‒ Хорошо. Никита…

‒ Саша, я… Прости меня. Я слишком давил на тебя в последнее время.

‒ Ты имел право на своё мнение, как и я на своё, Никита. И я согласен.

‒ Что? ‒ Князев удивлённо уставился в медовые глаза повернувшегося к нему Саши. ‒ Я рад, но… ты же был категорически против?

‒ Был. Но у меня было время подумать. Я не хочу тебя терять. Никогда. И если из-за подобной мелочи мы не будет нормально общаться неделями, то… Такой свободы я не хочу.

‒ Можно подумать, тебе кто-то крылья подрежет, вольная птичка, ‒ хмыкнул Никита, притягивая Сашу к себе ближе. ‒ Всего лишь наденешь кольцо на палец.

‒ И ты тоже.

‒ И я. Равноправие во всём. И всегда.

‒ Как же я люблю тебя, ‒ тихо прошептал Саша, беря лицо Никиты в свои ладони.

Ответом на это стал поцелуй. Князев прильнул к его губам, словно жаждущий к источнику влаги. Он целовал долго, нежно, выражая всё, что чувствовал, что хотел сказать, о чём тосковал в эти долгие дни разлуки.