Очень большой интерес представляют обычаи (как правило, общинные), в которых символически или шуточно проявляются глубоко архаический антагонизм и соперничество полов. В северных провинциях Испании известен обычай сожжения новогодних тряпичных чучел: девушки таскают и жгут мужские чучела, а парни — женские, обмениваясь притом эротическими шутками.[239] В горных местностях Леона (Испания) под Новый год ряженые молодые люди ходят по деревне, пугая женщин своими пастушескими посохами.[240] В некоторых местностях Португалии в дни карнавала устраивались пародийные процессии: с одной стороны — наряженных парней, а с другой — девушек; между ними возникали шуточные перебранки и стычки.[241] В Галисии в один из четвергов перед великим постом справлялся шуточный обряд: девушки делали тряпичную куклу и пытались ее сжечь, а парни не давали им этого сделать; в следующий четверг девушки и парни менялись ролями.[242]

Обычай устраивать посиделки в зимние дни или вечера распространен широко. Исторически он, очевидно, восходит к древним традициям общинного труда: летом — полевые работы, выпас скота, а зимой — домашние занятия, особенно прядение, тканье и другие женские работы. Коллективный труд сочетался с развлечениями, песнями, играми. Позже, с упадком коллективизма в труде и быту от обычая посиделок сохранилась главным образом именно развлекательная часть: к собравшимся в какой-нибудь нанятой избе девушкам приходили парни и веселое времяпрепровождение насыщалось эротическими чертами. Об этом обычае есть сообщения из ряда стран — Германии, Австрии, Венгрии, Испании и др.[243]

Общеизвестный обычай прыгать парами через обрядовый костер (приуроченный чаще к иванову дню) тоже содержит в себе ярко выраженный эротический элемент, хотя сама практика устраивать праздничные костры имеет иное, вероятно, более сложное происхождение. Местами прыганье через костры заменено (или дополнено) обрядовой пляской вокруг них. Такой обычай известен в ряде стран: Скандинавии, Финляндии, Нидерландах, Франции, Италии, Польше, Румынии, Болгарии, Югославии и др. Местами, особенно в Центральной Европе, в той же роли выступает майское дерево — танцуют вокруг него.[244] Как бы ни осмыслялись эти пляски самими их участниками, но наличие в них эротического элемента не подлежит никакому сомнению.

Не только нормальные эротические влечения, но и различные отклонения от нормы нашли отражение в календарных обычных и обрядовых действиях. К числу таких отклонений относится прежде всего практика травестизма — обрядовой перемены пола. Как известно, обычаи травестизма распространены у народов всех частей света, хотя в наиболее резких формах наблюдаются лишь у отдельных групп народов, например у индейцев Северной Америки.

В науке еще нет удовлетворительного объяснения ни травестизма, ни близкородственных ему явлений гомосексуализма. Ясно во всяком случае, что и то и другое связано с какими-то отклонениями от нормальных половых функций человека. В календарных обычаях европейских народов явления травестизма выступают лишь в виде слабых пережитков в шутливо-игровой форме — в переодевании мужчин в женскую одежду и наоборот. Этот обычай ритуального и шуточного переодевания засвидетельствован во многих странах, от Скандинавии до Греции.[245]

Можно усмотреть ту же тенденцию к отклонению от нормальных сексуальных влечений и в другом обычае — ритуально-шуточном хлестании прутьями юношей девушками и наоборот. Правда, хлестание как обряд известно в разных функциях, в том числе в магической: например, ударяя прутьями домашних животных при выгоне их на пастбище, крестьянин как бы охранял скот. Но есть и другие примеры (быть может, и редкие) того же обрядового хлестания, где нет ни идеи безопасности, ни плодовитости, а налицо какая-то форма смягченного эротического садизма.

Например, у словаков был обычай, по которому парень, навестивший девушку в день св. Степана (26 декабря), разговаривая с ней, неожиданно хлестал ее прутом по ноге. У тех же словаков, а также у чехов был и такой обычай: в первые два дня пасхи парни стегали девушек плетеными «помлазками» из ивовых прутьев, а во вторник той же недели это проделывали девушки.[246] У поляков девушки в вербное воскресенье ранним утром хлестали спящих парней. В пятидесятницу (зеленые свентки) молодые парни прыгали через костер, а затем хлестали горящими пучками соломы босые ноги девушек.[247]

Быть может, самые любопытные из эротических обрядов календарного цикла — это те, в которых наиболее отчетливо проявляется традиционный общинный дух. Ведь в эпоху средневекового общинного быта, когда и складывалась вся система календарных обычаев, сфера брачно-половых отношений отнюдь не считалась частным делом заинтересованных лиц; эта сфера задевала самые жизненные интересы сельской общины, прежде всего ее демографические, т. е. репродуктивные, интересы. Плодовитость женщин, многодетность исконно рассматривались как добродетель и как божье благословение; бездетность же, безбрачие — как несчастье, как наказание божье. Больше того, нежелание или неумение вступить в брак решительно осуждалось общиной. Такие взгляды, повсеместные в эпоху общинного строя, сохранились в пережитках до наших дней. Они очень рельефно проявились в календарной обрядности, приняв по большей части шуточную форму, но за шутками скрывался жизненно важный смысл обычая.

С поразительным однообразием повторяется в зимних и весенних, а особенно в летних обрядовых праздниках многих народов один мотив: ритуально-символическое сватовство и шуточно-пародийный свадебный обряд. На некоторых примерах особенно ясно видно, что дело идет о насущных интересах общины, хотя и замаскированных под игровой гротеск, и что чувства и мнения отдельных лиц тут совершенно не принимаются во внимание.

Один из примеров — новогодний обычай, соблюдаемый местами и теперь в деревнях и даже в городах Испании: девушки и парни под новый год тянут жребий — записки с именами односельчан (или гостей в городах) обоего пола. Таким образом получаются пары — «жених» и «невеста». Таковыми они и считаются и соответственно ведут себя до конца святок. Иногда дело переходит в серьезную привязанность и может кончиться настоящим браком.[248] Очень сходен обычай, известный на Британских островах: в Англии и Шотландии в день св. Валентина (14 февраля) молодежь устраивала своеобразную жеребьевку, парни тянули жребий — какая девушка кому достанется в «невесты» на весь начавшийся год. Подобно этому и в горных районах Швейцарии на новый год еще недавно подбирались по жребию пары: каждая пара сохраняла связь на весь год, вместе танцевали, обменивались подарками и пр.[249]

Очень выразителен был аналогичный обычай у немцев Рейнских земель — «аукцион девушек», приуроченный прежде к масленице, позже к 1 мая или к пасхе. Девушек разыгрывали, как на настоящем аукционе: кто из парней предлагал за девушку максимальную цену, тот ее и получал в партнерши по танцам на месяц или на весь год. Та девушка, за которую заплачена наибольшая цена, считалась «майской королевой», а ее партнер — «майским королем». Парень должен был всячески защищать и оберегать девушку. Иногда такое шуточное жениховство переходило в настоящее.[250]