таблетку и заставить тебя уйти в туалет. Рассказать тебе все… там. Мне не хотелось отравить тебя, потому я отломила только половинку. Если бы только она не отобрала десерт…» — она сделала паузу, взглянув на меня. Мне случайно довелось коснуться пальцами покрытия, и она это почувствовала. Это стало причиной паузы. Она прижала мои пальцы своими, аккуратно двигая их по покрытию, словно ей это… нравилось. Только тогда она продолжила, опустив взгляд. — «Раз уж на то пошло, я хотела… попросить помощи у нее, но у меня не получилось. Она назвала меня ненормальной психопаткой и хотела доложить Первому. Потому я ударила ее в горло скальпелем. Я не была аккуратной. Я не подумала. Недооценила ее. Она вынула скальпель и ударила меня им прямо в глаз. Твое появление стало для меня и благословлением… и проклятьем. Я начала подозревать тебя в том, что ты знаешь о моих деяниях. Что связал все события… как сейчас, вместе. Когда ты оказался со мной, прикованный к столу, я хотела сделать самую ужасную вещь в своей жизни, дабы оставить тайны в секрете. Я очень хотела увидеть маму, братик. Я даже… начала плакать, когда… хотела вколоть тебе… препарат, и т-ты это…» Этого было достаточно. Она говорила правду. Даже начиная плакать, она старалась сдерживаться и шмыгала носом, мотая головой. Я помнил, как она начинала плакать, когда она хотела воспользоваться инъектором. На ее месте… я бы поступил так-же. Бесспорно. Без сомнений.