На основе такого юридико-логического понимания нормы права доктрина права трактует весь официальный материал общеобязательного характера как определенное системно-регулятивное целое, как право, представляющее собой систему норм права.

Трактовка права как системы норм права, по существу, означает и вообще логически допустима лишь при условии, что прежде всего само право в целом (право как

системное нормативно-регулятивное целое) мыслится как единая норма права и именно как позитивно-правовая норма (с соответствующими структурными компонентами— диспозицией, гипотезой и санкцией). Понимание (и понятие) права в целом как единой (основополагающей исходной и вместе с тем предельной, всеобщей, высшей, генеральной, основной) позитивно-правовой нормы логически предшествует пониманию (и понятию) отдельной нормы права в качестве системного элемента права. Понятие права в целом как единой нормы права составляет юридико-логическую основу понимания права как системы норм права и включает в себя понятие отдельной нормы права как элемента этой системы.

В смысле такой первичности права в целом в его соотношении с отдельными правилами (нормами) права следует понимать и известное суждение римского юриста Павла: “Не из правила (regula) выводится право, но из существующего права должно быть создано правило” (Д.50.17.1)¹.

Но последовательная юридико-логическая трактовка нормативности права показывает, что из существующего права можно создать правило (норму) лишь в том случае, если все это существующее право само концептуально понимается как единое исходное основополагающее правило (норма).

Такого последовательного концептуального понимания нормативности права, включающего в себя понимание исходной юридико-логической основы этой нормативности — понятия права в целом как единой нормы,

нет не только у римских юристов, но и у современных нормативистов. Показателен в этом плане нормативизм Г. Кельзена²⁹. Трактуя право как систему норм, он видит основание нормативности позитивного права и “действительности всех норм” не в самом позитивном праве (не в том, что само право в целом — это единая норма права), а вне позитивного права — в некой трансцендентально-логически постулируемой “основной норме”, которая не является нормой позитивного права.

Но отдельные нормы позитивного права обладают юридической силой и являются юридически (а не чисто логически) должными не по трансцендентально-логическим, а по позитивно-правовым основаниям и характеристикам, что выражено уже в самой специфической юридико-логической конструкции правовой нормы как системного единства диспозиции, гипотезы и санкции. Если бы такими специфическими нормативно-правовыми свойствами и характеристиками не обладало в целом само право (т. е. если бы все право в целом не обладало специфическими свойствами и характеристиками общеобязательной нормы позитивного права), то вообще нельзя было бы говорить и об отдельных юридически должных (официально обязательных) нормах права как элементах системы права в целом. Ведь не право в целом как система норм права получает свое специфическое нормативноправовое значение и силу от отдельной нормы права, а наоборот.

Поэтому нормативность права означает прежде всего специфическую юридическую нормативность всего права в целом и лишь на этой исходной основе (позитивное право в целом как единая основная позитивно-правовая норма) — юридическую нормативность его системных элементов (отдельных норм позитивного права). И именно в силу такой общеправовой своей природы и смысла норма права выступает в качестве общего основания и единого критерия для специфической юридико-логической интерпретации (осмысливания, трактовки, характеристики, оценки, упорядочения, системной организации и т. д.) всех юридически значимых явлений — как отдельных положений самого позитивного права, так и регулируемых им общественных отношений.

Норма права (как основная доктринальная категория и конструкция) выступает в качестве исходной юридико-смысловой модели и для всех других доктринальных понятий и конструкций (правоспособности, правосубъектности, правоотношения, правонарушения, правового акта и т. д.), которые производим от нормы права. Их позитивно-правовое содержание и нормативно-регулятивное значение определяются с помощью нормы права — посредством их нормативно-правовой трактовки и оценки, выявления характера их связи с нормой права и определения способа и формы присутствия в них нормативного начала, словом — их нормативно-правовой модальности.

На основе нормативно-правовой интерпретации различных общественных отношений и соответствующих форм их позитивно-правовой регуляции осуществляется вся правоустановительная, правозащитная, правотолковательная и правоприменительная деятельность.

Норма права — это не только доктринально трактуемое правило самого права (правило правовой регуляции), но вместе с тем и доктринально-методологическое правило работы с материалом позитивного права (его текстом, положениями и т. д.), универсальное средство “юридического ремесла”, смысловая основа и конструктивный принцип юридико-догматического творчества.

Но нормативно-правовая интерпретация, как и доктрина в целом, не изменяет, конечно, сам фактический материал позитивного права (его официально установленную форму и содержание), который остается таким же, как и до его доктринальной трактовки. Изменяется понимание этого фактического материала (его текста): согласно доктрине, регулятивно-правовой смысл и значение этого официального материала (текста) состоят в том, что в нем есть нормы права — правила правовой регуляции. Согласно такому доктринальному пониманию (интерпретации, толкованию), положения этого фактического материала (текста) имеют правовой смысл и значение лишь в качестве содержания структурных элементов нормы права — как единой, основной, высшей нормы права (права в целом), так и отдельных норм права (системных элементов права в целом).

2. Понятие и структура нормы права

В качестве доктринальной конструкции норма права представляет собой определенную юридико-логическую модель позитивного права в целом как особого нормативного регулятора внешнего поведения людей.

Эта логика (логическая модель) правовой регуляции и права как регулятора выражена в доктринальной трактовке нормы права как системы из трех структурных элементов — диспозиции, гипотезы и санкции.

Норма права — это общее правило регулирования общественных отношений, согласно которому его адресаты должны при определенных условиях (гипотеза) действовать как субъекты определенных прав и обязанностей (диспозиция), иначе последуют определенные невыгодные для них последствия (санкция).

Диспозиция нормы права — это взаимные права и обязанности участников (сторон) отношения, регулируемого нормой. У каждой стороны есть и права, и обязанности. Причем право одной стороны — это обязанность другой стороны и наоборот. Благодаря такой взаимосвязи (взаимности) прав и обязанностей норма права и право в целом носят двусторонний, предоставительно-обязывающий (атрибутивно-императивный) характер. Предоставление права лишается своего регулятивного смысла без соответствующего обязывания.

Права и обязанности сторон отношения (по своему регулятивному значению, объему и т. д.) должны быть согласованы между собой таким образом, чтобы правам и обязанностям одной стороны точно соответствовали (корреспондировали) обязанности и права другой стороны. Такая взаимная корреспонденция прав и обязанностей является непременным требованием правовой регуляции общественных отношений. Диспозиция (от лат. dispositio — расположение) нормы как раз и выражает требование такого взаимно согласованного расположения (установления) прав и обязанностей сторон.

Гипотеза нормы права — это условия действия прав и обязанностей, предусмотренных диспозицией нормы.

Санкция нормы права —- это негативные (невыгодные для нарушающей стороны) последствия нарушения требований диспозиции и гипотезы, т. е. нарушения прав и обязанностей, предусмотренных диспозицией, и условий их действия, предусмотренных гипотезой.