Полный скверных предчувствий, Гудериан закончил свой прощальный приказ закаленной в боях 2-й танковой армии следующими словами: "Мысленно я буду с вами перед лицом нелегких задач, которые вам предстоит решать".

А задачи действительно стояли нелегкие. Германское командование не знало, откуда взять резервы, чтобы остановить наступление русских. Соединения красной кавалерии уже теснили немцев на слабо защищенных позициях к северу от Юхнова, угрожая перерезать жизненно важные коммуникации, ведущие от Смоленска. Советские воздушные десанты высаживались в тылу у немцев. Все большую угрозу создавала деятельность партизан. Гитлер изрекал напыщенные фразы о перстах судьбы, проклинал русскую зиму, ругал и винил во всем Бога и своих генералов. Гнев его не обошел и опытного командующего 4-й танковой группой. В начале января, когда генерал-полковник Гёпнер без разрешения, как считали в ставке фюрера, отвел свою 4-ю танковую группу - с Нового года ставшую 4-й танковой армией, Гитлер ухватился за "факт неповиновения" как за возможность преподать всем урок. Гёпнера сняли с должности, лишили звания и с позором выгнали со службы. Таким образом, армия лишилась второго после Гудериана выдающегося танкового командира.

То, что фактические оправдания для подобного шага у Гитлера отсутствовали, засвидетельствовал генерал-майор Негенданк, бывший тогда начальником служб связи танковой армии, который стал непосредственным очевидцем произошедшего. И вот что он поведал автору данной книги: "Мы, несколько офицеров, обедали с генерал-полковником Гёпнером, только что вернувшимся с передовой. За столом командующий рассказал начальнику штаба, полковнику Шалю де Больё, что правый фланг 4-й танковой армии надо отодвинуть назад, чтобы граничащий с ним фланг 4-й армии не попал под удар русских, который они могут нанести через образовавшуюся брешь. Это соображение по телефону довели до сведения начальника штаба группы армий "Центр". Мы еще не вышли из-за стола, когда генерал-фельдмаршал фон Клюге позвонил, чтобы обсудить вопрос с генерал-полковником Гёпнером, и я совершенно четко помню, как в конце разговора генерал-полковник Гёпнер повторил: "Хорошо, хорошо, господин генерал-фельдмаршал, для начала мы отведем только тяжелую артиллерию и вещевые обозы, чтобы нам не лишиться их. Объясните, пожалуйста, фюреру необходимость данного шага и испросите его разрешения". Возвращаясь к столу после разговора, генерал-полковник сказал: "Все в порядке, Больё, займитесь всеми надлежащими приготовлениями". Вдруг в полночь пришла ошеломляющая новость о смещении Гёпнера с должности. Вскоре один офицер штаба группы армий "Центр" рассказал мне, что генерал-фельдмаршал фон Клюге доложил Гитлеру обо всем не так, как условился с генерал-полковником Гёпнером, но обрисовал отвод войск как уже свершившийся факт. Гитлер тут же издал приказ о снятии с поста нашего выдающегося и всеми уважаемого в армии командующего".

Вот мнение генерал-майора Негенданка. Его сообщение - важный вклад в историю войны, оно проливает свет на вызывавшие и вызывающие много споров обстоятельства изгнания Гёпнера и на роль генерал-фельдмаршала фон Клюге в отстранении от командования его, а также Гудериана. 2. Южнее озера Ильмень Рыбачье село Взвад - Атака по льду озера - Четыре советские армии громят одну немецкую дивизию - Старая Русса - Валдайская возвышенность Еременко на приеме в бункере Сталина в Кремле - Гвардейцы голодают Торопец и Андреаполь - Трагедия 189-го пехотного полка.

Вернемся на фронт, где держат оборону и ведут нелегкие бои с врагом немецкие части. Нанеся удар в центре и на северном фланге группы армий "Центр", советское Верховное Главнокомандование также вело наступление на правом фланге группы армий "Север". В начале января советские войска пошли на прорыв к югу от озера Ильмень, где занимала позиции 290-я пехотная дивизия из Северной Германии.

Виктор Николаевич - опытный рыбак с озера Ильмень - носил козлиную бородку и прозывался среди сельчан Советчиком. Он возглавлял собранный во Взваде для борьбы с партизанами отряд численностью в восемьдесят человек. Виктор Николаевич и его друзья просто хотели, чтобы их оставили в покое. В начале сентября 1941 г. в село пришли немцы - 290-й истребительно-противотанковый дивизион во главе с подполковником Иффляндом. Они обосновались в самой северной точке стратегически важного перешейка между озерами Селигер и Ильмень. В этой точке кончалась единственная дорога, ведущая из Старой Руссы через 15 км лугов, лесов и болот к озеру и к устью Ловати.

Таким образом, рыбацкое село Взвад являлось опорным пунктом на фланге 290-й пехотной дивизии, крепостью при дороге и оконечностью фронта, протянувшегося между озерами Селигер и Ильмень. Осенью артиллеристы ушли. Какой смысл охранять болота и топи? Но ближе к концу декабря части дивизиона вернулись. Там, где летом не сумел бы пройти никто, кроме местных, теперь, когда болота сковал мороз, мог образоваться коридор, ведущий через линию фронта в немецкий тыл. Тут пытали удачу колонны снабжения партизан и разведчики. Дозоры русских, позиции которых пролегали через леса к северу от Синецкого залива, преодолевали заледеневшие поверхности болот и озер на лыжах.

Крупный прорыв советских войск в направлении транспортного узла г. Старая Русса представлял бы смертельную угрозу двум корпусам на рубеже между озерами Ильмень и Селигер. Русские уже пытались - и нередко удачно посеять сумятицу на всем участке немецкого фронта путем захвата тыловых баз снабжения. 6 января 1942 г. столбик термометра опускался до 41 градуса ниже нуля. Толщина льда на озере и прочих водных преградах достигала 60-70 сантиметров. Глубина снега больше полуметра. Немецкие патрули постоянно прочесывали местность в поисках следов, но ничего не обнаруживали.

Вскоре после полудня Советчик пришел к капитану Прёлю - командиру стоявшей во Взваде истребительно-противотанковой части и представителю подполковника Иффлянда.

– В селе поговаривают, что битва за освобождение Старой Руссы начнется сегодня, в православное Рождество, - сказал Советчик.

Капитан знал, что Виктор Николаевич зря говорить не будет. Как знал он и о том, что никакие патрули не помешают рыбакам по обеим сторонам линии фронта общаться друг с другом. Он немедленно выслал два дозора на лыжах. Возвратившись через два часа, первый доложил:

– Многочисленные следы лыж на берегу Ловати.

Второй дозор привел трех "языков" - двух советских пехотинцев и подозрительное гражданское лицо.

Наступила ночь. Прёль объявил по своей части боевую готовность номер один. На противоположной стороне, над позициями русских взлетели в воздух красные и зеленые ракеты.

Холодная ночь шла к концу, но ничего не происходило. Ни единого выстрела не прозвучало на утопавшем в снегу фронте между озерами Ильмень и Селигер.

Пленных допрашивали с переводчиком. Гражданский уверял, что он рыбак из ближайшей деревни. Он говорил, что два солдата заставили его показать им дорогу к Взваду. Однако коротко остриженная голова выдавала в нем солдата, возможно выполнявшего разведывательное задание. Капитан Прёль велел запереть его в бане.

На допросе двух других пленных, одетых в военную форму, выяснились интересные подробности. Оба служили в советском 71-м лыжном батальоне. Они показали, что батальон их только недавно перебросили на фронт и что он был укомплектован снегоочистителями и аэросанями. Они пожаловались на то, что их плохо кормили. Вместо продовольствия на передовую присылали вооружение и боеприпасы.

Когда переводчик спросил, что им известно о возможном наступлении, пленные на какой-то момент заколебались, но потом сказали:

– Да, говорят, что шар полетит завтра.

Прёль составлял протокол допроса осторожно, не слишком доверяя пленным. Русские обычно начинают наступления с артиллерийской подготовки это своего рода предупреждение об атаке.

Утром 7 января Прёль доложил в дивизию. Он отправил еще несколько дозоров. Холодным восточным ветром надуло метель, которая замела пути и дорожки и даже занесла дорогу на Старую Руссу. Градусник за окном избы Советчика показывал 45 градусов ниже нуля.