— Ты сможешь отдать это ей?
Я взяла игрушку, из нее снова посыпались шарики. Маленькие и легкие, они рассыпались по полу. Я сказала:
— Донна, заходи в комнату, не стой на пороге.
— Все в порядке. Я только хотела убедиться, что ты отдашь динозавра Саванне.
И я — это было моей ошибкой — ответила:
— Игрушка красивая, Донна, но я не уверена, что она нужна Саванне. Посмотри, в ней дырка. Шарики выпадают, Саванна может их проглотить.
— Ты можешь зашить дырку.
— Хорошо, я сделаю это.
Донна-Фей постояла еще немного и потом сказала:
— Ну что ж, до свидания.
Я спросила:
— Ты знаешь, что произошло? — потому что не была уверена, действительно ли Донне-Фей известно о случившемся. Ведь она даже не спросила: «Мой ребенок в порядке?»
Дэвид, стоявший за мной, тихо произнес:
— Каарен, осторожно.
Но Донна-Фей пожала плечами и произнесла:
— Я полагаю, это должно было случиться.
Я и сейчас думаю о том, что означали эти слова: «Я полагаю, это должно было случиться».
Вероятно, для Донны-Фей они имели смысл. У нее было двое детей, они попали в больницу, и больше она их не видела. Может, в своем больном воображении она представляла, что это происходит с каждым ребенком?
— Ты уверена, что не хочешь зайти?
— Я лучше пойду. А ты отдашь игрушку Саванне, когда починишь?
— Хорошо, Донна, конечно, отдам.
Она кивнула, повернулась и пошла к машине.
Открыв дверцу, моя сестра села в машину. Я повернулась к Дэвиду и показала ему фиолетовую игрушку, которую принесла Донна-Фей. Я услышала, как заработал двигатель. Донна вылезла из машины, подошла к порогу и постучала в дверь во второй раз.
Я открыла. Я была смущена. Автомобильный двигатель громко работал, дверца со стороны водителя была открыта, фары включены.
— Еще раз здравствуй. Ты зайдешь?
— Нет.
— Ты что-то забыла?
— Я пришла попрощаться.
Это было так необычно для Донны-Фей. Я знаю, что ее лечили, давали ей различные лекарства. Она принимала их, когда останавливалась у нас. Она уже простилась с нами и вдруг спустя минуту пришла еще раз попрощаться.
— Хорошо, до свидания, Фэт.
— Да, до свидания.
И она ушла.
Глава 17
Кэт Атлей
Первый человек, который сказал мне, что Саванна исчезла, был не из полиции и не из департамента. Я слушала новости в шесть часов утра по 702-му каналу АВС, как и все жители Сиднея.
Диктор прервал программу объявлением:
— Полиция разыскивает ребенка, который внезапно исчез из сиднейской детской больницы.
Вот так, ничего больше, полиция разыскивает…
Люди спрашивали меня, как я догадалась, что это Саванна. Не знаю, просто я с самого начала поняла, что это она. Мое сердце вырывалось из груди, меня приковало к полу. Зазвонил телефон. Это была полиция.
Им не нужно было объяснять, что мы едем к Донне-Фей. Я была наполовину одета: на ноге — одна туфля. Дэвид был уже на подъездной дорожке. Я держала в руке мобильный телефон, за мной бежали собаки. Дэвид пытался завести машину.
Я разговаривала с полицией по телефону, кричала, плакала. Я спрашивала:
— Как давно она ушла? Вы уверены, что это моя сестра?
В моей голове прокручивались различные варианты, как будто кто-то раскладывал черные карты Таро. Я успокаивала себя: нет, она в порядке, она должна быть дома, она просто ушла и опять потеряла память.
Дэвид гнал машину к квартире Донны-Фей, и тут мы услышали сообщение по радио: «Ребенок сброшен с утеса…»
Ребенок сброшен с утеса…
Ребенок сброшен с утеса…
Даже сейчас, закрыв глаза, я слышу эти слова, острым кинжалом вонзающиеся в мое сердце.
Ребенок сброшен с утеса…
Как будто прогремел взрыв. Прежде чем мы осознали это, нашу машину окружили полицейские. Как они там оказались? Не знаю. Может, они определили наше местонахождение по мобильному телефону, по номеру машины? Дэвид сказал, что мы резко затормозили, прямо посреди дороги, но я этого не помню. Все, что я запомнила, — это как мы и полицейские рванули к утесу и каждый из нас шептал: нет, нет, нет…
Сейчас, вспоминая эти события, я слышу вой сирены и вижу вокруг голубые огни. Я просила, умоляла: «Господи, помоги, только бы не было поздно!»
Но было поздно.
Камеры видеонаблюдения больницы зафиксировали все, что происходило. Донна-Фей прошла через вращающуюся дверь. Она была в халате и тапочках. На экране было видно время: четыре часа утра. Донна-Фей прошла по коридору, где медсестра раскладывала пасьянс. Фэт пересекла палату «Кенгурята», зашла в палату «Панды», вынула Саванну из кроватки и положила ее в хозяйственную сумку. Моя сестра покинула больницу тем же путем. В руках у нее была тяжелая сумка, из нее торчал игрушечный жираф.
После парковки видеозаписей не было. Мы знаем, что Донна-Фей положила Саванну на заднее сиденье автомобиля и выехала на Параматт-роуд. Она подъехала к утесу, когда было уже светло. Парковка находилась возле основной, деревянной смотровой площадки. Донна-Фей припарковала машину и посидела в ней некоторое время.
Два американских туриста с фотокамерами видели ее выходящей из машины и затем поднимающейся на смотровую площадку. Она ни с кем не разговаривала, не выглядела расстроенной. Донна-Фей молча постояла несколько минут и, прежде чем американцы успели закричать: «Нет! Остановитесь!», шагнула вперед, подняла детский конверт с ребенком над барьером и спокойно сбросила его с обрыва».
Глава 18
Мэд Атлей
«Ваша честь, Кэт описала Вам все, что случилось с Саванной. Я благодарен ей за это. Я бы просто не смог этого сделать.
Я хочу рассказать, что произошло потом. Газетчики кружили возле нас, возле наших домов. Я иногда испытывал желание выйти и перестрелять их, чтобы очистить воздух.
Что они хотели узнать? Как все это произошло и почему? Услышать мои объяснения?
Одна известная женщина, не буду называть ее имени, лично подъехала к дому и положила записку под дверь. Она гарантировала мне сохранение тайны, если я соглашусь побеседовать с ней. Обещала удалить всех журналистов.
Она не упоминала о деньгах, но оплата подразумевалась. Эта женщина уверяла: все, что мы будем обсуждать, останется между нами. Это казалось разумным.
У нашей семьи появилась возможность объясниться. Потом я подумал: а что объяснять? Что Донна-Фей сбросила мою внучку с утеса?
Я не тупица и понимал, что этой женщине не нужны объяснения. Ей нужен рейтинг для ее программы.
Эта женщина была не единственной, кто пытался к нам пробиться. Некоторые репортеры приносили цветы и оставляли их на крыльце со словами глубокого соболезнования от телевизионного канала. И номера мобильных телефонов для связи.
Ко мне приходили полицейские. Они сказали, что я не должен никому ничего объяснять. И добавили:
— Может, это хоть немного утешит вас… Суданская община в Тамворте очень опечалена случившимся. Вам, наверное, неизвестно об этом, но большинство беженцев в Австралии уже не проводят обряд дефлорации. Это больше не является частью их культуры. Поэтому многие суданцы хотели, чтобы их девочки воспитывались в Австралии, подальше от всего этого. Но некоторые выступления их волнуют.
Газетчики постоянно публиковали статьи о семейном законодательстве, о пособиях, о послеродовой депрессии, о том, что утес надо окружить забором. Они отыскали людей, чьи дети бросились с утеса, решив покончить жизнь самоубийством. Они вынудили мэра Тамворта объявить, что мясные цеха не остановятся, если там не будут работать суданцы. Журналисты нашли фотографию Саванны на странице Facebook у Кэт и постоянно печатали ее.
Они обсуждали, что можно было сделать, чтобы спасти Саванну. Это была очень болезненная тема. По отснятому материалу Вы сможете увидеть, как работала полиция. Один парень даже висел на специальных ремнях над водой, пытаясь подцепить детский конверт, в котором находилась Саванна. Я видел, что с пятой или шестой попытки он все же дотянулся до конверта. Полицейский показал людям, стоящим на утесе, что его не нужно поднимать. Саванны не было в конверте, ремешки, которые держали ее, были разорваны. Кто-то указывал рукой на что-то вдали, и камера сняла это. Это было маленькое тельце Саванны, качающееся на волнах.
